После развода. Другая дверь (СИ) - Кариди Екатерина

- Я желаю, чтобы это умение принесло тебе счастье.

- Можешь в этом не сомневаться! У меня в жизни все будет замечательно. Не вижу причин для скепсиса, мама».

Спросить, принесло ли это ей счастье. А смысл?

Наталья тихо проговорила:

- Теперь ты знаешь о жизни больше.

Арина наконец вытерла мокрые щеки и взглянула на нее.

- Как ты все это выдержала, мама?

Она пожала плечами.

- Как видишь.

- Ты… - Арина облизала губы. – Железная женщина. Хотела бы я тоже быть такой, как ты.

Ничего не чувствовать? Ведь такого мнения о ней всю жизнь были Проничевы. Если она не кричит и не плачет, когда ей больно, значит, ничего не чувствует. Наталья никак не стала это комментировать, сказала только:

- Не стоит сожалеть о том, кто так легко тебя бросил.

Арина уткнулась в ладони и снова разрыдалась. Плакала долго, с подвыванием.

- Ты уже сообщила отцу? – спросила Ната, когда дочь успокоилась.

- Ну что, мама? Нет, пока, я же не могу сказать ему это так сразу...

- Угу, - кивнула она. - Ты ешь, ешь давай. Я заварю тебе чаю. Или лучше кофе? Что хочешь?

- Я не знаю… - начала Арина.

И в это время раздался звонок в дверь. Наталья обернулась. Это же Глеб! Она пошла открывать.

- Проходи, - улыбнулась ему.

А Глеб с порога понял. Нахмурился, спросил негромко:

- Что случилось? Кто у тебя?

Но Арина уже вышла в прихожую. Покосилась на Глеба и настороженно произнесла:

- Кто это, мама?

- Это Глеб Покровский, он мой хороший друг.

Арина фыркнула, задрав нос.

- А папа об этом знает?

- Мы с твоим папой в разводе, - спокойно проговорила Наталья. – Его моя жизнь не касается.

- Я. Поняла, - бросила Арина и демонстративно вышла.

- Одну минуту, девушка, - резко рявкнул Глеб. – Задержитесь там.

Обернулся к Нате:

- Я сейчас. А ты не нервничай, да?

И вышел следом.

В межквартирном коридоре он нагнал девицу в два шага.

- Постойте, девушка! Невежливо уходить, когда к вам обращаются.

Та остановилась и уставилась на него исподлобья.

- Что вам нужно? – процедила, кривя губы.

А он смотрел на нее и поражался, что ж чудо такое. Его собственный сын был тот еще урод моральный, но это… заповедник какой-то.

- Для начала представьтесь, - жестко проговорил, подбавив децибел.

Глеб Борисович мог рявкнуть тихо, но так, что его бойцы приседали на месте, когда он был недоволен. Девица сбавила тон.

- Я Арина Проничева.

- А я Глеб Покровский, - вытащил корку из внутреннего кармана, показал ей и тут же спрятал. – Что делали здесь? Какова цель посещения?

Она захлопала глазами, рот приоткрылся. Кажется, что-то стало доходить?

Это было пенсионное удостоверение. Глеб всегда поражался, какое магическое действие оказывает корочка на людей недалеких.

- Я пришла к маме, - выдавила та наконец, неуверенно показав на дверь. - Я имею право. Почему вы спрашиваете?

- Потому что имею право, - оборвал он.

- Какое право?

- Об этом мы поговорим после. А теперь повтори, Арина. Что ты здесь делала? Какова цель посещения?

- Я пришла к маме, - начала та. - Мне нужно было… И вообще, это не ваше дело!

- Мне нет дела до твоих дел, - оборвал он ее снова и повысил голос. – Но если ты пришли к маме, да еще с просьбой, кто тебе позволил оскорблять ее?! Кто научил тебя этому?

Вот сейчас она, кажется, чуть не присела.

- Я… - взгляд заметался. – Я не оскорбляла. Меня никто не учил. Вам показалось.

- Показалось? Запомни, Арина. Еще раз такое повторится, будешь иметь дело со мной. А сейчас иди и извинись.

А та уставилась на него с таким видом, будто он просил ее сделать невероятное что-то. Потому и рявкнул:

- Я жду!

Она сглотнула, втягивая голову в плечи, и пошла обратно. Что уж она там говорила Наталье, Глеб не слышал. Через минуту вышла и пулей пролетела мимо него, успев только пискнуть:

- До свидания.

До свидания, Арина, подумал он, глядя вслед. Потом вошел сам и сразу утонул в глазах любимой женщины. Притянул ее к себе с порога, сгреб в охапку, она ловко вывернулась.

- Глеб, разувайся, мой руки и иди ужинать.

И ускользнула от него в кухню. А мужчина стянул туфли и с довольным видом пошел за ней следом. Вот теперь все было правильно и хорошо.

Правда, у него еще был сюрприз для нее, но это он решил придержать на потом.

***

Сначала, сгоряча, все видится иначе, особенно когда действуешь на эмоциях. Потом приходит отрезвление, и ты видишь свои ошибки, а уже поздно. Ничего не исправить.

Ксения и сама понимала, что спорола глупость. И без того было досадно, а еще Тофик поднял ее на смех. Да, она виделась с ним после и рассказала, а он воззрился на нее своими влажными глазками и выдал:

- Ты что, совсем поглупела? Это так мелко, Ксюша, я просто не узнаю тебя. Что тебе это дало? Публично засветилась с чужим мужиком, когда тебе катит развод? Дебилизм, милая. Это же супружеская измена. Адвокат твоего Проничева уцепится за это, уж поверь! Подарочек ты ему преподнесла хороший.

И захохотал, заколыхавшись всем своим жирным телом.

Как это было обидно. И главное, теперь она сама не могла сообразить, как умудрилась вляпаться в такое дерьмо. Просто… В какой-то момент запуталась. Да, запуталась и теперь не видела выхода.

А Тофик все смеялся в голос, и она разозлилась.

- Мне не до смеха, бл***. Мне совет от тебя нужен, а не вот это вот!

Он спокойно отсмеялся, потом потянулся за сигаретами и спросил будничным тоном:

- Потрахалась-то хорошо? Предохранялась хоть? Или?..

Секунду она смотрела на него, потом сказала:

- Ладно. Я пошла.

- Всего хорошего, - бросил он ей вслед.

Но Ксения не обернулась.

Потому что к тебе относятся как человеку, только когда ты стоишь на ногах. А стоит упасть, тебя пинают все кому не лень. Но ничего, она еще планировала подняться. Дайте срок.

И да, теперь действительно вариантов других не было.

Она некоторое время сидела в каком-то ресторане, есть не хотелось, надо было успокоиться. Потом вытащила гаджет, где был записан тот самый номер, отпила глоток обжигающей горло дряни и нажала вызов.

***

Конечно, Захар Проничев знал обо всех действиях, предпринятых женой, кроме, может быть, последнего.

Но его сейчас интересовало другое. 

глава 26

У сына серьезные проблемы.

Когда Захар узнал, какие суммы из Дениса вытянули, у него волосы встали дыбом. С Ксюшиной подачи.

Первое, что он сделал, позвонил своему адвокату. И похрену, что ночь. Он ему столько платит, что тот обязан в любое время отвечать. Разговор получился вялый и неприятный. Причастность Ксении к этому сложно доказать. Только если прицельно заняться деятельностью тех компаний и копать. А ему нужно было сейчас. К разводу.

- Хорошо, - сказал он и сбросил вызов.

А потом застыл, прижав ко рту кулак.

- Папа, ну, я пойду? – робко спросил Денис.

Он мотнул головой и потер глаза.

- Иди.

Дверь за сыном закрылась, а он резко встал из-за стола, потушил свет и замер у окна.

Как вообще это все вышло? Он словно провалился в кротовую нору в эти отношения с Ксенией и все похерил. Влюбился? В мозгу был какой-то коллапс.

***

Что это такое, когда мужчина любит женщину?

Когда-то Захару казалось, что нет вопроса проще. Он был молод и знал ответ. И что надо делать – тоже казалось очевидным. Обеспечить, чтобы ни в чем не нуждалась. Носить на руках, чтобы улыбалась. Защищать. Зубами рвать, как лев. И он готов был порвать всех за свою овечку.

Потом все стало сложнее.

Понятнее и сложнее. Юношеский максимализм прошел, пушок облетел. Стало ясно, что это не укладывается в систему реальных ценностей. Но он нашел внутри себя некое определение.