Одержимость Буйного (СИ) - Сакурская Яра

Трясётся. От боли, или страха, хуй поймёшь.

Лицо перекрывают гематомы и уродливые ссадины. Нос неестественно выгнут, кровь из разбитых бровей заливает глаза. Он шипит что-то нечленораздельное и тут же затыкается.

Я поудобнее перехватываю в ладони нож с позолоченной рукоятью.

— Вскрою, — предупреждаю тихо, но грозно. — От подбородка, до хуя. Не теряй моё время, оно очень дорого стоит.

— Не знаю... Ничего... — голос начинает дрожать. Шакалов явно напуган. — Не знаю ничего про твою девку!..

— А Буйный про неё ничего не говорил, — Гора, видимо, забавляет ситуация. — Ты сам только что сказал, шавка. Уважь, побыстрее вспомни. Иначе, реально вскроет.

Я с размаху опускаю нож на подлокотник. Слышится звук рвущейся плоти и тихий хруст кости. Мизинец остаётся лежать отдельно от руки. Блять, вынудил, тварь.

— Всё скажу!.. — Шакалов воет и скулит. Громко так, оглушающе. Как тёлка. Из глаз льются слёзы. — Всё скажу, клянусь!

70. Рустам

— Ого, — Гор удивлённо присвистывает. — Ты чё, уже всё? После одного отрубленного пальца решил сдать с потрохами своего хозяина?

Я бросаю на Гора предупреждающий взгляд. Он лишь нагло хохочет и замолкает.

— Сука... — Шакалов трясётся. — Лучше палец... Чем вскроет... Отбитый урод...

Я с размаху втыкаю нож в грубую кожу кресла. Аккурат между его оставшимися четырьмя пальцами. Наивный, одним пальцем явно не отделается.

— Похуй!.. — коротко взвизгивает. Глаза наливаются гневом. — Убьёшь же. Какая разница, минутой раньше, или позже...

— А ты так уверен, что я не найду на тебя рычаги давления? — насмешливо выгибаю бровь. — Думаешь, если минутой позже тебя убью, ничего не случится?

Шакалов шумно сглатывает. Его заметно потряхивает. Взгляд панически бегает по пустым стенам, пытается хоть за что-то зацепиться. Он пытается сжать ладонь, чтобы хоть как-то остановить кровотечение.

— Сука, — Гор дёргается с места. В два шага оказывается рядом. Сам едва ли не срывается на оглушающий вопль. — Ты чё меня бесишь?! Язык дохуя острый? Укорочу одним махом.

— Сам, — отодвигаю Гора в сторону. — Не вмешивайся. Давно хочу ему пересчитать зубы.

Гор только фыркает. Отворачивается, когда я достаю зажигалку. Прокручиваю её между пальцами, задумчиво разглядываю трясущегося Шакала.

Рука замирает в опасной близости от его головы. Я чиркаю колёсиком, и огонь ярким всполохом пытается облизнуть волосы своей жертвы.

— Будут гореть волосы, — сообщаю будничным тоном. — Потом пламя дойдет до кожи. Останутся ожоги. Конечно, я огонь потушу. Но калекой останешься.

— Одичалый собирает людей по всей области!.. — визгливо голосит на всё помещение. — Хотел стянуть парней с других регионов, но не успевает...

Замолкает. Судорожно поджимает губы. С нескрываемым ужасом наблюдает за тем, как я подношу зажигалку ещё ближе. Ещё сантиметр - и ему пиздец. Он это понимает. Дёргается назад, насколько позволяют ремни.

— Девка твоя у него!.. В поместье... Туда только избранные попадают... Оно находится на пересечении трасс... Как направо поворачивать... Потом вдоль рощи... Он хочет ею тебя шантажировать... Чтобы ты сговорчивее стал...

— Какая охрана в поместье и по его периметру? — деловито уточняет Семён. — Какое расположение комнат внутри?

— Периметр патрулируют каждые пять часов... Внутри охрана дежурит... Круглосуточно... Пересменка трижды в сутки... По десять бойцов... Наёмники, киллеры... У него серьёзная защита...

Делает глубокий вдох и продолжает.

— Есть гостевые спальни... Ванные комнаты, его кабинет... Общий зал, кухня и столовая... Кладовые... И закрытая часть... Там девки... Ещё бассейн...

— Дальше, — обрываю грубо. Терпения почти не остаётся.

— Одичалый только слышал о тебе... Не знал, что ты подмял под себя всю область... Устранил конкурентов... И наркоту можно взять только у тебя, абсолютно любую... О тебе в других регионах знают... И он хочет твой бизнес себе забрать...

Гор прерывает его раскатистым смехом. Я только озадаченно потираю лоб. Да уж, старая песня. Сколько таких отмывателей было, не сосчитать. Каждый из них хотел стать или совладельцем, или единоличным хозяином моего дела.

— Ещё что-то? — уточняю почти спокойно. Хули заводиться ещё больше? Всё равно стрелка серьёзная будет.

— Нет...

— А если так? — достаю из внутреннего кармана пиджака маленькую фотографию. Зажимаю в пальцах.

— Нет! — Шакалов пытается вырваться. Ремни впиваются в запястья и лодыжки. Ёрзает, словно уж на сковороде, выворачивается всем телом. Натужно рычит. — Нет! Мне твой кудрявый уже угрожал!.. Не смей её трогать, слышишь? Я всё сказал!.. Сукин ты сын! Ты выудил из меня информацию. Теперь Одичалый её не пожалеет...

— Дочь? — Семён встаёт рядом. Бегло всматривается в фотографию. — Маленькая совсем.

— Дочь... — Шакал не оставляет попыток избавиться от ремней.

— Защиту для дочери, за всю информацию, — выдвигаю ультиматум. — Выбора у тебя особо нет. Но я не против договориться. Если, конечно, тебе интересно.

— И мне придётся поверить тебе на слово?!.. — огрызается в ответ.

— Буйный слов на ветер не бросает, — едко замечает Гор.

Шакалов медлит. Кусает и без того разбитые губы. Несколько секунд на раздумья ему хватает. Он поднимает на меня затравленный взгляд и кивает.

— Шерхан в деле. Хочет забрать бизнес Градова. И он знает, чья твоя девка дочь. Одичалый пообещал Шерхану после твоей смерти доставить девку в эмираты. Как ещё один рычаг давления на Гача. Раз старший ребёнок погиб, девка остаётся единственной наследницей...

— Кто такой Шерхан? — Гор разваливается на диване. Подпирает рукой подбородок. — Не слышал о таком.

— Известный сутенёр, — Шакалов чуть слышно вздыхает. — Ведёт дела в эмиратах. Бежал из России какое-то время назад. Его бизнес почти такой же, как у Градова. Имени его не знаю.

— А Градов в курсе, что на его дело открыли охоту? — в голосе Семёна слышится неприкрытая насмешка.

— Вероятно, — Шакал немного успокаивается. — Не могу сказать точно...

— Есть конкуренты у этого Шерхана? — подозрительно прищуриваюсь.

— Магуш, — быстро и часто кивает. — У него есть свой небольшой гарем. Он занимается нелегальными перевозками. В том числе, травы. Я не знаю, что они не поделили.

— Семён, — указываю пальцем на Шакалова. — Этого под присмотр. К девочке охрану. И поднимай всех по тревоге.

— Да, Рустам Давидович.

71

— Кажется, пахнет дымом?.. — настороженно принюхиваюсь.

Лиза быстро поднимается со своего матраса. Делает несколько шагов по направлению к двери, чуть её приоткрывает. Чертыхаясь, выходит в коридор.

— Горит основная часть поместья, — прикладывает ладонь к лицу. — Стены здесь деревянные, думаю, огонь скоро доберётся до нас.

Я замечаю, как из-под двери, ведущей к выходу, проникают серые горькие клубы дыма. Небольшие, пока что, но это вопрос времени.

Не было печали. Эти сутки прошли относительно спокойно. Одичалый не появился, мы с Лизой, кстати, очень обрадовались этому факту.

Почти не разговаривали с ней. Только один раз она спросила, есть ли у меня мужчина. Узнав о Буйном, сморщила свой аккуратный носик. Сказала, что я отбитая и без чувства самосохранения.

Я лишь пожала плечами. Возможно, так оно и есть. Упустим тот факт, что я хотела сбежать. Надо было сразу просить помощи у Ильи, как только меня привёз Градов. Ладно, что теперь поделать.

Спешно выхожу из комнаты следом за Лизой. После той истерики, когда я едва очнулась, как-то разом отключились все эмоции. Мысли из головы исчезли, и хорошие, и плохие. Осталась какая-то пугающая пустота внутри.

Такое было только один раз, когда я попала в детский дом. Пару дней не могла прийти в себя, словно овощ, бездумно лежала на кровати. Потом, правда, более менее оклемалась. Мы даже познакомились с девочками по комнате, меня угостили конфетами.