Будешь моей женой. Снова (СИ) - Лейк Оливия

— Ты хорошо делаешь свою работу, Рус. Что там с наездом в прессе? Нашел заказчика?

— Конечно. Диана Савицкая на сестру атаку организовала. Столько бабла отвалила, в долги влезла.

— Где эта сука?

— Сбежала за границу. Пережидает бурю и отводит подозрения. Доставить на Родину?

Вот идиотка! Чего она хотела добиться этим? Неужели решила, что сможет так сильно взъярить мое чертово эго, что я снова обижу свою жену? Дура!

— Хорошенько напугайте ее там, пусть подумает о жизни недельки три. Девочка совсем берега попутала.

Дома все было спокойно: никто еще не знал об аварии, но Алла Георгиевна встретила меня тревожная и с телефоном в руках.

— Святослав Игоревич, не могу дозвониться до Ярины Дмитриевны…

— С Ульяной все нормально? — переполошился. Не так давно переболела. Не дай бог снова.

— Да-да, — активно закивала. — Просто капризничает, маму зовет.

Я вздохнул и позвал экономку в кабинет: рассказал как есть, дал указания. Остался один, устало взлохматил волосы: столько всего наворотил… Дурак! Теперь меня жизнь наказывала. Только изощренно, через самых родных и любимых людей.

Я вымыл руки, переоделся в домашнее и отправился к своей малышке. Дочка. Моя маленькая принцесса. Тест пока не делал, но уверен, что моя. Смотрел на Улю и рождалось понимание. А с ним и горечь, злость, обида. Последнюю задушил в зародыше: первым порывом было обрушиться на жену, ведь солгала и скрыла. А потом пришло осознание, память подкинула яркие картинки той ночи: мужик, в два раза больше хрупкой женщины, нападает, орет, угрожает, насилует… Моя жена пережила это, только чтобы спасти нашу дочь. Не сопротивлялась, потому что сохраняла в себе жизнь, и эта жизнь — частичка меня. Человека, который уничтожил жену. Почти. Потому что она выстояла и стала сильнее духом. Ярина действительно больше не маленькая.

Пока шел по коридору, в ушах стояли собственные злые слова:

Сам лично аборт сделаю!

Конечно, это бред! В запале и ревности наговорил ерунды. Детей никогда не обижал, а своего — тем более! Возможно, если бы она тогда сказала, что мой, мы не потеряли бы столько времени. Возможно… Возможно… Теперь только гадать и сожалеть…

— Маргарита Петровна, — вошел в детскую, — оставьте нас.

Няня вышла без вопросов. Мне кажется, все давно в курсе, что Ульяна моя, только я дурак. Почему раньше не посмотрел на доченьку? Почему еще раньше, примерно двумя годами, не приехал к Ярине и не выяснил все? Зарылся в мелких дешевых обидках, что там мстил: развод не давал, фамилию поменять тоже, жизнь устроить. Делал деньги, планы по уничтожению Савицких строил, забыться в порочных объятиях рандомных баб пытался. А очень далеко, буквально на другом конце нашей страны, моя любимая женщина родила мне дочь. Растила, оберегала, заботилась. Маленькая Джульетта со всем справилась сама… Она может. Все может и без меня…

— Привет, принцесса, — сел на пол. — Играешь?

Ульяна кивнула и забавно поднялась. Сделала несколько шагов и обняла за шею. Меня прошибло запредельной нежностью, а в горле хриплый ком встал. Девочка, доченька, малышка, о которой я всегда мечтал. Вот она — цепляется за мою шею и улыбается, как родному. Я и есть родной, но узнала Улечка меня только сейчас. Я не был с ее мамой, когда был очень нужен. Это сложно понять и простить даже мне, что уж говорить о Ярине.

— Это мне? — отдала любимую игрушку.

— Те, — улыбнулась очень обаятельно.

— Дурак у тебя папка, — посадил на колени и поцеловал шелковые волосы. — Но я больше таким не буду, обещаю. Все сделаю, чтобы мамочка меня полюбила.

— Па? — неожиданно выдала.

— Да, Уля, я твой папа, и я очень люблю вас с мамой, — подхватил поудобнее и поднялся. Мы пошли в гостиную и нашли ножницы. Я срезал маленькую прядь русых волос. Мне неважен этот тест, но для упорной Ярины нужны будут доказательства. Я ведь надеялся, что сама скажет, но эта женщина — партизан. Выздоровеет — спрошу. Будет отрицать — предъявлю тест. Между нами слишком много недосказанности, пора ломать этот барьер. В результате уверен на девяносто девять и девять процентов.

Так и вышло:

Вероятность отцовства — 99,9%

Кто бы сомневался! Но счастье все равно переполняло! Уля начала звать меня «па», Ярина потихоньку шла на поправку. Я очень любил их обеих. Все хорошо, кроме… Как смотреть в глаза жены после тех жутких обвинений? Я поверил в ее виновность и измучил свою любимую Джульетту, издевался, доводил, а потом просто вычеркнул из жизни. Одного «прости» мало. Тысячи тоже, и я не знал, как возместить эти два года, как стереть ей память или замолить грехи. Отдам себя на ее суд: как Ярина решит, так и будет.

— Улечка, поехали к маме, — поцеловал дочь, заскочив с морозного двора. — Маргарита Петровна, соберите малышку.

Сегодня моя Джульетта вернется домой.

Глава 25

Глава 25

Ярина

— Что это? — удобно приподнялась в постели, а медсестра поправила мне подушку. Койкой такую кровать язык не поворачивался назвать. В больницах я не лежала, только после родов, но в перинатальном центре Новосибирска немного иные условия.

Медсестра толкала вперед тележку из ресторана с несколькими блюдами, прятавшимися за крышками-сферами. Маленькая ваза с красной розой и несколько свечей — прямо ужин в ресторане… Правда, поздновато. Или нет?

— Приятного аппетита, Ярина Дмитриевна, — пожелала и вышла, ничего не объяснив. Не прошло и минуты, как дверь открылась — Нагорный.

— Привет, — мягко поздоровался.

— Виделись уже сегодня, — нервно заправила здоровой рукой прядь за ухо. Все шло совсем непривычно для установленных условий нашего совместного проживания. Семьей или браком это назвать трудно. Меня шантажом вынудили вернуться, а до этого два года не давали развод, и сейчас возвращение в прошлое с заботой, нежностью и вниманием кажется карикатурной зарисовкой: я уже совсем другая, а Свят… Он изначально не тот, каким я его считала. Прожила с ним пять лет и совсем не знала. И тем более не понимала, что в нашем браке и отношениях было настоящим, а что — искусственным и напускным.

— Мне сказали, ты плохо ешь, — присел на край кровати. В рубашке с распущенным воротом и закатанными до локтей рукавами, темных джинсах и массивным ремнем. Из дома приехал, не после работы.

Утром Свят приезжал с Ульяной, а вечером один. Без няни, сам. Дочка сидела у него на руках и совсем не протестовала, привыкла уже. Дети очень адаптивные существа, но я не думала, что это произойдет так быстро. Еще несколько недель назад во мне поднимала голову обида: помнила каждое злое слово и обещание сделать аборт, если беременна от него. Но тогда, на полу в коридоре, я выплакала и отпустила горечь и боль, сбросила тяжесть. Почему-то людям кажется, что, неся свои обиды, выплескивая их на всех вокруг, фонтанируя ненавистью и злобой, человек будет сильнее, но это не так. Это тяжесть, которая тянула на дно, а я всегда хотела летать.

— Домой хочу. Соскучилась по Уле.

— Верю, — чуть улыбнулся и снял одну из крышек. Тар-тар из лосося с томатной сальсой. — Уля скучает по тебе, — следующим блюдом было филе миньон на подушке из баклажанного пюре. — Особенно вечерами. — На десерт — шоколадный фондан в ягодной подливке. — Мы все по тебе скучаем.

— Ты хочешь, чтобы я все это съела?! — перевела разговор на мой ужин.

— Твои любимые блюда, — апеллировал к моим вкусовым рецепторам.

— Ты помнишь…

— Я никогда не забывал… — столько всего в откровенном взгляде.

— Я не голодна, уже поздно, — но розу из вазы взяла. Красивая, одинокая, с потрясающим ароматом.

— Так не пойдет, Ярина, — Свят взял вилку и предложил мне кусочек лосося в лаймовой заправке и глянце оливкового масла. — Если ты не будешь есть, то тебя не выпишут. Ты и так похудела.

Я закатила глаза, тяжело вздохнула и открыла рот. Одну ложечку, и исключительно чтобы она не шмякнулась на мое одеяло.