Не влюблены (ЛП) - Хейзелвуд Али

Я промолчала.

– Как будто мы с Эли соперничаем за тебя.

Она все еще посмеивалась, но я не могла понять юмора. И мое сердце действительно болело за Эли, но…

– Человек, от имени которого я сейчас испытываю наибольшее возмущение, – это Минами.

– Рута. Я... Я просто надеюсь, что ты сможешь понять мою точку зрения. Надеюсь, ты поймешь, что мне пришлось сделать очень трудный выбор, и простишь меня.

– Не мое прощение тебе нужно, – сказала я и твердо зашагала обратно к машине.

Когда Флоренс меня окликнула, я не обернулась.

ГЛАВА 32. ПОПРОБУЕМ ВСЕ ИСПРАВИТЬ

РУТА

– Она точно призналась в этом? – спросила Тиш, должно быть, в четвертый раз.

Я уже ответила утвердительно на первые три, но все равно не стала ее винить. Я сама едва могла поверить, хоть и получила ответы непосредственно «из источника».

– Да.

– И это не временное помутнение или, ну, не знаю, индуцированный психоз? Может, Эли немного сгустил краски, описывая события тех лет? Или преувеличил их вклад в разработке биотоплива? Я имею в виду, ты действительно уверена, что Флоренс…

– Призналась в этом? – крикнул Диего с кухни, затем подошел и прислонился к дверному косяку. «Ботаник» в очках, с телом бодибилдера – был как раз во вкусе моей подруги. Тиш якобы работала из дома, но ее короткое кимоно и полуобнаженный вид Диего ясно давали понять, что они были чем-то заняты, когда я практически ворвалась к ним.

Надо отдать должное Диего, он воспринял мое неожиданное появление как чемпион.

– Ру, не могла бы ты сказать Тиш еще раз, действительно ли ты точно уверена, что Флоренс призналась в этом? – насмешливо попросил он.

– Лучше не буду.

– Дай знать, если передумаешь.

– Не дождешься.

– Понял.

В отличие от других парней Тиш, мне очень нравился Диего, и я надеялась, что они останутся вместе. Даже Брюс, казалось, был его фанатом: терся об его икры, бросая на меня скептические взгляды.

– Ладно, вы двое, хватит уже сговариваться против меня, – пробурчала Тиш.

Мы с Диего обменялись последним понимающим взглядом, прежде чем он исчез в спальне. Разделить с Тиш бремя сегодняшнего открытия было огромным облегчением. За последние несколько часов моя жизнь перевернулась с ног на голову, и только Тиш оставалась постоянной величиной. Все еще была здесь, хотя все остальное рухнуло.

– Если Флоренс призналась в этом дерьме… Да-да, я знаю, что она это сделала. Ну… что ж, – Тиш пожала плечами.

– Послушай, я люблю ее. Ты тоже. Она так много сделала для нас, и мы, вероятно, продолжим любить ее, даже если она облажалась. По крайней мере, мы попробуем. Но это не мелочь. Это чьи-то надежды, мечты и вся карьера. Мы должны что-то сделать.

– Знаю. Но что?

Она почесала висок.

– Если бы Флоренс украла твой патент? Что бы ты хотела, чтобы Минами сделала?

Во рту у меня пересохло.

– Я бы хотела, чтобы она помогла мне все исправить. Даже спустя десять лет. Даже если она к этому никак не причастна. Я бы хотела, чтобы она была на моей стороне.

Тиш кивнула.

– Тогда давай попробуем все исправить.

– У нас нет доказательств. Если университет скрыл это много лет назад…

– Оглашение ни к чему не приведет, – Тиша закусила губу. – Но я не знаю, что еще можно сделать. Возможно, тут нужен кто-то более квалифицированный.

И тут меня осенило.

– Верно, – я рассмеялась. – И мы знаем такого человека.

ГЛАВА 33. ГРУСТНАЯ, КРАСИВАЯ ДЕВУШКА-КРЕПОСТЬ

РУТА

Уже смеркалось, но я беспокоилась, что Эли все еще в офисе, и даже чуть было не повернула назад. К счастью, я заметила Эли у его дома. Он как раз открывал входную дверь, когда я подъехала. Я не стала собираться с духом, а просто быстро вышла из машины, подошла и протянула руку.

Эли долго смотрел на мою раскрытую ладонь.

– Что это?

– Возьми.

Он взял флешку.

– Что на ней?

– Ты знаешь что.

Из растерянного, его взгляд превратился в понимающий, потом в шокированный.

– Нет, – он покачал головой и попытался вернуть мне флешку. – Я рассказал тебе обо всем не для того, чтобы ты…

– Я знаю. Но она забрала это у тебя. У Минами. У Харка.

– Рута…

– И мы согласны, что ей не следовало этого делать.

– Мы?

– Тиш и я, – пока Эли молча смотрел на флешку, я продолжила: – Если «Клайн» нарушает условия кредитного договора, то «Харкнесс» имеет право знать. Я не выдаю вам никаких секретов. Это просто...

– Документы, которые Флоренс должна была передать нам еще несколько недель назад?

По крайней мере, я на это надеялась. У меня был доступ к кабинету и компьютеру Флоренс, и нулевое понимание, какие именно документы нужны. Но для этого у нас была Ниота.

После недолгого колебания Эли сунул флешку в карман.

– Спасибо.

– Не за что, – я глубоко вздохнула. – Могу я...

Он склонил голову набок.

Я сглотнула.

– Последние дни были... трудными. Для меня. Если бы сегодня вечером... если бы я попросила тебя приютить меня и позволить остаться с тобой, и ни единым словом не упоминать о Флоренс или «Клайн», ты бы...

Он открыл дверь прежде, чем я успела закончить, недвусмысленно приглашая меня войти. Мы пристально смотрели друг на друга, ведя безмолвный диалог:

«Могу ли я доверять тебе, Эли?»

«Всегда».

Сердце у меня подпрыгнуло к горлу.

Я вошла в дом, и на меня снова напали: Тини положил лапы мне на грудь, а Эли только посмеивался, глядя на это.

– Лежать, Тини. Я никуда ее не отпущу в ближайшее время, так что подластишься к ней позже.

Тини лизнул меня в подбородок, и я вздрогнула.

– Я не ласкаю собак.

– Я просто в шоке. – Он снял очки и положил рядом со стопкой нераспечатанной почты. Теперь он был не Эли из «Харкнесс», а мой Эли.

«Мой?»

Было смешно и жалко думать о нем так, но меня все равно затопило облегчение.

– Это из-за тщеславия? – спросила я.

– Что? – Он взял что-то с полки, а Тини, обойдя нас, возбужденно запрыгал. Собаки всегда так бесстыдно счастливы? Наверное, что-то в их крови. Если это исследовать, а потом выделить, получится хорошее лекарство от депрессии.

– Очки. Ты носишь их только на работе. Ты пытаешься выглядеть не как бывший хоккеист, а как ботаник?

– Я ношу их только на работе, потому что, по словам моего офтальмолога, у меня зрение сильно пожилого мужчины, и мне нужны очки для чтения и работы на компьютере.

– Ах.

– Но спасибо, что сказала мне, что я выгляжу как упрямый качок.

– Я не...

– Тише. Я знаю. Пошли.

Теперь я поняла, что он взял с полки – поводок.

О нет.

– Куда?

Он прицепил поводок к ошейнику Тини.

– Выгуливать собаку.

Я сделала шаг назад, и Эли последовал за мной. Осторожно взял мою руку и вложил в нее поводок.

– Я не могу отвечать за...

– Если ты останешься, придется отрабатывать свое содержание.

Я покачала головой.

– На самом деле я не...

– Любишь домашних животных? – Эли посмотрел на меня так, словно, чтобы я не сказала, это его не удивит. Как будто знал затененные, скрытые части меня. По крайней мере, он знал, что они существуют. – Пойдем.

Он произнес это с доброй интонацией, но непреклонно, и у меня не осталось выбора.

Когда Тини что-то привлекало на тротуаре, он рвался туда, натягивая поводок, и я следовала за ним. Соседи, гуляющие со своими собаками, часто останавливались. Люди обменивались любезностями с Эли, а собаки энергично обнюхивали задницу Тини.

– Не это я себе представляла, когда сюда приехала, – пробормотала я, подчиняясь очередному капризу Тини. Эли казался невозмутимым и ни разу не попытался отобрать у меня поводок, даже когда Тини погнался за белкой, заставив меня бежать за ним. Должно быть, со стороны это зрелище напоминало сцену из мультфильма Looney Tunes.