Гречишный мёд (СИ) - Гринвэлл Ольга

— Папа? — Игорь сотворил на лице широкую улыбку. — Какими судьбами? Ревизия?

Виктор Игнатьевич поморщился, брезгливо снимая с ручки кресла не совсем чистый носок.

— Российский бизнесмен в Лондоне, — усмехнулся. — Так ты проводишь время здесь — и работаешь здесь, и живёшь, и срёшь. Хорошо хоть трусы не разбросаны по полу.

— Ну ты чего? Я просто переодевался здесь, случайно забыл.

— Отчеты мне на стол. По сегодняшний день!

Игорь пожал плечами и нажал кнопку вызова секретаря. Он, конечно, не сможет кое-где подправить цифры, но это не так уж и важно.

— Как дела у тебя, отец? Как супруга?

Виктор холодно кивнул.

— А может, и тебе пора остепениться?

— Можно подумать, ты остепенился после женитьбы, — Игорь расхохотался, припоминая рассказы Марины о вечеринках отца — она продолжала время от времени звонить Игорю. Наверное, от одиночества и отчаяния.

— В отличие от тебя, сын, я могу позволить себе развлекаться как угодно. Мой бизнес стоит, как незыблемая скала. А вот у тебя стрелки начинают обратный отсчёт. Думаешь, я приехал просто так? Нет. Хочу дать тебе последний шанс.

— Вот как?

— И если ты его провалишь, то не видать тебе наследства как своих ушей.

— Наследства? — Игорь почувствовал, как задыхается от возмущения. — Теперь уже и наследства? Отдашь весь свой капитал на благотворительность или оставишь своей жене-шлюхе?

— Не смей так говорить про свою мачеху! — Игорь видел, как сузились глаза отца. — У меня имеется наследник, с которым в твоих интересах померяться силами.

— Наследник? Ваш с Маринкой карапуз? Никак твоя жена наконец-то забеременела?

— Рано или поздно ты все узнаешь, Игорь, а пока советую тебе воспользоваться своим последним шансом и подтянуть дела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

 В кабинет проскользнула Ханна с подносом, на котором дымились две чашки кофе. Виктор Игнатьевич поблагодарил женщину и повернулся к Игорю. — У тебя есть время до конца дня, чтобы подготовить мне все отчеты.

Игорь пил кофе мелкими глотками, пытаясь унять нехорошее предчувствие. Похоже, отец задумал сдвинуть его с места. Зачем? Какой ещё наследник может у него быть? Но — Игорь готов был поклясться — Круглов-старший не шутил.

2017 год

 Я доехала до дома, уставшая, с мыслями о горячей пенной ванне, и только припарковалась, как звонок по внутренней связи разрушил мои мечты.

— Ульян? — Макс Березин. Я вздохнула. Если сам шеф звонит, значит, что-то срочное. — Ты далеко от офиса?

Ну понятно. Это не вопрос. Шеф хочет меня видеть прямо сейчас.

— Буду через пятнадцать минут.

С тоской посмотрев на окно квартиры, я снова завела двигатель.

Вошла в здание и, кивнув охраннику Гоше, вбежала по лестнице. Внутри просторного помещения было непривычно тихо, и только бессменная секретарь Макса возвышалась за своим столом.

— Он в переговорной, — не поднимая взгляда от бумаг, бросила она.

— Как у него настроение?

Зоя, наконец, соизволила одарить меня улыбкой.

— Похоже, он в очень хорошем расположении духа.

Это не могло не радовать. Шефа я не видела очень давно — он уезжал в командировку в Канаду и застрял там чересчур надолго.

В переговорной было много людей. Максим Березин сидел во главе стола в непривычной для него растянутой футболке. Я сразу заметила перемены в шефе. Во всегда серьезных и задумчивых глазах теперь светились озорные искорки.

— Присаживайся, Гречка.

Я усмехнулась про себя. Гречкой называли меня ребята из лички, с которыми мне приходилось работать плечо к плечу.

— С приездом, Максим Алексеевич, — кивнула.

— Мы тут уже обсудили некоторые изменения в составе нашей команды, и осталось только подвести итоги. Ульяна, ты выходишь из группы быстрого реагирования, а вместо тебя мы дополним команду  Андреем и Кириллом. Евгения уезжает в Канаду на год, но будет поддерживать с нами связь, правда, Жень?

Девушка согласно кивнула.

— А ты, Ульян, с этих пор работаешь с одним из олигархов, — Макс протянул мне увесистую папку с документами. — Времени на изучение документов у тебя мало. Если потребуется дополнительная информация, спросишь, — шеф кивнул на Евгению.

— Какие мои функции?

— Господину Круглову нужен телохранитель-женщина.

Я кивнула. Понятно. Многие бизнесмены в последнее время предпочитали иметь женщин-личников, которые могли присутствовать с ними на переговорах как личные помощники или секретари. Или же ходили с ними под видом подружек по увеселительным заведениям. В своё время я даже притворялась уборщицей у одного из миллионеров.. По сравнению с мужчинами у нас лучше развита интуиция и мы более наблюдательны, замечаем мельчайшие детали.

— Это двадцатичетырёхчасовое наблюдение?

— Работаешь четырнадцать. Пока.

С облегчением вздохнула. Все-таки я предпочитала время от времени возвращаться к себе домой.

— Вот, пожалуй, и все, можете расходиться, и спасибо за внимание, — Березин встал из-за стола.

Теперь можно ехать домой, только вряд ли мне доведётся расслабиться в ванне. Крепче прижала к груди объемную папку-досье, которую должна изучить уже к завтрашнему дню.

Алла Дмитриевна стояла на балконе, держась за перила. Всматривалась в улицу — вот-вот должно подъехать такси, а в ней — ее сын. Сердце то замирало, то учащенно билось. Она не видела Максима почти пять лет. Какой он стал, исхудал ли, избегался? Сын так редко писал, а звонил ещё реже — не было возможности.

Она ринулась с балкона обратно в комнату, завидев белую машину. Все ли готово? Стол накрыт, духовка, где запекалось мясо с черносливом, выключена, кастрюля с картофельным пюре под подушкой.

И вот долгожданный звонок в дверь.

Максим. Он обнял ее так крепко, что чуть кости не захрустели. Веселый, лицо бронзовое от загара и обветренное, тоненькие лучики морщин в уголках глаз. Взгляд усталый.

— Мам, я дома! — поцеловал ее лицо, щеки, лоб. Отстранился, оглядываясь. — Как хорошо быть здесь! — Сбросил вещмешок, разулся. — Ма, я мигом, — скрылся в ванной.

С дороги просто необходимо принять душ. Перелёт был долгий, два раза попадали в болтанку. Да и последние дни были чересчур напряженными. Незадолго до отъезда их группа попала в засаду, пришлось отбиваться, а потом вместе с приятелем под огнём тащить раненного на себе. Пару ребят они тогда потеряли.

Стоя под душем и заглатывая воду, фыркал от удовольствия и мысленно пытался провести черту между ТАМ и ЗДЕСЬ. ТАМ больше нет, это была просто работа, гибель соратников тоже была неотвратимой реальностью. Он вернулся в свой дом, у него есть мама, друзья, будущее. Уже через несколько дней на его счёту появится внушительная сумма денег, и тогда Максим сможет сделать первые шаги в бизнесе.

Мама подумала обо всем. Оставила в ванной боксеры, носки, майку. Эх, майка стала маловата, придётся всерьёз заняться своим гардеробом.

Мама уже поджидала Макса, сидя за столом. Мужчина улыбнулся — все самое любимое: и салат оливье, и квашеная капуста, и рыба под маринадом, и пироги.

— Балуешь ты меня, мам, — он рассмеялся. — Я ведь так никогда и не женюсь. Да и мои невесты вряд ли придутся тебе по нраву. Ни одна из них не сможет так обо мне заботиться, как ты. 

— Все-все, сегодня последний раз, когда я что-то делаю для тебя.

Убрав со стола и перемыв посуду, мать с сыном устроились на диване, рассказывая друг другу о событиях здесь и в далекой Африке.

Виктор Игнатьевич подошёл к сейфу и, введя комбинацию цифр, открыл его. Достал желтый конверт с фотографиями. Вот оно — его будущее. Высыпав фотографии на стол, он дрожащей рукой потянулся за .стаканом с водой. В последнее время он слишком много переживал из-за ерунды. Может, зря он вызверился на Игоря? В конце концов, парень всегда был таким оболтусом, и ничего тут уже не изменить. Отправит его обратно в Канаду, куда подальше. А у Виктора есть припрятанный козырь, о котором его конкуренты не должны знать до поры до времени. Вот он, его сын.