Из развода с любовью (СИ) - Шевцова Каролина

- Вот деньги, - я подтолкнула к пухлой руке генерального сумку. Он с удивлением заглянул внутрь и засмеялся:

- Наличка? Януся, ты просто чудо, прям как в старых мафиозных фильмах. Где же ты взяла столько денежек, деточка?

- В банке.

- С самого открытия караулила? – продолжал потешаться шеф.

Я стиснула челюсти, чтобы не ответить грубостью. И вообще не отвечать, потому что Артурович был прав, мы со свекровью действительно приехали в банк к самому открытию, и сняли наличные с ее карты.

- Ты бы могла оформить перевод, Ян, - наконец шеф собрался с мыслями и произнес что-то членораздельное.

- Конечно, и платить процент с такой суммы?

Он на секунду посмотрел на меня своими глазами пуговицами, а потом взорвался в новом приступе хохота. Обхватив колышущийся желеобразный живот, генеральный поочередно наклонялся в разные стороны, как неваляшка. Выглядело это омерзительно, и я было хотела ответить ему чем-то колким и обидным, но вовремя вспомнила, зачем мы здесь.

«Тут тепло, Яна. Тут «Тепло»», - словно мантру я шептала эти слова, лишь бы не злиться на трясущегося в припадке деда.

Когда ты умер, ты об этом не знаешь, только другим тяжело. То же самое, когда ты тупой. Давно прочитанная фраза идеально описывала наш с Артуровичем диалог.

Наконец, успокоившись, и вытерев слезы с пухлых щек, он простодушно спросил:

- Курочка моя, как же муж отпустил тебя покупать такие дорогие цацки, ты же совсем работать не умеешь. Проценты она платить собралась, - снова хохотнул он.

- Разберусь.

Я демонстративно отвернулась в сторону окна и взяла в руки контракт, чтобы еще раз его прочитать. Якобы. Каждую строчку знала наизусть и была в ней уверена на миллион процентов, в этом мне помог Валера Серпантин. Точнее его юрист, который хоть и прохвост, но свое дело может и даже могёт.

Шелестя страницами, я создавала видимость работы, чтобы кто-то пухленький покинул мой офис и вернулся обратно в царство гамаков. И кажется, подействовало. Справа от меня раздался скрип половиц, но стоило облегченно выдохнуть, как раздался голос шефа:

- Виталичка! А ты что тут делаешь? Неужто по мою душу? Нет?

Обернувшись, я увидела застывшую на пороге фигуру: черный костюм, черный плащ, черная папка в руках и глаза, неотрывно следящие за мной. Глаза, цвет которых был темнее самой мглы.

- Добрый день, Виталий Геннадьевич, - я постаралась улыбнуться, - мы как раз закончили, и я буду рада принять вас.

- Рада она, радехонька, - снова засмеялся генеральный. – Виталик, ты слышал, что твоя подопечная учудила? Выкупила фирму. Все девкам дома не сидится, да?

- Выкупила? – сухо спросил Игнатов, глядя прямо на меня.

- Ага, - заверил его шеф и продолжил: - подумать только, нулевую, без базы, без проектов, да еще и с отягощением в лице Валерчика! А ты говорил, она этого не сделает.

- Говорил, - припечатал Виталик. Казалось, земля вокруг него вот-вот задымится, до того он выглядел злым.

- Ну, вот Янка дура, а ты снова молодец. Не зря с самого начала соскочил с этой порнографии. Выплатил конечно неустойку, зато прикрыл наши жопы. Янчик, птичка моя, бери пример! – хрюкнул на прощанье шеф и испарился из моего кабинета.

И так мы остались вдвоем. Я и Игнатов. Сделав шаг в его сторону, я как на стену натолкнулась на полный разочарования взгляд. На губах играла пугающая ухмылка, а глазах мгла, мгла, мгла.

- Ты все-таки выкупала фирму?

- Ты разорвал контракт с Валерой?

Мы заговорили одновременно. Он мрачно и требовательно, а я тихо…обреченно.

- Я спросил первым, - Виталик посмотрел на мои руки, они дрожали. Видимо это смутило его, потому и взгляд, и голос Игнатова тотчас смягчились: - Я выплатил неустойку Давиду Артуровичу, и разорвал контракт с твоим клиентом, пока не стало поздно.

- Когда?

- Яна, это сейчас не важно.

- Когда? – уже громче повторила я. Теперь у меня дрожали не только руки, я вся тряслась как в лихорадке. Мои зубы стучали так громко, что Виталик поморщился и подошел к окну. Наблюдая за тем, как он проверяет, закрыто ли окно, работает ли батарея, можно ли подкрутить термостат, хотела крикнуть: «Это не от холода, идиот!». Но промолчала. Зубы отбивали чечетку, а голос дрожал, и если начать ругаться, то непременно сорвусь на крик и зареву. Идиот тут не он, Яна, совсем не он.

- Почти с самого начала, - ответил Игнатов, не глядя в мою сторону.

- Зачем?

- Чтобы спасти репутацию Мельницы, очевидно, что…

- Нет, зачем ты делал вид, что продолжаешь работать вместе со мной?

- А ты разве не поняла? – Удивился он. – Именно, что с тобой. Я хотел проводить с тобой время, разговаривать и встречаться. Возможно, уберечь тебя от каких-то ошибок.

- И как? Уберег?

Трагедия на глазах разворачивалась в самый пошлый водевиль. Нет, хуже того, в цирк! И на арене выступали дрессировщик и клоунесса, вот только зрители сбежали прямо перед началом шоу. Я закрыла лицо руками и постаралась досчитать до десяти, но сбилась на семерке. К черту техники по успокоению, они работают так же хреново, как таймер для варки яиц, купленный на китайском сайте. То есть никак. В голове зудел вопрос:

- Неужели нельзя было сказать, что ты хочешь встретиться со мной? Просто поговорить. По человечески, понимаешь? Или на взрослые поступки у тебя тоже никогда не хватает времени?

- О, кто бы говорил про взрослость, Яна! Ты купила фирму! Нулевую пустышку, от которой есть только офис и контракт с Серпантином. И то и другое, - он выразительно обвел взглядом белые стены и хмыкнул: - не стоит того, чтобы тратить свое время.

- Ну, это уж не тебе решать, - злость пришла на место растерянности. Он не должен так говорить о моей фирме, в которую я вложила все силы и все деньги. Я не позволю. – У меня все хорошо, а когда выйдет фильм, то станет еще лучше.

- Мы говорим об одном и том же фильме, Яна?

- Я знала, что тебе не понравилось! Ты с самого начала показал, что тебе ничего не нравится, но молчал до последнего. Зачем? Зачем, Виталик?! Ах, может потому что ни твоя работа и ни твоя репутация не зависели от этих съемок, и ты предпочел не напрягаться? Ты ведь обо всем договорился первым и себя прикрыл.

- То есть такого ты обо мне мнения? – в его почерневших глазах пылала ярость. Игнатов расстегнул пуговицу рубашки, будто узкий ворот душил его и открыл окно. Но, вспомнив что-то, уже через секунду снова захлопнул узкую створку. Ну, конечно же. Ведь он до сих пор думает, что мне холодно. Какая галантность, и как жаль, что сейчас она на хрен не упала.

Мы оба молчали, буравя друг друга взглядом. Первым заговорил Игнатов:

- Я не могу поверить, что ты купила фирму, не посоветовавшись со мной.

- Ты хочешь сказать, без твоего разрешения?

- Если тебе нравится такая формулировка…

- А кто ты такой, чтобы я с тобой советовалась? - Мой голос звенел в полупустом офисе, будто дырявая кастрюля. – Напомни мне, кто ты такой? Мой муж, мой друг? Любовник? Начальник? Коллега? Виталик, давай сначала как-то определимся с ролями, а потом перейдем к тому, чтобы я снова стала отпрашиваться у мужчины, чтобы погулять с подружкой. Хватит. Правда, хватит, я уже наелась контроля и, кажется, сама могу принимать решения!

- Даже так? – Он повернулся спиной к окну и облокотился о подоконник. Сейчас Игнатов походил на денди, скучавшего между танцами на балу. Дорогой костюм, непринужденная поза, пустой и равнодушный взгляд. – Может нам стоит перенести разговор, чтобы ты успокоилась и не наговорила лишнего?

- Я-то в порядке, - ложь.

- Отлично, тогда ответь, зачем ты выкупила фирму? Сколько кстати запросил Артур, триста тысяч? – я молча стиснула зубы. Заметив это, Виталик присвистнул: - семьсот?

- Семьсот, - снова ложь.

- Значит миллион. –Он кивнул и продолжил: - Так зачем ты заплатила такие деньги за пустышку?

- Разве непонятно? Потому что это моя фирма, все, что здесь было, я придумала, собрала и склеила сама. Даже этот чертов стол, - бюджетная модель из Икеа явно не то, чем стоило гордиться, но я гордилась. Потому что впервые за почти десять лет сама выбрала, купила и собрала первую мебель. И хоть на это пришлось убить весь вечер, эту победу никто не мог у меня отнять.