Маша и Гром (СИ) - Богачева Виктория

Я натянула брюки и свитер прямо поверх футболки, в которой спала, и также бесшумно вышла за дверь. Я не знала, в какой спальне ночевали Аверин с Мариной, поэтому попробовала наугад несколько дверей, пока не нашла нужную. Утром, наверное, моя идея покажется мне безумной, и я точно отругаю себя за то, что решила посреди ночи вломиться в спальню к незнакомым людям.

Но ничего лучше я не придумала. И если я не поговорю с Авериным сейчас, неизвестно, когда выпадет еще один шанс.

Глубоко вздохнув, я толкнула дверь и вошла к ним в спальню. Под моей ногой скрипнула половица, и Аверин уловил этот тихий звук. Я не успела и глазом моргнуть, как он моментально вытащил из-под подушки пистолет, скатился с кровати на пол и встал в стойку, опираясь на одно колено. Дуло пистолета смотрело мне точно в лоб.

Завозившись, Марина перевернулась на другой бок.

— Какого хера?! — шепотом воскликнул Аверин, разглядев, наконец, меня. — Я мог выстрелить, ты совсем с ума сошла?!

Да, сошла!

Я не могла предвидеть, что он спит с пистолетом под подушкой даже в доме своего лучшего друга. Думала, что самое страшное и постыдное, что может произойти — это если я увижу Аверина голым.

Теперь-то я понимала, что могла закончить эту ночь с пулей между бровей...

Я отвела в сторону взгляд — голым-то я его действительно увидела — и тихо сказала.

— Мне нужно с тобой поговорить.

Я чувствовала, как щеки обжег предательский румянец, и прижала ладонь к губам, чтобы не расхохотаться истерически. Тогда он точно решит, что я свихнулась, и позовет Громова.

— На тему? — он отвел в сторону пистолет, а вот одеваться не спешил. — Гром спит? Он знает, где ты шляешься?

— Нет, и он никогда не должен узнать об этом разговоре, — преодолев смущение, я повернулась к Аверину и посмотрела ему прямо в глаза.

Кажется, он догадался. Или я смогла его заинтриговать. Во всяком случае, он кивнул, положил пистолет на кровать и поднял с пола спортивные штаны. Взглянув на меня, надел еще и футболку.

— Ну? — Аверин подошел ко мне почти вплотную, прижав к двери.

До этого момента спальня не казалась мне такой тесной. Я отклонилась чуть вбок и посмотрела на кровать: Марина по-прежнему спала. Или только притворялась?

— За нее не переживай, — Аверин верно истолковал мой взгляд. — Она у меня не болтливая.

— Мне нужна твоя помощь, — я набрала в грудь побольше воздуха.

Я чувствовала себя спортсменом, который готовится к последнему, решающему прыжку в ледяную воду. Стоит оторвать ноги от земли, и уже не получится вернуться обратно. Останется только одно — идти вперед, невзирая ни на что.

— Это я уже понял, — он насмешливо прищурился, засунув руки в карманы спортивных штанов.

— Сделай мне липовые документы. И тогда я смогу исчезнуть, — выпалила я скороговоркой.

Брови Аверина поползли вверх. Такого он явно не ожидал.

— Я думаю, что ты прав. Насчет меня и конфликта с Зимой. Он никому не нужен. А Громову не нужно начинать войну из-за бабы, — я почти дословно его процитировала.

Он не устыдился и даже не поморщился, хотя произнесенные им слова звучали грубо. Он действительно так считал.

— Поэтому я хочу уйти, — я вздохнула, почувствовав вдруг невероятную усталость.

Как же мне все это надоело... хотелось просто лечь и заснуть, навсегда закрыть глаза, и чтобы не было больше ни проблем, которые нужно решать, ни тяжелых решений, которые нужно принимать. Чтобы ничего не было.

— Но я не могу сделать это под своим именем. Меня или уже объявили в розыск, или вот-вот объявят.

— Гром знает, что ты здесь? — спросил Аверин, и я округлила глаза.

— Ты издеваешься? — зашипела рассерженной кошкой. — Конечно, нет! Но он не согласится меня отпустить, а уйти просто так я не могу. Хочу прожить побольше, чем десять минут с того момента, как я покину его дом.

— Разумно.

— Ну, так что? — я торопила его, потому что мне было не до вежливых расшаркиваний. Нужно побыстрее вернуться в комнату, пока Громов не проснулся. — Ты мне поможешь?

— Ты правда хочешь уйти? — Аверин прищурился и окинул меня изучающим взглядом.

Он мне не верил? Плевать! Мне нужны от него документы, а не вера.

— Правда.

— Почему? Гром пообещал тебя защищать. Он слов на ветер не бросает.

— Да-да, он пацан ровный, — я раздраженно фыркнула и махнула рукой. — Ты не поймешь, и он тоже не поймет. Спроси Марину, может, она тебя растолкует.

Некоторое время Аверин, нахмурившись, молчал. Я изучала противоположную стену и внимательно прислушивалась к звукам ночного дома. Но вокруг по-прежнему стояла тишина, прерываемая сонным дыханием Марины.

— Вас, баб, реально хер поймешь, — кажется, он пришел к какому-то выводу. — Ладно. Почему ты пришла ко мне?

— А к кому еще? — я вскинула на него удивленный взгляд. — Прости, мой лист с именами бандитов очень короткий, в нем только Гром и ты.

— А бывшего любовника уже оттуда вычеркнула? — недобро прищурился Аверин.

Ха. Упоминания о Бражнике уже не вызывали у меня никаких чувств, кроме бесконечной усталости и раздражения.

— К кому мне еще пойти? — я повторила свой вопрос. — К дяде Саше, чтобы он сразу сдал меня Громову? И потом. Тебе выгодно мне помочь.

— Да?

— Да, — я его передразнила. — Тебе есть, что терять.

На этот раз Аверин молчал еще дольше. Наконец, он все-таки кивнул.

— Да. Тут ты права. Мне есть, что терять, — машинально он обернулся к спящей Марине. — Ладно, будут тебя документы. И бабок дам на первое время. Куда отправишься-то?

— В Сибирь, — я хмыкнула.

Меня охватили двойственные чувства: с одной стороны, невероятное облегчение, словно гора с плеч свалилась. Аверин мне поможет. Я смогу исполнить задуманное. С другой стороны, было как-то обидно и горько. Может, в глубине души я все же надеялась, что он мне откажет? И тогда мне придется остаться с Громовым.

Какая-то часть меня этого очень, очень хотела. Глупая, иррациональная часть меня. Та часть, которая умудрилась влюбиться в Громова. Которая игнорировала тот простой факт, что Громов в меня не влюбился.

А надоевших игрушек очень скоро выбрасывают на улицу.

— Это должно остаться между нами, — Аверин снова посмотрел мне в глаза.

Какой же он здоровый мужик: выше Громова на полголовы и раскаченный, как шкаф.

— Шутишь? Кому я расскажу? Кириллу?

Он окинул меня очередным оценивающим взглядом. Не знаю даже, что он пытался высмотреть.

— А ты совсем не такая, как я думал.

— Да? И какая же?

— С яйцами, — он обнажил в широкой улыбке зубы.

— В общем, мы договорились? — я изо всех сил попыталась проигнорировать его последние слова и сосредоточиться на действительно важных вещах.

— Да, договорились. Документы сделаю быстро.

— Вот и хорошо, — я нащупала ручку двери у себя за спиной и выскользнула в коридор.

Меня всю трясло. Было и страшно, и тоскливо, и больно. Я немного постояла у стены, пытаясь успокоить бешено стучавшее сердце, а потом пошла обратно в спальню к Громову. Мне не верилось, что моя безумная затея удалась, и Аверин действительно согласился мне помочь.

Но, если и правда так, то я смогу стану свободной.

Эпилог. Гром

В тот вечер я вернулся домой поздно. Но зато с охапкой цветов, конфетами, фруктами и самым дорогим шампанским, которое только нашлось в магазине. Мне и Маше было, что отпраздновать — спустя три недели после звонка Елисеева, который едва не перевернул мою жизнь с ног на голову.

Едва.

Но сегодня эта проблема будет разрешена.

Пока я ехал из Москвы в область, то не выпускал из рук трубу: знал, что до назначенного часа оставалось почти сорок минут, но все равно ждал звонка в любой момент. На заднем сиденье валялся пышный букет и пакеты с едой. Хотелось чего-то по-настоящему особенного. Хотелось отпраздновать день, когда Маша сможет вздохнуть спокойно.

Три недели — ровно столько времени заняло решение проблемы. Долго. Но результат стоил и потраченного времени, и бабок. И — возможно — последствий, с которыми мне предстоит столкнуться.