Папа напрокат (СИ) - Бедная Ася

Полина радостно показывает маме выбранные колготочки.

- Мам, мы же идем в кафе для взрослых, можно мне и колготочки, как у взрослых? – протягивает ей упаковку.

- Кончено можно, - улыбается Анна, - только я их сама тебе надену.

Обе скрываются в примерочной. А я… я кусаю кулак больной руки, совсем забыв о том, что рука побаливает.

- Сссс, ааай, - морщусь, стараясь быть тише.

Не смотрю, как девчонки подбирают туфли под платье Анны. Не смотрю, как они проводят последние подготовительные работы. Просто оплачиваю все бирки, которые были срезаны тут же перед стойкой администратора. Беру брендовые пакеты, где лежит одежда Анны и Полины, в которой они зашли в торговый центр. Идем в сторону салона красоты.

- Сделать из моих красавиц еще больших красавиц, - заявляю с порога, сам от себя такого не ожидая.

- Сделаем! – сразу же реагирует администратор салона и уводит клиенток куда-то вглубь.

- Эээ, - решаю все-таки добавить, - девчушке сохранить кучеряшки, а девушке высокий хвост.

На этом удаляюсь. Теперь предстоит мне подобрать строгий костюм и галстук, который, как я понимаю, должен быть красного цвета. У нас же фэмили-лук.

Мои сборы проходят очень быстро. Меня уже знают. Размер не изменился. Сам выбираю галстук темно-красного оттенка. Аналогичного цвета мне предлагают платок в нагрудный карман. Чуть вытягивают уголок. Да, смотрится очень даже прилично.

Забираю из салона своих девчушек… Главное, не привыкнуть к такому объяснению степени нашего «родства»…

Глава 7. Анна

Глава 7. Анна

- Ух, тыыыы.., - тянет восхищенная обстановкой Полина.

Я бы тоже сейчас таращилась во все глаза по сторонам, но мне нельзя в силу своего положения.

- Бери ребенка за руку, - командует Филипп, хватая меня своей больной рукой.

- Может поменяемся местами? – на всякий случай уточняю, чтобы не тревожить его руку, с которой он снял бинт, забив на рекомендации врачей.

- Нормально все, - говорит строго, глядя вперед. – Не дергай ее только лишний раз.

Филипп нервничает. Я тоже. И если я нервничаю из-за отсутствия необходимых знаний, касающихся этикета, то Филиппу сейчас гораздо сложнее. Он переживает за поведение Полины, за мой длинный язык, за исход переговоров… Одним словом – за все! О чем нам было сказано по дороге в ресторан несколько раз.

Я же уверена в Полине. Она умеет вести себя аккуратно и не докучать взрослым своими вопросами. Хотя… Я также была уверена, что мой ребенок никогда не сядет в машину к незнакомому дяде или тете. И уж тем более не залезет в пустую и ЧУЖУЮ машину! Поэтому, словив незначительный приступ паники, иду за Филиппом, который гордо ведет свою «семью» в ресторан.

Нам помогают присесть. Потенциальных партнеров еще нет. Поэтому Филипп решает еще раз провести краткий инструктаж о поведении бедных людей в заведении для излишне богатых цац.

- Полина, не крути головой, - берется за мою дочь. – Делай вид, что ты сюда ходишь постоянно.

- Хорошо, - соглашается Поленька, выпрямив спину и перестав вертеться.

Надо же, как хорошо моя дочь слушается посторонних.

- Анна, - смотрит теперь в мою сторону, почему-то рассадив нас двоих по обе стороны от себя, - вот эта вилка для десерта, эта для устриц.

- Морепродукты есть не буду, - заявляю сразу и категорично. – Ни я, ни Полина.

- Почему? – сразу злится, смотря на меня, поджав губы.

- Мы с Полиной кроме крабовых палочек из супермаркета ничего подобного не ели, - поясняю, стараясь быть тише. – Вдруг у нас аллергия? Ладно, если просто отеком Квинке проявится, а если диареей и вздутием живота?

Филипп теряется.

- В смысле… умереть от анафилактического шока, - уточняет он, - можно, а вот обосрать….

- Ты прав, - прерываю его фразу на самом интересном месте. – Плебейское воспитание не позволяет.

- Добрый вечер, - подходят к нам двое мужчин.

- Здравствуйте! – тут же подскакивает Филипп, подавая руку мужчинам для приветствия.

Повторяю за ним.

- Знакомьтесь, - приобнимает меня Кириллов, - это моя жена. Анна.

Сначала говорит мужчина явно неевропейской внешности. Кореец, китаец, японец – точно не скажу. Здоровается на своем родном языке и целует мне руку.

- Господин Асано очень рад знакомству, - переводит мужчина-переводчик, который просто пожимает мне руку.

- А это моя дочь, - представляет Филипп Поленьку, которая так и продолжает сидеть на стуле.

- Привет, - смущенно улыбается, помахивая рукой в воздухе.

Узкоглазый опять что-то произносит.

- Господин Асано не знал, что у вас есть ребенок, - говорит переводчик. – Иначе захватил бы самую лучшую и большую куклу.

- А.., - пытается вставить слово Филипп, но Поленька его перебивает.

- Да пустяки, - отмахивается. – Я уже не маленькая, чтобы играть в куклы. Мне льстит просто знакомство с вами.

Сказать, что я в шоке, ничего не сказать. Но я больше боюсь за Филиппа. Он буквально застыл на месте, когда Поля замолчала. И отмер только после того, как иностранец засмеялся над словами ребенка, переведенными переводчиком.

- Ахахаха, - смеется Филипп и поворачивает голову ко мне, чтобы одарить меня злым взглядом, но сохранить улыбку на лице. – Поленька наша может и не такое сказать.

- Приятно, когда дети чувствую себя на равных во взрослом обществе, - поясняет сказанное узкоглазым переводчик. – У нас в Японии такого нет. И меня это огорчает. Мои дети в школе больше слушают учителей. А вот дома я даю им право высказывать свое мнение относительно любых тем.

Сердце постепенно восстанавливает ритм. Только бы не повторилось нечто подобное еще раз…

Глава 8. Анна

Глава 8. Анна

- Я сок хочу, - просит Поленька, когда нам приносят напитки.

Полина выбрала апельсиновый сок. И, разумеется, он ей не понравился.

- Горький, - морщит носик, делая глоток.

Она-то ждет сок из пакета. Вроде мультифрукта. А здесь ей предложили попробовать свежевыжатый апельсиновый.

- Солнышко, - улыбается Филипп, стараясь за три минуты стать отцом года, - ты же сама попросила апельсиновый сок. Вот он.

- Он апельсиновый, но не такой, - мотает головой в стороны дочь, явно не ожидая такого сервиса.

- Давай сахар подсыпем просто, - Кириллов быстро бухает в стакан с соком сахар, стоящий тут же на столе. – Так, о чем мы говорили? – вновь обращается к японцу, как я поняла из разговора.

Иностранец начинает что-то говорить, но замолкает, поскольку его перебивает стук металлической ложки о стенки стеклянного стакана. Полина просто решила размешать сахар в соке…

- Доченька, - продолжает сердиться Филипп, - можно тише?

Полина тут же кивает, но продолжает мешать сахар, стараясь стучать ложкой по стакану тише.

- Так, - отбирает стакан с соком у ребенка. – Принесите ей, пожалуйста, кружку горячего шоколада, - просит официанта, стоящего постоянно где-то возле нас.

- Но я не хочу горячий шоколад, - мотает в стороны Полина.

- А я не хочу делать тебе замечания, солнышко, - с угрозой в голосе Кириллов обращается к моему ребенку.

В другой обстановке я бы уже высказала пару ласковых слов этому напыщенному индюку. Но сейчас…

- Минуточку, - извиняется Филипп перед японцем, чтобы обратиться ко мне. – Дорогая моя, - шепчет в ухо, попутно сжимая мою ногу под столом, чтобы объяснить всю серьезность ситуации, - сейчас принесут греческий салат, а потом рыбу. Сделай так, чтобы наша с тобой дочь все съела. Молча.

Я лишь многозначительно опускаю веки в знаке согласия, отметив, что Кириллов не просто сжал коленку, а успел весьма настойчиво и нифига не деликатно подняться пальцами по внутренней стороне бедра. Филипп убирает руку, чтобы не разозлить меня окончательно, но поздно.

Появляется официант с горячим шоколадом. Прошу его принести булочку, котлетку и овощной салат с каким-нибудь соусом. Парень все приносит быстро. Вместе с греческим салатом.