Тень. Человек без лица (СИ) - Кор Галина

Но стукнуло Васе восемнадцать лет всё-таки в детском доме, а родители к этому моменту вообще перестали его навещать, зачем, он же уже взрослый.

После выпуска из детдома решил Вася поступать в университет на врача. Хорошая профессия, благородная, людям помогать. Поступил он сам на бюджет и долгие годы отказывал себе во всем, утром учился на отлично, вечером работал, сначала в клубе барменом, а позже ещё и санитаром в больнице.

Жил Вася по принципу ударили тебя по правой щеке, подставь левую. И все бы ничего, но как бы не старался Вася для всех быть хорошим мальчиком, все равно встречались неблагодарные люди. Ну ничего, думал Вася, вот я получу диплом, пойду работать врачом, буду брать только тяжелые случаи, и спасать жизни. И все они обязательно поймут, как они ошибались на мой счет.

Однажды в больницу поступила пара алкоголиков. Кто-то из них заснул с сигаретой в кровати, произошел пожар, квартира выгорела дотла, а их, с многочисленными ожогами доставили в больницу. В этой парочке Вася и узнал своих родителей. Долго ухаживал за нами, пытался вылезти из шкуры, чтобы помочь. Но, видно истощенные длительными запоями организмы дали сбой, и они оба умерли. Так, в одно мгновение, Вася остался и без квартиры, и без родителей.

Долго горевал и переживал, но только не потому, что они умерли, а потому, что не успел он им доказать, как они ошибались на его счет. Ведь в своих мечтах он – богатый, состоявшийся и успешный, протягивал им руку помощи в момент их отчаяния. А они, неблагодарные, даже здесь сделали по-своему…

Наступил момент, когда стал Вася интерном… Он упорно работал, доказывал свою любовь и преданность профессии, хотел стать выдающимся хирургом. Но, то ли он сильно старался, то ли его куратор не смог оценить масштаба его стараний, отношения у них не заладились…

И вылетел Вася с больницы как пробка, да прямо в армию. Да так летел, что оказался в горячей точке, среди таких же молодых, испуганных и обиженных. Хоть всегда и искал Вася друзей себе под стать, тоже хороших мальчиков, его, почему-то, неимоверно привлекал один парень из его же призыва. Его звали Саша Измайлов. Он был странный, нелюдимый, агрессивный, но вот эта животная сила и манила Васю. Он хотел понять его, заглянуть внутрь и разгадать секрет.

Представился случай очень быстро. Их группа из двадцати человек, оттесняемая боевиками, отходила обратно в часть. Вася с Сашей прикрывали группу. Вася, как отличник во всем, метко стрелял, а Саша его прикрывал. Группу парни отбили, а сами остались в окружении. Загнали их боевики в горы, откуда выход был только один – смерть. Но, так как наступила ночь, да и боевики никуда, собственно, не торопились, продлили им жизнь до утра.

И вот сидит Вася в темной пещере рядом с Сашей и как пелена с глаз спадает. Никому здесь не интересно, что он был хорошим мальчиком… Разговор между парнями складывается как-то сам собой. Саша рассказывает о своей нелегкой судьбе, а он рассказывает о своей. Говорит и сам понимает, как отвратно это все звучит, низменно и мелко. Что жил он не для себя, а для всех. Каждый день доказывал, что он хороший, а всем на это насрать. Что сидит он сейчас в жопе мира, и если его убьют, никто и не вспомнит, и не сможет сказать, каким же он был.

Как ушатом холодной воды окатили Васю все эти мысли. И понял он, что кроме себя он никому не нужен и положиться сейчас он может только на себя, да на этого странного парня.

Какая сила в тот день правила миром Вася не знает, но что-то заставило его подняться и пойти вглубь пещеры. Проход становился все уже и ниже. Помогая друг другу, продвигались все дальше и дальше, воздуха катастрофически не хватало, было жарко и легкие пекли огнем, но что-то двигало ими, и они продолжали ползти, пока не почувствовали сквозняк. Это говорило о том, что впереди есть выход…

   Вернулись они в часть к вечеру следующего дня. Руководство удивилось увидев их, так как, скорее всего похоронило в общей могиле. Их долго допрашивали и выпытывали, как им удалось избежать страшной участи, и как будто, даже сожалели, что они остались живы. С того момента Вася понял, что он – не один для всех, а сам за себя и все для него… Саша понял его и принял, а Васины откровения – забыл и вычеркнул из своей памяти, став одним из немногих, с кем вообще разговаривал Вася.

Потом была работа наемником, где Вася практиковал свои навыки в стрельбе. Снайпер, я вам скажу по секрету, из Васи получился зачетный. Десять из десяти, да ещё и с расстояния в пару километров. Саше Измайлову быстро надоела игра в войнушки, при всей его демонической сущности, он не испытывал к этому интерес, поэтому решил вернуться в спорт. Да и Вася как-то выдохся, волна злости на этот мир сошла на нет, и надо было искать варианты для дальнейшей жизни.

Однажды, возвращаясь с задания, они с Сашей, чисто случайно, попали в небольшой аул. Где и нашли умирающего от многочисленных ран Павла Николаевича Туманова. Он поведал им о своей нелегкой жизни, о том, как рос в детдоме, как учился на врача и как хотел помогать людям. Окончив университет, он решил поехать с миссией красного креста на ближний Восток и вот, чем это закончилось. Саша смотрел на Васю, а в глазах читалось: «Так вас, идиотов таких, двое?».

И вот, Павел умер, но и в ту же секунду воскрес… Ведь Павлом стал я.

Он был сиротой, медик и герой. А Вася был просто хорошим мальчиком, обозленным на весь мир, которому нечем похвастаться.

Так как Павел был гражданином дружественной страны, мне не составило труда переписать его историю под себя. Я переехал в Москву, устроился патологоанатомом в морг и уже через пару лет стал его заведующим. За несколько лет проведенных на войне смерть стала мне ближе, чем жизнь. А умение хорошо стрелять превратилось в хобби.

***

Смотрю в иллюминатор самолета и не пойму, на кой черт я все это вспомнил?

Глава 7

Павел

Иду проверять свою подопечную.

Кислородную маску я снял ещё утром, а сейчас обед, поэтому и пришел повторно проверить, не решил ли мой пациент дуба дать… А то в момент отключения от аппарата, ее показатели сильно упали, но я вколол ей чудо смесь из препаратов, которые колют военные врачи и ободряюще сказал ей:

-Нет, второй раз ты у меня не умрешь.

И вот, как ни странно, прошло четыре часа, и она жива. Показатели стабильны и близки к норме.

Стою рядом и переписываю показатели с монитора для того, чтобы сравнить, насколько они изменились. Пропускаю тот момент, когда она приходит в себя. Видно, увлекся анализом цифр в блокноте. Сначала доносится стон, а потом хныканье, как будто маленький ребёнок. Смотрю, как она облизывает пересохшие губы. Беру со стола стакан с трубочкой и подношу к ее губам. Что-что, а хватательный и сосательный рефлексы у нее на пять баллов. Убираю стакан, а она сипит:

-Ещё…

-Хватит, - отвечаю ей. Нечего баловать.

Она так чудно начинает ворочаться, пытается поднять руку, тянет ее к глазам и трет. Открывает глаза, а сфокусироваться не может. Смешная, как маленький пьяный котенок: глазки косенькие, лапки заплетаются, зато хвост трубой и храбрости – вагон и тележка.

-Очухалась? – это скорее не вопрос, а констатация факта. Вот она пришла в себя, а я думаю, это облегчит мне жизнь, или наоборот, принесет кучу неприятностей? Самое интересное, что ответ-то я знаю…

-Где я? – задает она вопрос хриплым голосом.

-Может быть в раю? – говорю усмехаясь. Я не настроен на серьёзный разговор, пока она не ответит мне на мои вопросы.

-Нет, это точно не рай, - удивленно вскидываю брови, - вы не похожи на ангела.

-Почему? – интересно же.

-У вас глаза блядские…

Чего-чего, а такого ответа я точно не ожидал. Сто лет не смеялся, а тут прямо прорвало. Хохотал от души. Отсмеявшись, вынул фонарик из кармана и посветил ей сначала в один, а потом в другой глаз...

-Да, наверное, я переборщил с препаратами…, - делаю неутешительный вывод, - ну, жива и отлично. Если что, я не анестезиолог,  рассчитывал дозу на глаз. Без обид, - и поднимаю две руки вверх.