Высокие ставки (ЛП) - Рейн Пайпер

— Почему я вдруг почувствовал себя испорченным извращенцем? — бормочу я про себя.

Лили убегает от озера, а Катерина что-то говорит одному из вожатых и следует за Лили. Наши глаза встречаются, но Кэт быстро переключает своё внимание на что-то другое.

— Папочка! — Лили вскрикивает и прыгает мне на руки, намочив водой меня.

— Привет, сладкая. — Я сажу её на колени.

— Привет, дядя Дейн, — говорит её сладкий голос.

Я откашливаюсь, чтобы он переключил своё внимание с озера на мою дочь. Дейн поворачивается ко мне, обратно к озеру, и затем понимает, почему я прочищаю горло.

— Эй, детка. День купания, да? — Он откидывается на руки, сосредоточив на ней своё внимание.

— Пойдём, — она спрыгивает с моих колен и хватает меня за руку.

— Нет, сладкая. Я подожду, пока ты закончишь. Иди веселись с друзьями.

Она улыбается и убегает.

— Блин, небольшое предупреждение, да? Я еле спрятал свой член между ног, — говорит Дейн и ёрзает на своем месте.

— Эм, ты как думаешь, что я чувствую?

— А это что за мудила? — спрашивает Дэйн, кивая головой в сторону озера.

Один из мужчин-вожатых подходит к Кэт. Она смеётся над его шуткой и качает головой. Я не упускаю того, как загораются его глаза, когда она кладёт руку ему на предплечье.

— Кто? — Я притворяюсь, что моё сердце не пропускает удары от адреналина, проходящего через мой организм. Он не ошибётся, назвав меня гребаным пещерным человеком.

— Да ладно. Всю неделю твои глаза были прикованы только к одной вожатой.

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь. — Я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что нас не подслушивают другие родители.

— Так ты собираешься играть? — спрашивает он, поворачиваясь ко мне и вопросительно поднимая брови.

Я ничего не говорю, наблюдая, как этот придурок хватает Катерину за талию, она визжит, а он бросает её в более глубокую часть озера. Она встаёт и теперь мокрая, в своём синем бикини, которое, вероятно, соответствует цвету моих яиц.

И клянусь, её взгляд устремился на меня, когда она провела руками по мокрым волосам. Прежде чем я мог бы увериться в этом, она снова концентрируется на детях. Она хлопает в ладоши и объявляет, что время плавания для её группы закончилось.

— Чувак, твоя цыпочка — убийца веселья, — говорит Дэйн, потому что вожатая лагеря Тоби всё ещё ведёт водную битву со своими детьми.

Я отталкиваюсь от стола для пикника и направляюсь за Лили собирать её вещи.

— Твоим синим яйцам грозит куда большая боль, чем моим. — Я хлопаю его по плечу и ухожу.

— Не забудь, шесть тридцать, — кричит он.

Я на секунду забыл о свидании, на которое согласился. Со вздохом я машу ему рукой в воздухе.

— Хороший опыт, если ты когда-нибудь захочешь добиться того, чего действительно хочешь.

Я качаю головой и подавляю желание показать ему палец, продолжая идти к озеру.

Пока все остальные родители подходят к своим детям, приближается Кэт с полотенцем, обёрнутым вокруг талии. Её волосы до плеч слегка волнистые, чего я раньше не замечал.

— Мне очень жаль, что мы припозднились, — извиняется она. — Они все проделали отличную работу по прослушиванию сегодня и заслужили награду за свой тяжелый труд. Я провожу их обратно в комнату, они переоденутся и будут готовы к уходу.

Группа начинает идти к хижине, и я достаю телефон, делая вид, что мне нужно чем-то заняться, поскольку я только что заметил, что Кристал направляется к озеру.

— Мистер Кент, — голос Кэт звучит где-то рядом тем профессиональным тоном, которым она обычно говорит со мной.

Я поднимаю глаза и обнаруживаю её рядом со мной, и запах кокоса наполняет мои ноздри. Должно быть, это какое-то испытание свыше, клянусь богом. Сейчас мало что может сделать Катерину Сантору более соблазнительной.

— Что такое? — спрашиваю я, стараясь выглядеть как можно более беспечным и совсем не похожим на мужика лет тридцати с небольшим, пялящегося на неё.

— Вы не против прогуляться со мной минутку? — спрашивает она.

— Конечно.

Она собирается признаться, что помнит меня? Возможно, она попросит меня хранить это в тайне. Будто бы я рассказал об этом хоть кому-то.

Она кивает головой, указывая на дорогу, ведущую к хижине.

Я иду рядом с ней, засунув руки в карманы, пытаясь подавить желание прижать ее к дереву.

— Сегодня у нас было собрание, — говорит она.

Очевидно, она всегда говорит по делу.

— Ох, ладно. — Я смотрю в её сторону и вижу, как она на секунду скривила губы, прежде чем продолжить.

— Речь шла о семьях. Разных типах семей.

— Окей...

— Я не хочу переступать черту, но Лили после этого начала плакать. — Она впервые встретила мой взгляд.

— Плакала?

Она кивает.

— Да. У неё много вопросов касательно её мамы.

Я выдыхаю и потираю затылок, пока мы идём. Кроме того первого дня в лагере, Лили больше ни о чем не спрашивала о своей маме. И, чёрт возьми, как мне поднять тему о её матери, пока та в тюрьме.

— Её матери нет в ее жизни, — комментирую я, надеясь, что разговор будет кратким.

— Я многое узнала из разговора с ней, но Лили настаивает на раскрытии дополнительной информации.

Я не могу не задаться вопросом, кому это нужно — Лили или Катерине?

— Она ещё недостаточно взрослая, чтобы это понять. Спасибо за беспокойство, но я разберусь с этим.

Она фыркает и останавливается посреди дороги, прежде чем мы догоняем других родителей.

— Игнорируя проблему? — Её тон осуждающий, и она кажется почти рассерженной. Мне интересно, почему она вообще думает, что это её дело.

— Прошу прощения? — Мой собственный тон твёрд, и я пытаюсь дать понять, что ей следует отступить, но я вижу блеск в её глазах. Она будет добиваться ответа на вопрос.

— Нельзя просто вести себя так, будто ничего не происходит, когда маленькая девочка хочет знать, есть у неё мать или нет.

Она кладёт руки на бёдра и пристально смотрит на меня.

Я делаю шаг назад, немного ошеломлённый и очень разозлённый её реакцией. Что она думает, будто знает что-то обо мне и моей дочери.

— Может быть, вам стоит придерживаться палочек от мороженого и блёсток, мисс Сантора?

Её грудь вздымается от глубокого вдоха, а глаза расширяются.

— Я думаю, вам следует быть честным со своей дочерью, мистер Кент.

Мой кулак сжимается в кармане.

— При всём уважении, вам сколько? Двадцать четыре? Что вы знаете о воспитании ребенка, а точнее о воспитании моей дочери?

Её взгляд метнулся к группе отцов, проходящих мимо нас, прежде чем она вновь обратила свои пылающие голубые глаза на меня. Как будто она представляет собой штормовой фронт, и энергия в нашем маленьком пространстве пять на пять меняется. Летнее небо и влажность прошли, и я готовлюсь к ледяной буре.

— Я достаточно взрослая, чтобы понять, что вы обманываете себя. Если вы продолжите ей лгать, то, когда она подрастёт, всё будет только сложнее.

Я скрещиваю руки на груди.

— Вы знаете это из личного опыта? — Я снисходительно наклоняю голову, как будто сам разговариваю с ребенком.

Её родители женаты. Она выросла в роскоши денег, загородных клубов, возможностей и родителей, которые любили друг друга.

Я подхожу ближе, и она отступает назад, ударяясь спиной о дерево у края тропинки.

Когда я смотрю в обе стороны, я вижу, что никто не идёт, поэтому я продвигаюсь вперёд, пока не смог прошептать ей на ухо.

— Давайте придерживаться того, что мы знаем хорошо, мисс Сантора? Когда дело касается моей дочери, вы занимаетесь с ней искусством, отдыхом, плаваньем, а я буду беспокоиться о важных вещах.

Запах кокоса снова доносится до меня, и когда её тело так близко, даже несмотря на то, что я злюсь, мой член твердеет. Отступив назад, я вижу, что её лицо покраснело.

— Нам придётся сотрудничать, мистер Кент.

— Полагаю, что так и будет.

Пара детей бежит по тропинке из хижины, а их родители следуют за ними, с любопытством глядя на нас.