Между строк (ЛП) - Хейл Оливия

— Да, конечно.

Эрик смотрит на меня.

— Я пришлю за тобой машину. У тебя есть что надеть?

Эти мужчины со всеми этими вопросами об одежде. Кажется, это единственное, о чем они хотят говорить.

— Да, — отвечаю я. — Мне есть, что надеть. Что это за гала-концерт?

— Ежегодное мероприятие «Титан Медиа». Там будут актеры, ведущие новостей и звезды реалити-шоу. Вручаются награды, люди общаются, — отвечает Эрик.

Мои руки сжимают толстый пластиковый корпус компьютера.

— Будут звезды? — безжизненно повторяю я.

Эйден пожимает плечами.

— «Звезды» в самом широком смысле этого слова. Актеры высокого уровня на это мероприятие не приходят. В основном ты встретишь толпу представителей индустрии, самодовольных ведущих новостей и безвкусно одетых участников реалити-шоу, жаждущих, чтобы кто-нибудь взял их в очередной проект.

В его голосе слышится пренебрежение.

Его слова попадают мне прямо под ребра, настолько резкие, что больше похожи на удар ножом. Конечно, он так к этому и относится.

Многие так думают. Он просто наживается на подобных развлечениях, сидя здесь, в своем шикарном офисе, с длинной славной родословной, элитным образованием и семейным бизнесом. Но сами шоу ниже его достоинства.

Люди ниже его достоинства.

— Эти шоу приносят компании кучу денег, — говорит Эрик.

Его взгляд не отрывается от экрана планшета.

— Звезды – это актив.

Эйден долго смотрит на своего помощника. Я тоже. Но Эрик – образец компетентной непринужденности. Ни улыбки на его лице, ни хмурого взгляда.

— Да. Полагаю, это правда, — говорит Эйден.

Я делаю глубокий вдох. Вот чего я никогда не забуду. Что Эйден именно такой человек. Хоть меня всегда тянет к нему, но он же в конце концов меня сожжет – слишком сильно, слишком быстро, слишком всепоглощающе. И он, определенно, не тот, кому я могу открыться или с кем могу быть уязвимой.

Я слишком рано поняла, что происходит, когда отдаешь человеку все. Он это принимает и уходит, или, что еще хуже, смеется над твоими чувствами. А ты ничего не получаешь взамен.

— Ты придешь сегодня вечером? — спрашивает Эйден.

Я дарю ему свою профессиональную улыбку. Ту, которой я слишком часто пользовалась раньше. Улыбка-броня.

— Я приду.

Как только я возвращаюсь в маленький конференц-зал, который я обычно использую, паника нарастает. Каждая фотография с прошлых мероприятий, которую я вижу в интернете, вызывает еще больший ужас. Я узнаю людей. Знаменитые участники реалити-шоу, продюсеры, представители индустрии. На одном снимке, сделанном несколько лет назад, я вижу Блейка.

Я не думала, что этот гала-концерт окажется... таким большим событием. Я думала, что на нем будут скучные инвесторы. Полуофициальная вечеринка, очень похожая на ту, куда я в последний раз ходила с Эйденом, когда у меня сломалась молния.

Я не могу пойти.

Я годами не любила толпу. Избегала ее, как могла. А когда не могла, натягивала кепку пониже на голову.

Но сегодня вечером мне небезопасно там появляться.

Я жду, пока Эйден пообедает с сестрой. Затем тихонько собираю вещи, словно иду перекусить. Кашляю несколько раз, проходя по коридорам офиса, а затем выскальзываю из огромного здания, которое «Титан Медиа» считает своим.

Я возвращаюсь домой примерно в то время, когда Эйден должен вернуться в офис после обеда с Мэнди. Я отправляю электронное письмо Эрику, а затем еще одно Эйдену.

Я: Простите, у меня мигрень. Я плохо себя чувствую. Поработаю над книгой дома. Пожалуйста, отмените машину на вечер.

Эйдену, я добавляю кое-что еще.

Я: Удачи сегодня вечером!

Он отвечает через несколько минут.

Эйден: У тебя есть все необходимое?

Это должно быть проще. Сказать эту маленькую невинную ложь, как и другие, которые я так много раз говорила, чтобы скрыть тот злосчастный год моей жизни, испорченный шоу «Риск».

Но лгать Эйдену нелегко.

Я: Да, да. Спасибо, что беспокоишься обо мне.

Я заказываю еду и работаю над его книгой. Есть много глав, которые я могла бы написать, исходя из своего понимания произошедшего или используя информацию из вторичных источников.

Я подробно описываю его студенческие годы и первые годы работы в «Титан Медиа», прежде чем он стал генеральным директором. Это, конечно, не так увлекательно, как написание кульминации, о которой все, кто будет читать книгу, уже будут знать. Того, ради чего люди в любом случае ее купят.

Мне нужно выжать из этого максимум, но не слишком, иначе я разочарую читателей, а не увлеку их.

Уже почти девять вечера, когда я закрываю ноутбук и иду умываться. Смываю макияж и собираю волосы в пучок. Когда я собираюсь лечь спать, мне пишет Эсме. У нее есть около пятнадцати минут, чтобы поболтать после того, как она уложила детей спать, и перед тем, как она начнет смотреть новую историческую драму с Тимом, как она и обещала.

Ох уж эта супружеская жизнь.

Я лежу на своей двуспальной кровати и рассказываю лучшей подруге все последние новости... кроме того, что мы с Эйденом делали. Или того, что герой моей новой книги – генеральный директор «Титан Медиа». Я говорю ей, что встречаюсь кое с кем. Просто с каким-то незнакомцем.

Все это кажется таким хрупким, таким новым. Может быть, мне было бы легче, если бы я об этом рассказала. Но я не могу подобрать слов.

После разговора с Эсме я звоню родителям. Их волнение заставляет меня закрыть глаза, чтобы сдержать подступившие слезы. Я слишком редко им звоню. Я слишком редко возвращаюсь домой.

— Все в порядке, дорогая? — спрашивает мама. — Ты кажешься немного уставшей.

— Я устала.

— О, конечно, так и есть. Лос-Анджелес – большой город. Тебя сильно загрузили?

Я думаю о приближающемся сроке сдачи первого черновика. О непредсказуемом графике Эйдена и моих собственных непредсказуемых порывах, когда дело касается его. О «Титан Медиа», компании, которую мои родители ненавидят почти так же сильно, как и я. Или ненавидели раньше.

Если посмотреть на нее изнутри, то... ну... Это такая же компания, как и любая другая. Прибыль и убытки уравновешиваются корпоративными целями. То, что я была шестеренкой в их гигантской машине, не облегчает ситуацию. Но, по крайней мере, это не было чем-то личным.

— Да. Тема... сложная.

Я разговариваю по громкой связи. Наверное, телефон лежит на столе в гостиной между родителями.

— У тебя уже есть главы, которые я могу прочитать? — кричит папа.

— Мы до сих пор не знаем, о ком эта книга, — добавляет мама. — Кто герой?

Они оба с таким интересом относятся ко всему, что я делаю с того лета, когда я четыре месяца подряд не могла встать с постели. Я знаю, что это сильно на них повлияло, и мне кажется, что бы я ни делала до конца жизни, этого все равно будет недостаточно. Я никогда не смогу загладить свою вину перед ними за участие в «Риске».

— Я все еще связана соглашением о неразглашении, — говорю я.

Чувство вины сводит меня с ума. Потом они узнают. Все узнают, что я написала мемуары Эйдена. Остается надеяться, что они поймут, когда я расскажу им, почему я это сделала.

Все ради шанса, что мой издатель даст мне возможность написать что-то еще, с авансом, которого хватило бы на целый год писательской работы.

Мы прощаемся, и я сворачиваюсь калачиком на кровати, запустив стриминговый сервис на ноутбуке. Не тот, который Эйден так хочет купить. Но он похож на него, и, просматривая рекомендации, я быстро пролистываю все реалити-шоу. Мне потребовалось много времени, чтобы снова научиться смотреть этот жанр и получать от него удовольствие. Чем нормальнее люди и чем меньше алкоголя, тем лучше для меня.