Сладострастие. Книга 1 (ЛП) - Муньос Ева

Его ласки пропитывают меня, я не смею смотреть вниз, потому что знаю, что пропитываю его своими соками. Он хватает меня за ноги, прижимая к себе, насаживая на свой член, выпирающий из треников.

Я задираю подол его футболки, начинаю осыпать его шею и торс влажными поцелуями, которые становятся все горячее с каждым прикосновением. Он такой твердый, что бьет по моему эпицентру, но болезненность и ощущения заставляют меня тереться вверх и вниз.

-Ты хочешь? -шепчет он мне в грудь, подтверждая свое возбуждение.

Я чувствую приступ страха. Еще один трюк?

-Давай. -Он просовывает руки под мои волосы и целует мой рот. Отпусти страх.

Мне трудно отказаться и сказать «нет!». Наоборот, мое горло кричит, что хочет его почувствовать.

-Скажи, ты хочешь? -Потому что хочу. -А ты?

-Да...

Моего утверждения достаточно, чтобы он поднял меня и вытащил свой эрегированный член, который прыгает перед моими глазами, искушая меня своими размерами и мощью.

-Вставай!

У меня от этого тахикардия.

-Ты шутишь? -спрашиваю я, когда он пытается на меня сесть.

-Мы уже делали это на балконе.

-Была ночь, а теперь светло. -В Лондоне люди постоянно катаются на вертолетах. Я не хочу потерять последние остатки достоинства, когда они увидят меня голой и подпрыгивающей на его члене.

-Никто не узнает, чем мы занимаемся. -Он кусает меня за плечо. Они подумают, что ты моя девушка и мы просто занимаемся любовью.

Он просовывает руки в мой халат и массирует мою попку.

-Расслабься. -Он облизывает губы.

Он берет свой член и ставит его у моего входа, а я поднимаю таз, чтобы принять его. Я вздрагиваю, когда он входит в меня, мои мышцы расширяются от напряжения. Воздух становится тяжелым, кожа зудит от прикосновения его языка к моим соскам.

Успокойся, - шепчет он.

Ты можешь пораниться.

Мое дыхание сбивается. Это пытка - быть вот так. Он наклоняет таз, опускаясь все ниже и ниже. Мои волосы прилипают ко лбу, мокрые от пота, горло стонет, когда я сжимаю его в кулак.

-Больно?

Я киваю головой.

-Никогда еще не было так больно.

Мы находимся в позе максимального проникновения, это нормально - чувствовать боль, когда твое тело привыкает к ней.

Он кладет одну руку мне на живот, другую - на спину.

-Это совсем чуть-чуть, хорошо?

Совсем чуть-чуть? Разве я уже не ввел все?

-Чем ты мокрее, тем легче.

-Сомневаюсь, что мое тело может раскрыться еще шире. -Я в огне.

-Ты ошибаешься. -Он улыбается, погружая лицо в мою грудь, совершая медленные круговые движения тазом, пока девственные пространства внутри меня открываются, чтобы принять его.

Мистер Морган, - Миранда стучит в открытую дверь спальни, - я принесла платье мисс Рейчел.

Я пытаюсь встать, но он останавливает меня. Что за штука этот мужчина! Я с трудом удерживаюсь на нем, и то, что меня увидят в таком виде, будет последней каплей.

-Что с тобой? -Она нас увидит.

-Оставь его на кровати! -приказывает он.

Я остаюсь на месте.

И почини рубашки в моем гардеробе, - добавляет он.

-Но...

-Чисто!» - шикает он на меня. Это часть волнения...

-Черт, не втягивай меня в свои странные истории, я не эксгибиционист.

Он медленно скользит пальцем от моего живота к половому органу, раскрывая мои складочки и нежно лаская половые губы.

-Посмотри на себя, полностью насаженную на меня, безболезненную и расширенную как никогда.

Под моим взглядом боль исчезла и сменилась потоком ощущений, которые так и требуют, чтобы я начала двигаться.

Это называется «распущенность»; неспособность контролировать свое либидо, какой бы отвратительной ни была ситуация, - пробормотал он мне на ухо. Тело контролирует все, как и твое сейчас. Твое желание получить мой член восстает против контроля, который хочет навязать твой мозг».

Шаги Миранды раздаются внутри, и я замираю на пороге в страхе, что она появится в любой момент. Он двигается и... Черт, да это возбуждает, страх и его член, пульсирующий во мне. Его глаза горят от наслаждения моим сексом.

Он начинает лизать мои сиськи, и я теряю ориентацию, моя грудь хочет вырваться наружу, и я не знаю, почему вместо того, чтобы встать, я начинаю настоятельно целовать его, пока его эрекция вращается под точными и изысканными углами. Меня одолевает болезненность, и я требую большего, прыгая на нем, наши бедра сталкиваются снова и снова.

-Малыш! -восклицает он сквозь стиснутые зубы. Слишком много напряжения!

-Не нравится?

Он откидывает голову назад.

-Я задала вам вопрос, полковник. -Я беру его за подбородок, чтобы заставить посмотреть на меня.

В ответ на мою свирепость он берет меня за волосы.

-Мне это не нравится! -Он сжимает челюсть. -Мне нравится!

-Мне этого не хватало. -Я продолжаю двигаться.

-Я согласен.

Он гладит мою спину под тканью халата, постоянные ласки вверх-вниз повторяют одну и ту же последовательность, и тот факт, что в любой момент нас увидит его горничная, выбивает из моего тела последние остатки пламени.

Я задыхаюсь. Он ловит мои губы, прижимаясь руками к моей груди, и я теряю себя в спазмах неподдельного вожделения.

Я отпускаю его губы и погружаюсь головой в его шею, впиваясь зубами в его кожу. Мое тело выгибается против меня, хочется стонать и выкрикивать его имя с настоящим отчаянием.

-Ты так изысканно приятна... - целует он меня и прикусывает, сжимая мои бедра. Готовит меня к...

взрыву.

Огню.

Столкновению.

А затем к покою.

-Я закончила, сэр, - говорит Миранда.

-И я тоже.

Я ударяю его по плечу, и он снова хватает меня, притягивая к себе.

26

ХОРОШИЙ ДРУГ

Братт

Я положил трубку после десятой попытки связаться со своей девушкой. Чем бы она ни занималась, надеюсь, это достаточно важно, чтобы она не ответила.

Это худшая операция, которую мне когда-либо поручали, меня сослали в грязное поместье под Мюнхеном с кучкой наемников, привыкших питаться отбросами, «Ястребы» имеют статус благодаря Антони и все еще сохранили привычки из прежней жизни.

Мои солдаты стойко держатся в бою, я же, со своей стороны, несколько раз подумывал об отступлении. Они у меня не в лучшем состоянии, и, как будто этого недостаточно, я вынужден закрывать глаза каждый раз, когда они кого-то пытают. Это трудно, когда ты работаешь в области прав человека.

Единственным стимулом для меня является Рейчел и осознание того, что с каждым прошедшим днем мы все реже видимся. Я скучаю по ней, мне приходится довольствоваться тем, что я вижу ее только на фотографии, спрятанной в моем бумажнике.

Я снова приклеиваюсь к телефону, он звонит один раз и переходит на голосовую почту. Я меняю стратегию, набираю номер Луизы, но он тоже отключен, а на местном телефоне никто не отвечает.

Гнев бурлит в моих жилах, я беспокоюсь, что с ней что-то случилось. Она знает, что я ненавижу, когда она не отвечает... Я пытаюсь успокоиться и набираю номер Бренды.

Он звонит несколько раз, но ничего не происходит, я настаиваю и....

-Здравствуйте, - сонно отвечает она.

-Привет, Бренда.

-Кто вы и почему осмелились позвонить так рано утром?

-Я Братт, - я обхожу небольшое пространство комнаты, - и сейчас не рано, а уже за полдень.

-Но в Германии, - отвечает она.

Разница всего в час, - уточняет он. Ты слышала что-нибудь о Рейчел? Я звоню ей, а она не отвечает.

-Должно быть, она спит с похмелья.

Моя кровь закипает. Я догадывался об этом. Я сжимаю телефон, сдерживая гнев.

-Похмелье?

Да, - уверенно отвечает она. Мы пошли танцевать.

Я вешаю трубку и тут же набираю ее номер. Она услышит меня, он не должна ослушаться меня и пойти танцевать, не сказав мне, она, наверное, тоже была со Скоттом или танцевала с одним из тех хищников, которые всегда ошиваются в барах и клубах.