Мелкая река (ЛП) - Карлтон Х.Д.

Открыв дверцу, я вхожу и закрываю ее за собой. Он пока не смотрит на меня. Такой уверенный. Он не видит во мне угрозы. Я качаю головой. Как же сильно я хочу это изменить. Заставить его бояться моего присутствия, дрожать, когда я приближаюсь.

Его голова откинута назад, мыльная вода стекает по его мускулистому телу. Тело Райана прекрасно. Он следит за собой, часто ходит в спортзал и питается, в основном, правильно. У него стройная мускулатура и загорелая кожа.

Хотя его тело - произведение искусства, оно все же не так красиво, как у Мако. Если Райан худощав, то Мако наделен мускулами. Я оглядываю своего парня.

Мне больше нравится его брат.

Райан не заслуживает обладать таким красивым телом. Ни своим, ни моим.

Я делаю шаг к нему, дрожа от столкновения горячей воды и прохладного воздуха.

— Я тебя расстроила? - шепчу я, проводя пальцем по его груди и прессу. Я останавливаюсь как раз перед тем, как дойти до его члена, уже наполовину стоящего. Я смотрю на него сверху вниз. Он не маленький, чуть больше среднего. Раньше я воспринимала его как нечто, чему не страшно поклоняться. Теперь мне хочется вцепиться в него зубами и кусать до тех пор, пока он не оторвется от тела.

Я не могу отвести взгляд от органа, который он использовал, чтобы доставить удовольствие другой женщине. Сегодня он засунул его в тело другой женщины. Его рот целовал ее губы и шептал ей на ухо сладкую ложь. Его руки скользили по ее коже, вероятно, вызывая мурашки, когда он входил в нее. Он, наверное, смотрел ей прямо в глаза и заставлял поверить в то, что он действительно хочет ее.

На самом деле, все, что ему нужно - это я. И он ненавидит это. Он ненавидит, что так сильно хочет меня. Ненавидит, когда я настолько зависима от него, что он чувствует потребность слепить меня в крошечный шарик в своих руках, как тесто. Он сжимает слишком сильно, и я, как пластилин, просачиваюсь сквозь щели его пальцев, медленно отделяясь, пока не растекаюсь по полу.

Он не может сдержать меня. И чем сильнее он старается, тем больше у него не получается.

Мои глаза поднимаются в тот же момент, когда его голова опускается, и эти тусклые, уродливые голубые глаза встречаются с моими. Мой мир наконец-то меняется так, как нужно. Я не знаю, почему он изменил, чтобы пробудить меня. Я не знаю, почему физическое насилие и изнасилование не стали катализатором. Может быть, потому, что я думала, что боль лежит на поверхности. Я могу исцелиться. Но измена - это глубоко. Это боль, которая накладывает отпечаток, как волчья случка, и остается навсегда. Знать, что я была недостаточно хороша, чтобы он хотел только меня. Знать, что каждый раз, когда он покидает мою постель, он идет к ногам другой женщины.

И это, блядь, не годится.

— Да. Но я тебя прощаю, - просто говорит он и отворачивается, чтобы взять мочалку.

Я не просила прощения.

Я забираю ее у него, наношу на нее немного геля для душа и начинаю растирать его. Я забочусь о нем, как он и хотел. Я наклоняюсь и намыливаю его ноги, а вода брызгает мне прямо в лицо. Я опускаю голову и закрываю глаза, поклоняясь его ногам.

Рука обхватывает мою руку и поднимает меня.

Секс под душем в кино - это фальшивка. Вода не просто скатывается с тела и волшебным образом не попадает в глаза. Нет, она действительно попадает прямо в глаза. Я тру их, как маленькая девочка, и смотрю на него, мои зрачки теперь налиты кровью и сухие.

Он улыбается мне, как будто я маленький милый ребенок, который думает, что вырастет и станет астронавтом.

— Ты ведь знаешь, что я люблю тебя? - спрашивает он. Его лицо стало мягким и нежным.

— Знаю, - отвечаю я. Очень, очень любишь.

И мне не терпится показать тебе, во что меня превратила твоя любовь.

Райан привел меня в элегантный ресторан Deep Blue. Он не такой высококлассный, как предыдущий ресторан, но счет на двоих легко превысит сто долларов. Я позаботилась о том, чтобы выбрать самое дорогое блюдо в меню. Я как раз заканчиваю есть и наслаждаюсь третьим бокалом вина, когда его голос прорывается сквозь мою суету.

— Ты ведь заканчиваешь университет в мае, верно? - спросил он, глядя на меня поверх бокала с вином.

— Да, - отвечаю я, опуская бокал. Вино так и манит меня поднять его и допить. Увы, но видимость, видимость. Не могу сейчас поставить своего успешного парня в неловкое положение, иначе его репутация будет разрушена из-за бокала вина.

— Какие у тебя планы после окончания?

Моя рука переместилась на ножку бокала, вертя изящное стеклышко между накрашенными красным ногтями. У его секретарши красные ногти? Наверняка. Смотрит ли Райан на ее руки и притворяется, что они мои? Или он закрывает глаза и притворяется, что трахает ее, когда сам находится глубоко во мне, потому что ему невыносимо смотреть в глаза женщине, которой он лжет. Тогда ему придется признать, что это он не прав.

— Я начну работать над получением степени доктора философии, - отвечаю я. А может быть, я сбегу на ферму, приручу диких лошадей и буду трахаться с настоящим ковбоем в стойле. Кто знает?

— Я бы предпочел, чтобы ты осталась дома.

Я с трудом подавляю вздох, зарождающийся в глубине горла.

— И что делать?

Он смотрит на меня как на дуру. — Воспитывать наших детей, - медленно отвечает он, обращаясь ко мне так, словно я страдаю от того же расстройства, что и его тон.

Приятно знать, что жестокие мудаки и женоненавистничество идут рука об руку. Мы с Райаном уже обсуждали тему детей. Я хочу их со временем, но не тороплюсь; Райан же настаивает на том, чтобы они у меня все равно были. У него традиционный взгляд на жизнь, когда жена сидит дома и воспитывает своих маленьких вундеркиндов, которые однажды возглавят юридическую фирму, а он уходит работать и трахаться с кем попало.

Мы были бы идеальным клише. Мы растим маленьких избалованных засранцев, которых он признает только тогда, когда преподаст им жизненные уроки и вылепит из них мини-Райанов, а я напиваюсь и кайфую, чтобы справиться с болью от жестокого мужа и смириться с жалкой жизнью. И чем больше я вспоминаю, что у меня могла бы быть хорошая жизнь, если бы я только ушла - с кем-то вроде Мако, - тем сильнее я пьянею, пока не могу вспомнить даже свое имя. Пока я не перестану помнить его имя.

Я не знаю, откуда взялось его мировоззрение. Джули - дизайнер интерьеров, причем весьма успешный. Райан всегда говорил, что его мать оставалась дома с ним только в течение стандартного срока декретного отпуска, а потом возвращалась на работу, оставляя Райана с пожилой няней, которую он ненавидел.

Возможно, он всегда обижался на Джули за то, что она оставила его с няней.

Словно прочитав мои мысли, он продолжает: — Мы никогда не наймем няню для наших детей. Их воспитанием должен заниматься только ты.

Но не ты?

— Воспитанием детей всегда должна заниматься мать. Я, конечно, буду помогать. Я не хочу, чтобы они выросли слабаками.

Мне стоит огромных усилий сдержать желание закатить глаза. Проще согласиться с ним сейчас, чем спорить на людях. Все, что делает этого ублюдка счастливым.

Я пожимаю плечами. — Хорошо, - соглашаюсь я, как хорошая сучка.

Он улыбается, гордясь тем, что я согласна с его сексистскими взглядами. Мне хочется разбивать костяшки пальцев о его нос, снова и снова, пока я не вымажусь в его крови. Но даже тогда я не буду удовлетворена.

Как раз когда я допиваю свой бокал вина, он встает и поправляет брюки, его движения суетливы и скованны. Когда он обходит стол и берет меня за руку, мои брови вздергиваются. Я чуть не отпрянула, почувствовав, как вспотела его рука.

Почему ты так нервничаешь, милый Райан?

Весь ресторан замирает, и в зале воцаряется тишина, когда Райан опускается на одно колено и достает из кармана черную коробочку.

Мои глаза расширяются, от шока у меня перехватывает дыхание. Это единственный момент, когда Райан не против, чтобы я выглядела как рыба в воде.