Просто секс, без любви (СИ) - Киланд Ви

— В общем... Хантер вернулся.

Это помогло. Во всяком случае, на время.

— Да? Я знала, что он одумается.

Я улыбнулась.

— Хоть кто-то из нас был в этом уверен.

Створки лифта открылись, и мне пришлось положить руку ей на плечо и направить внутрь. Ей было непросто покидать свой этаж. Но сегодня мы собирались спуститься в подъезд, выйти из лифта и, дождавшись прибытия нового, подняться наверх, чтобы снова проверить, закрыта ли дверь. Нарушение паттерна хоть и медленно, но помогало.

— Кстати, вы оказались правы. У него и впрямь была тайна, от которой он хотел меня защитить. Она связана с состоянием его здоровья. Там все сложно, но Хантер боялся втягивать меня в то, что могло обернуться годами тяжелой болезни.

Мы вышли из лифта и пока ждали, когда приедет другой, Минни молчала. Из опыта работы с нею я знала, что ей трудно сосредотачиваться, пока она не сделает нечто такое, что снизит стресс. Сегодня ее тревожность отчасти рассеялось, когда она зашла в лифт и поняла, что скоро снова может дотронуться до дверной ручки.

Как только лифт тронулся, она громко выдохнула и заговорила.

— Тридцать лет назад, когда я справлялась со своим состоянием в одиночку, я отталкивала людей, потому что не хотела, чтобы они пытались остановить меня. Я понимала, что они будут пытаться помочь мне, а значит мне придется перестать все проверять, и сама мысль об этом, конечно же, вызывала стресс. Поэтому я отталкивала людей вместо того, чтобы встретиться лицом к лицу со своими страхами.

Я кивнула.

— Полагаю, именно этим и занимался Хантер все эти годы. Он долгое время отказывался обследоваться, чтобы не иметь дел с результатом. Ему было проще отталкивать людей, чем справляться с их давлением и просьбами сделать анализ, когда он был еще не готов.

Лифт открылся на этаже Минни, и она пошла по коридору к квартире. Я улыбнулась. Шаг за шагом, не торопясь. Я увидела, как она дернула ручку еще один раз, а потом пошла обратно ко мне. На ее лице читалось облегчение.

Я нажала кнопку спуска вниз.

— Все хорошо?

Минни кивнула.

— Следующая остановка — магазин канцтоваров.

Сегодня мы ехали по делам в город. Звучало, можно, и просто, но нам предстояла работа над рядом компульсий. В такси Минни требовалось четыре раза проверить ручку, а в магазине — четырежды пересчитать сдачу, и у меня имелся небольшой план по нарушению этих привычек. Мы вместе вышли из лифта и, будто ее расстройство и не прерывало нас, продолжили разговор.

— В моей жизни остались лишь те люди, которые все эти тридцать лет принимали меня такой, какая я есть, и не пытались изменить мой образ жизни. Думаю, их количество вам известно.

У Минни были только мать и сестра. Ни друзей, ни коллег. Она оттолкнула весь мир, чтобы он не попытался остановить ее одержимость. Но когда ее мама состарилась, а сестра вышла замуж и переехала, она поняла, что большую часть времени проводит в одиночестве. Именно это и привело ее к терапии. Минни хотела, чтобы в ее жизнь вошли люди, и это желание перевесило страх, который навязывала ей болезнь.

— Позвольте вопрос. А вы оттолкнули бы человека, который позволил бы вам жить так, как вы хотите?

Она пожала плечами.

— Наверное, нет. Но люди не умеют сдерживаться. Им всегда хочется исправить меня.

И тут меня осенило. Я повернулась к ней и крепко обняла.

— Минни, сегодня ваш прием был бесплатным. Это меньшее, что я могу для вас сделать, после того, как вы только что спасли мою любовную жизнь.

ГЛАВА 40

Хантер

Я думал, мне снится сон.

Сон из категории «порно». Но рука, которая ласкала меня, не являлась плодом воображения. Перед сном я опустил жалюзи, поэтому в номере было темно. Днем, как и посоветовала Наталия, я снял номер в отеле, принял душ и голым лег спать. Я не был уверен, что она выполнит свое обещание после рабочего дня, но все равно подготовился.

Я различал в темноте ее силуэт. Она была обнаженной и стояла на четвереньках, а ее голова нависала над моим членом. Он набух после того, как она несколько раз приласкала его, сжав в кулаке, и мою кожу покалывало, пока она как в замедленной съемке склонялась ко мне. Перед тем, как высунуть язычок, она подняла на меня свои большие глаза, а потом, удерживая мой взгляд, лизнула меня от основания до головки.

Я застонал.

Ч-черт…

Как я мог думать, что держаться от нее подальше было хорошей идеей?

Когда она закружила языком по головке, смачивая ее, меня охватило неистовое желание погрузиться пальцами в ее волосы и накормить своим членом, вторгаясь в ее горло жестко и глубоко. Но каким-то чудом у меня получилось сдержаться. Может, награда и была предназначена мне, но то была ее игра, и я хотел, чтобы она разыграла ее по своим правилам.

Пусть я и не мог показать ей, что она со мной делала, было невозможно не выразить это хотя бы вербально.

— Фак… Так приятно. Ты понятия не имеешь, как тяжело устоять и не перевернуть тебя на спину, чтобы оттрахать твой сладкий рот.

В темноте сверкнула ее озорная улыбка, а потом ее сексуальные губы раскрылись, и она вобрала меня в рот целиком.

Иисусе.

Вот.

Это и есть настоящая жизнь.

Любимая женщина приходит с работы домой и будит меня своим ртом. Ничего лучше не существует. Каким же надо было быть идиотом, чтобы не сделать это открытие раньше.

Она сосала с расслабленным горлом, вбирая меня до упора. Когда она задвигала головой активнее, массируя всю мою длину и горлом, и ртом, я испугался, что сейчас опозорюсь и кончу за тридцать секунд.

— Твою мать, Наталия. Не спеши.

После этих слов она, если такое вообще было возможно, всосала меня еще глубже. Член уперся ей в горло, и у меня остановилось дыхание, яйца поджались, и я понял, что долго не продержусь. С этой женщиной я был обречен во всех смыслах этого слова. Но кончить прямо сейчас был не готов. Мне было необходимо войти в нее. Заполнить каждое отверстие ее тела. Сильно и жестко оттрахать ее, слушая, как она со стоном выкрикивает мое имя.

Собрав силу воли в кулак, я снял ее со своего члена и, потянув вверх, уложил плашмя на себя. А потом перевернул нас и накрыл своим телом.

— Так ты не хочешь минет?

— Детка, очень хочу. У меня в планах оттрахать тебя и в твой ротик, и в сексуальную попку, и между твоих больших красивых грудей. Вставить член всюду, где ты разрешишь. — Я потер ее губу большим пальцем. — Но если ты продолжишь ласкать меня этим прекрасным ртом, я долго не продержусь. Сначала мне нужно оказаться в тебе.

Мой член после ее рта был влажным и твердым как сталь, поэтому когда она широко раздвинула ноги, я без труда скользнул внутрь. И закрыл глаза, упиваясь ощущением воссоединения с нею. Ничего приятнее я не испытывал за всю свою жизнь. Ее горячее, тесное, мокрое естество втянуло меня до упора, и я почувствовал, что теряю разум.

И наслаждение было не только физическим. Наталия распахнула глаза, и наши взгляды встретились, невзирая на темноту. За свою жизнь я трахался множество раз, но сегодня впервые занимался любовью.

Не сводя с нее глаз, я плавно задвигался. Она была такой красивой, такой открытой, такой настоящей. Эмоции захлестнули меня, и я открыл рот, чтобы поставить точку. Смахнув локон с ее лица, я коснулся ее губами.

— Наталия, я лю....

Черт!

Черт.

Ч-черт…

Я быстро вышел из нее и спрыгнул с кровати.

Наталия вполне обоснованно пришла в замешательство.

— Что такое? В чем дело?

Вцепившись в волосы, я стал мерять номер шагами.

— Я не надел презерватив.

— Ну и что? Я на таблетках. И доверяю тебе.

— Неважно, — огрызнулся я. — Я повел себя безответственно. Что если... твою мать. Не могу поверить, что совершил эту глупость.

— Хантер, все в порядке.

— Нет. Не в порядке. Делать так было нельзя.