Сломанные крылья (СИ) - Покровская Ася

В зеркале на меня смотрела растрепанная и осунувшаяся девушка с красными от недосыпа глазами. Я умылась холодной водой, надеясь немного прийти в себя. Вернувшись в комнату, я увидела, что Егор уже не спит. Он сидел на кровати, подперев голову руками.

– Доброе утро, – сказал он, слегка улыбаясь. – Как себя чувствуешь?

– Ужасно, – честно ответила я. – Что я здесь делаю?

Егор усмехнулся.

– Ну, ты приехала ко мне ночью, заявила, что у тебя нет жениха, а потом заснула.

– И всё? – с надеждой спросила я.

– И всё, – подтвердил Егор. – между нами ничего не было, Анжелика. Если ты об этом.

Я почувствовала облегчение. Оказывается, моя пьяная выходка не привела к непоправимым последствиям.

– Спасибо, – пробормотала я, отводя взгляд. – Мне пора.

– Даже не позавтракаешь со мной?

– Нужно ехать на стройку. Время десятый час.

– У нас сегодня выходной. Ты всю ночь бормотала что-то про стройку, про сроки, про нерадивых рабочих. Даже во сне ты руководишь процессом.

– Значит, мне пора в офис...

– Останься. – словно приказал.

– Не могу, – ответила я, хотя часть меня отчаянно хотела остаться. – У меня важные дела. Спасибо за гостеприимство.

В голове царил хаос. С одной стороны, я испытывала облегчение от того, что ничего не произошло, с другой – жгучий стыд за свое поведение. Как я могла так напиться и приехать к нему ночью? И что я вообще ему наговорила?

Егор молча наблюдал за моими сборами. Когда я уже собиралась выйти, он преградил мне путь. Я замерла, не решаясь поднять глаза.

– Я рад, что ты приехала ко мне.

. Он наклонился ближе, и я почувствовала его дыхание на своей коже. Запах его одеколона пьянил, заставляя меня забыть обо всем на свете. Я закрыла глаза, ожидая неизбежного.

Но вместо поцелуя, я услышала его тихий голос:

– Я очень люблю тебя, маленькая. Такси у подъезда.

«Маленькая» – это прозвище, некогда наполненное теплом и нежностью, теперь звучало как эхо из далекого прошлого.Я помнила, как он шептал это прозвище, прижимая меня к себе, словно сокровище. «Маленькая», – говорил он, и в этом слове заключался целый мир: защита, любовь, бесконечная нежность. Тогда я чувствовала себя в его руках в безопасности, словно за каменной стеной, зная, что никакие бури не смогут до меня добраться. В груди что-то болезненно сжалось.

Он отступил, позволяя мне пройти. Я быстро накинула туфли и вышла из квартиры, стараясь не смотреть ему в глаза. На улице меня встретил прохладный утренний воздух. Я глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. В такси я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

Приехав в офис, я с головой ушла в работу, стараясь не думать о Егоре и его признании. Чертежи, сметы, переговоры с подрядчиками – все это помогало мне отвлечься от навязчивых мыслей.

– Оля, сделай мне пожалуйста чай. Зелёный, с лимоном. – обратилась я к секретарше через селектор.

– Будет сделано! И... Анжелика Сергеевна, для Вас посылка. Курьер привёз.

Оля принесла чай и посылку. Посылка оказалась небольшой коробкой, перевязанной атласной лентой. Любопытство пересилило, и я, не дожидаясь чая, принялась ее открывать. Внутри обнаружилась записка и плюшевая игрушка – маленький медвежонок с заплатой на боку, держащий в лапках крошечное сердце. Развернув записку, я прочитала в слух:

– Нажми на сердце?

Искушение было велико, словно дразнящий аромат свежеиспеченного пирога. С замиранием сердца я нажала на крошечное сердечко, и медвежонок пропищал знакомым, до боли родным голосом:

« Я смотрел бы в глаза твои вечно.

Там тонул бы душой, пусть беспечно.

В них увидел бы лунный приют,

И загадок старинных редут.

Нашей верности вечные фразы.

В них пылал бы безудержный жар,

И минувшего времени дар.

Глава 39.

Утром, после непродолжительного сна, я проснулась с ощущением легкости и смятения одновременно. В памяти всплывали вчерашние события, словно кадры из старого фильма. Медвежонок, стихотворение, река, его свитер... Все это казалось каким-то нереальным, но в то же время таким желанным.

В офисе меня ждала Оля с чашкой крепкого кофе и обеспокоенным взглядом. Она засыпала меня вопросами, но я лишь отмахнулась, ссылаясь на внезапное недомогание. Рабочий день тянулся мучительно медленно, мысли то и дело возвращались к Егору. Я ловила себя на том, что улыбаюсь без причины, и это не укрылось от глаз коллег.

Созвонилась с мамой, Рамиль что- то кричал в трубку.

– Мама, ну что там с Рамилем?! – взвыла я, пытаясь перекричать какофонию, доносящуюся из маминого телефона.

– Он в порядке, доча, просто увлекся! – прозвучал в ответ спокойный, но слегка замученный голос. Увлечен? Да он там, похоже, карнавал кубинский устроил!

И тут Рамиль прорвался сквозь мамин барьер.

– Трес лечес! Это же божественно! Где мои манго, я вас спрашиваю?! Без манго кубинский десерт – это как борщ без сметаны!

Его голос то взлетал до истеричных высот, то срывался на утробное рычание. Я представила, как он, размахивая поварешкой, гоняет по кухне бедную маму.

– Рамиль, успокойся, говорю тебе! Манго будут, сейчас привезут! – донеслось в ответ. – Доченька, созвонимся ещё или даже скоро повидаемся! Люблю!

– И я вас люблю!

Похоже, вместо спокойного разговора с мамой, я попала на прямой эфир из кулинарного ада. Ладно, зато хоть настроение поднялось!

Вечером, когда я уже собиралась уходить, в офис ворвался курьер с огромным букетом пионов. Помнит, мои любимые... Сердце екнуло. На открытке красовалось всего одно слово: «Маленькая». Ну, Чарушин, держись...

Дома, переодевшись в любимые джинсы и уютный свитер, я решила приготовить ужин. Но вместо привычного салата, руки сами собой потянулись к ингредиентам для чего-то более интересного. Вдохновленная кулинарными экзерсисами Рамиля, я решила замахнуться на паэлью. Что может пойти не так?

На кухне царил хаос. Рис летал по воздуху, креветки отказывались чиститься, а шафран, кажется, решил устроить побег из пакетика. Чуть позже, раздался звонок. На экране телефона высветился Чарушин.

– Ну что, маленькая, как дела? – раздался в трубке его голос.

– Егор... во-первых здравствуй. Во-вторых, не называй меня так, пожалуйста. А в-третьих, я тут немножко занята... У меня тут паэлья решила взбунтоваться. Кажется, я устроила на кухне филиал испанской гражданской войны.

Егор рассмеялся.

– Звучит опасно. Может, нужна подмога? Я, между прочим, неплохо справляюсь с мятежными морепродуктами.

– Даже не сомневаюсь, но я справлюсь. Что-то случилось?

– Нужно что-бы ты подъехала в мой офис. Это касается планировки парка, на территории нашего ЖК.

– Сейчас?! Егор, ты шутишь? У меня тут рис уже дымится, а ты – «в мой офис»! Ладно, уговорил. Только если после этого ты лично вымоешь мою кухню от последствий паэльевого апокалипсиса!

Примчалась в офис как на крыльях, благо, хоть наряд более-менее приличный. Вбегаю, а там – кипит работа! Чертежи, схемы, какие-то модели деревьев… И Егор, в самом центре всего этого хаоса, с горящими глазами. Ну как тут устоять? Парк и правда, казался чем-то невероятным: фонтаны, беседки, детские площадки, даже маленький пруд с уточками!

В итоге, вместо «быстро глянуть и уехать», мы просидели там до глубокой ночи. Спорили, смеялись, рисовали, придумывали… Казалось, будто вернулись в те самые, беззаботные времена, когда все было просто и легко.

А когда, наконец, вышли из офиса, Егор протянул мне конверт.

– Это что? – удивленно уточнила я.

– Открой конверт и посмотри.

Я распаковала конверт и увидела там два билета на Кубу.

– Ты это серьезно? – выдавила я.

Егор лишь загадочно улыбнулся.