Месть. Финальный ход - Вестова Лея

– Вероника Александровна, – он встал из-за стола, когда мы с Романом вошли. – Рад познакомиться, хотя и сожалею об обстоятельствах.

Следующие три часа я рассказывала ему всё, что узнала, и показывала собранные документы. Он внимательно слушал, делал пометки, иногда задавал уточняющие вопросы. Его лицо оставалось бесстрастным, но по мере того, как я излагала факты, в его глазах появлялся профессиональный интерес.

– Ваш случай непростой, но перспективный, – сказал он, когда я закончила. – У вас уже есть существенные доказательства финансовых махинаций вашего супруга, но нам нужно больше. Особенно в части его личных отношений с госпожой Воробьевой.

– Какие именно доказательства мне нужны? – спросила я.

– Любые свидетельства их связи – фотографии, переписка, показания свидетелей. Это будет важно для бракоразводного процесса. Что касается бизнеса – нам нужны оригиналы документов по переводу акций, особенно те, что подтверждают связь «ВэйвТек» с вашим мужем или госпожой Воробьевой.

– Я могу помочь с бизнес-частью, – вмешался Роман. – У меня есть контакты в налоговой, которые могут предоставить информацию о реальных бенефициарах «ВэйвТек». После того, как Дмитрий разорил мою компанию, я изучил все его схемы.

– Отлично, – кивнул Коршунов. – А теперь давайте обсудим стратегию…

План, который мы разработали, был многоступенчатым и детальным. Первый этап – сбор максимального количества доказательств. Второй – подготовка юридической базы для блокировки активов. Третий – подача документов на развод и раздел имущества, выбрав оптимальный момент.

Когда мы закончили, уже начинало темнеть. Я взглянула на часы – скоро нужно было ехать домой, отвозить Матвея в бассейн, играть роль заботливой матери и преданной жены.

– Вы справитесь, Вероника Александровна, – сказал Коршунов, провожая нас. – У вас отличная подготовка и сильная позиция. Главное – сохранять хладнокровие и продолжать действовать так, будто вы ничего не подозреваете.

Я кивнула:

– Не беспокойтесь. Эту роль я освоила в совершенстве.

По дороге домой я остановилась у торгового центра и купила крем для лица в спа-салоне – нужно было подтвердить свою легенду о дне релаксации с подругами. Ироничный выбор – крем назывался «Second Skin» («Вторая кожа»). Именно так я себя и чувствовала теперь – человеком, носящим вторую кожу, идеальную маску, под которой скрывалось моё настоящее лицо.

Лицо женщины, готовой на всё, чтобы защитить себя и своего ребенка. Лицо той, кто больше не будет жертвой чужих игр и предательства.

Глава 4

Следующую неделю я жила двойной жизнью. Днем – успешный руководитель и совладелец бизнеса, вечером – любящая жена и мать. А между этими ролями – тайные встречи с Романом и адвокатом, сбор документов, планирование следующих шагов.

Коршунов оказался именно тем юристом, который мне был нужен – безжалостным профессионалом, видящим каждую лазейку в законе. После нашей первой встречи мы созванивались почти каждый день. Он запрашивал новые документы, давал четкие инструкции, выстраивал юридическую стратегию.

– Главное сейчас – обезопасить вашу долю в бизнесе, – говорил он. – Ваш муж явно готовит почву для серьезных перестановок. Нам нужно действовать на опережение.

В четверг я снова была в его офисе, с новой порцией документов.

– Вы хорошо потрудились, Вероника Александровна, – он просматривал бумаги, которые я принесла. – Особенно ценны эти письма о планируемой реструктуризации.

Я кивнула. Эти письма я обнаружила в рабочей переписке Димы – он обсуждал с юристами компании возможность изменения структуры управления бизнесом. Моя роль в новой структуре заметно уменьшалась.

– Как думаете, что он планирует? – спросила я, хотя уже догадывалась об ответе.

– Судя по этим документам, ваш супруг готовится к тому, чтобы вы больше не имели решающего голоса в управлении компанией, – Коршунов был прямолинеен. – Схема умная: формально вы остаетесь совладельцем, но фактически ваши полномочия будут номинальными. А учитывая перевод акций на «ВэйвТек», в перспективе он может полностью вытеснить вас из бизнеса.

Я почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Компания «СтройИнвест» была и моим детищем тоже. Я вложила в нее не меньше сил, чем Дима. Это было наше общее дело, наша общая мечта. По крайней мере, я так считала.

– Что мы можем сделать?

– Уже многое сделано, – Коршунов открыл свой ноутбук. – Я подготовил заявление в суд о наложении обеспечительных мер на активы компании в связи с вашим бракоразводным процессом. Как только мы его подадим, любые изменения в структуре собственности будут блокированы до решения суда.

– Но мы еще не подавали на развод.

– И не будем до последнего момента, – он кивнул. – Сначала обеспечительные меры, потом – иск о разводе. Так, мы застанем вашего мужа врасплох.

Я задумалась. Этот шаг означал бы точку невозврата. Как только Дима узнает об обеспечительных мерах, маскарад закончится. Начнется открытое противостояние.

– Мне нужно подумать о Матвее, – сказала я. – Я не хочу, чтобы он оказался между двух огней.

– Это понятно, – Коршунов впервые за нашу встречу проявил что-то похожее на эмпатию. – Но подумайте и вот о чем: если ваш муж готов так поступить с вами в бизнесе, использовав ваше доверие, что помешает ему манипулировать и в вопросе опеки над ребенком?

Его слова прозвучали как удар колокола в моей голове. Конечно. Дима был способен на всё. Если он планировал отобрать у меня бизнес, что помешает ему попытаться отобрать и сына?

– Я понимаю, что вам нужно время, – продолжил адвокат. – Но не затягивайте с решением. По тому, что я вижу, ваш муж действует быстро и решительно.

– Хорошо. Когда мне нужно дать ответ?

– Через неделю будет уже поздно. У нас есть два-три дня, максимум.

Я кивнула:

– Вы получите мой ответ завтра.

По дороге домой я заехала в парк и долго сидела на скамейке, глядя на играющих детей. Среди них были мальчики возраста Матвея – такие же энергичные, любопытные, счастливые. Дети, у которых еще все впереди, которые не знают, какими жестокими могут быть взрослые игры.

Матвей обожал отца. Дима, при всех своих недостатках, действительно любил сына. Они проводили вместе много времени, у них были свои ритуалы, свои «мужские» секреты. Я не хотела разрушать эту связь.

Но еще больше я не хотела, чтобы мой сын вырос, считая нормальным то, как его отец поступил со мной. Чтобы он усвоил: предавать, манипулировать, лгать – это допустимо, если это помогает достичь цели.

Я достала телефон и открыла фотографию Матвея, сделанную несколько месяцев назад. Его улыбка, его доверчивые глаза. Он заслуживал лучшего примера. Заслуживал видеть рядом с собой сильную мать, которая не позволит собой манипулировать.

Решение пришло само собой. Я набрала номер Коршунова:

– Алексей Дмитриевич, я согласна. Готовьте документы.

Вечером, укладывая Матвея спать, я слушала его рассказ о том, как они с папой собираются строить скворечник в эти выходные.

– Папа сказал, что купит специальные доски и молоток для меня, – его глаза сияли восторгом. – Настоящий, взрослый молоток!

– Это здорово, солнце, – я поцеловала его в лоб. – Только будь осторожен, хорошо?

– Папа сказал, что будет следить за мной, – он понизил голос, словно делясь секретом. – Потому что мальчики должны уметь работать руками, но безопасность – самое главное.

Я улыбнулась, чувствуя, как сжимается сердце. Несмотря ни на что, Дима был хорошим отцом. Как я объясню Матвею, что происходит между нами? Как оградить его от боли, которая неизбежно придет с пониманием, что его семья больше не будет прежней?

– Мамочка, почему ты грустная? – Матвей заметил тень на моем лице.

– Я не грустная, милый, – я погладила его по волосам. – Просто задумалась. Знаешь, я тоже когда-то делала скворечник, с моим папой.