Несокрушимо (ЛП) - Харлоу Мелани

— Нет, всё в порядке. Думаю, лучше мне пойти одной.

— Хорошо.

Но она даже не двинулась в ту сторону.

— Я больше всего на свете желаю, чтобы всё было по-другому, — сказала она.

— Может быть, однажды так и будет.

Её выражение лица сменилось на тревожное.

— Я не ожидаю, что ты будешь меня ждать, Генри. Более того, тебе не стоит. Мне будет ещё хуже.

— Спокойной ночи, Сильвия.

На мгновение показалось, что она хочет поспорить, но не стала.

— Спокойной ночи.

Я смотрел, как она поворачивается и уходит в сторону дома, пока её фигура не растворилась из виду. Моя рука крепко сжимала секатор, челюсть была плотно сжата, а ноги горели желанием побежать за ней.

Но зачем? Она ясно дала понять свою позицию, и я не мог с этим спорить. Ничего из того, что я мог сказать или сделать, не изменило бы того факта, что она не может выбрать меня, и я бы никогда не стал её просить.

Каждый раз, когда я думал о всех днях и ночах, которые её идиот-экс провёл, пренебрегая или предавая её, меня переполняло желание вернуться назад во времени и разбить его наглую физиономию на свадьбе Мака. Может быть, даже перевернуть стол для начала.

Это несправедливо, что такой мерзавец завоевал её сердце, а у меня даже не было шанса.

Будет ли у меня когда-нибудь?

Сильвия почти каждый день приходила на винодельню, пусть даже всего на пару часов. Иногда она проводила время со мной в винограднике, а если становилось слишком холодно, мы спускались в подвал, где я учил её процессу выдержки и смешивания. Также она много времени проводила в дегустационном зале, где Хлоя учила её тонкостям дегустации.

Мои любимые утренние часы были те, которые мы проводили вдвоём среди лоз. Мы работали бок о бок в холоде, но она ни разу не пожаловалась на погоду. Иногда она приносила термос с горячим шоколадом, и мы делили его, пока двигались вдоль рядов. Она становилась всё увереннее с секатором в руках, и во время работы я заставлял её повторять уроки, которые она усвоила.

— Мы ищем прямые, чистые побеги, начиная с нижней части ствола, — говорила она. — Мы должны думать на три года вперёд.

— Знаешь, скоро ты станешь лучше меня в этом, — поддразнил я её.

— Вряд ли, — засмеялась она. — Но спасибо.

Её предложение на покупку нового дома приняли, и пока мы работали, она рассказывала мне о нём подробнее — отреставрированный фермерский дом XIX века с четырьмя спальнями, тремя ванными, красивыми сосновыми полами, дровяным камином, большим старым серым амбаром и её любимым — выцветшим белым штакетником.

— В нём нужно немного обновить кухню и ванные комнаты, — сказала она, — но сам дом крепкий и красивый.

— Это самое главное, — ответил я ей.

— О, я хотела спросить, где ты нашёл ту ванну у себя дома. Я хочу заказать такую же для нашей ванной.

— Конечно. Я дам тебе название сайта, — сказал я, стараясь не представлять её в той ванне у меня дома.

Быть рядом с ней и сдерживаться было испытанием, но после того первого дня я даже не обнимал её. Во-первых, я хотел, чтобы она знала, что я уважаю её границы, а во-вторых, зная, что я к ней чувствую, я был уверен, что одно приведёт к другому. Если бы я её обнял, то захотел бы поцеловать. Если бы я её поцеловал, то захотел бы прикоснуться. Если бы я прикоснулся, то захотел бы раздеть её.

Захотел бы услышать те звуки, которые она издаёт. Почувствовать её руки на своей коже, её язык у себя во рту и её тёплое, мягкое тело, выгибающееся подо мной, пока я заставляю её кончать снова и снова…

Так что никаких объятий.

Но часы, которые мы проводили вместе, были лучшими моментами моего дня. Я любил узнавать её лучше, слышать о её детстве на ферме Кловерли, узнавать о её сёстрах в детстве — кто чаще попадал в неприятности (Хлоя), кто был самым избалованным (младшая Фрэнни), кто получал лучшие оценки (Мег).

— А что насчёт Эйприл? — спросил я. — В чём её особенность?

— Эйприл всегда была заботливой, — ответила Сильвия. — Она прекрасно ладила с детьми, у неё всегда были лучшая работа няни, и она первой приходила на помощь, если кто-то нуждался. Ей действительно нравится делать людей счастливыми — поэтому, я думаю, она так хороша в организации свадеб. Она из кожи вон лезет, чтобы невесты получили то, чего хотят, и следит за каждой мелочью.

— А ты?

— Я? — Она улыбнулась. — Думаю, я была типичным старшим ребёнком. Упрямой перфекционисткой. Но при этом тщеславной и помешанной на мальчиках подростком. Я много внимания уделяла своим волосам и подводке для глаз.

Я засмеялся.

— По крайней мере, ты честна.

Она рассказывала о своих детях — как они счастливы в новой школе, в каких кружках участвуют (Китон пошёл в научный клуб, Уитни — в лыжный), о новых друзьях, которых они завели. Я не видел их с Нового года, но знал, что Китон записался в молодёжный боксёрский класс в моём спортзале, я видел его фото с группой детей на стене. Это заставило меня улыбнуться. Надеюсь, ему это нравится так, как он ожидал.

— Вчера у детей были первые сеансы с новым терапевтом, — сказала она в четверг утром в середине января. — Им она очень понравилась. Думаю, она им действительно поможет.

— Это здорово, — сказал я, радуясь искреннему облегчению в её глазах.

Я скучал по ней ужасно, когда она уехала кататься на лыжах с детьми, но ещё хуже стало, когда она в конце месяца полетела обратно в Калифорнию, чтобы упаковать вещи из своего старого дома.

Она позвонила мне на третью ночь после приезда. Было так поздно, что я уже лежал в кровати, но, увидев её имя, сразу ответил.

— Алло?

— Привет.

Я улыбнулся, устроившись на подушке.

— Приятный сюрприз.

— Извини, что так поздно. Я разбудила тебя?

— Нет, я не спал, — сказал я вслух. А в голове добавил: Очень хотел, чтобы ты лежала рядом со мной. — Как всё проходит?

— Неплохо. Дел много, и мой бывший, конечно, ведёт себя как полный козёл.

— Что он делает?

— Ничем не помог, это уж точно. Всё, что он не заберёт к завтрашнему дню, я отвезу в Армию спасения, вместе со своим свадебным платьем, нашим лучшим фарфором и его бабушкиным серебром. Пусть попробует найти это и выкупить обратно.

Боже, как бы я хотел это увидеть.

— Молодец.

— Мама с детьми прилетает сюда на выходные, чтобы помочь им упаковать вещи в их комнатах.

— Как они себя чувствуют?

— Думаю, нормально. Они с нетерпением ждут встречи с отцом, и это меня беспокоит. Боюсь, он их разочарует.

— Может, на этот раз он справится. — Хотя я сам в это не верил ни секунды.

— Может быть.

По её тону было понятно, что она тоже сомневается.

— Но так или иначе, ты не можешь его контролировать, Сильвия.

— Знаю. И я больше не собираюсь его оправдывать. Я с этим покончила. — Она глубоко вздохнула. — Ну а ты как? Как там мои маленькие почки без меня?

Я засмеялся.

— Скучают. Когда ты вернёшься домой?

— Если всё пойдёт гладко, может быть, через неделю.

— Я позабочусь о них, пока тебя нет.

— Спасибо. — На мгновение она замолчала. — Так приятно слышать твой голос, Генри. Этот дом такой пустой и тихий.

Интересно, скучает ли она по мне так же сильно, как я по ней? Но я задал другой вопрос:

— Тебе тяжело упаковывать всё это и прощаться?

— Знаешь, не особо. Думаю, если бы я не была так взволнована нашим новым домом и не так сильно хотела вернуться домой, возможно, да. Но я теперь точно знаю, где моё место.

«Рядом со мной», хотел сказать я. Эти слова стояли на кончике языка, но я их так и не произнёс. Это только усложнило бы всё.

Но чем больше времени мы проводили вместе, тем больше я убеждался, что это правда.

Она вздохнула.

— Ну ладно, я, наверное, должна тебя отпустить. Знаю, что у вас там уже поздно… Я просто хотела услышать твой голос. Это ужасно?