Столкновение (ЛП) - Хабра Бал

— Я счастлива. Всегда счастлива с тобой, — она встает на цыпочки, чтобы встретиться с моими губами. — Но мне не нравится, что тебе приходится страдать ради этого.

— Я не страдаю. У команды все отлично, и Сэмпсон будет капитаном на финальной игре.

— Тебя это устраивает?

— Он не так уж плох, — то, что я узнал, что он помог со взломом, разозлило меня всего на три секунды. Эли рассказал мне о той ночи, и я не мог их винить. Они все прикрывали Саммер, когда я не мог, и одного этого достаточно, чтобы взять вину на себя.

— Это не то, что ты говорил несколько недель назад.

— Люди меняются.

— Не все люди, — бормочет она, и я поднимаю бровь. — Я дала пощечину Донни. Но он это заслужил, — признается она.

Это признание не столь шокирующее, как должно быть. Парень получил по заслугам, ему просто повезло, что это был не мой кулак.

— Я в этом не сомневаюсь.

Она наклоняет голову, изучая меня.

— Что случилось с тем, чтобы никогда не проигрывать?

— Меня все устраивает, если выигрываешь ты.

Она запускает руки в мои волосы и целует меня так крепко, что я таю в ее объятиях.

— Мне жаль. Я должна была рассказать тебе обо всем, — застенчиво говорит она.

Я трусь своим носом о ее.

— Все в порядке, моя маленькая преступница.

Она закатывает глаза.

— Так ты прощаешь меня?

— Тебе вообще нужно спрашивать?

— И ты все еще имеешь в виду все эти вещи о будущем? — спрашивает она, теребя завязки моей толстовки.

— Я твердо намерен провести с тобой остаток своей жизни, Саммер.

— Я люблю тебя, — она морщит нос. — Очень сильно.

— Я тоже люблю тебя, Престон. Очень сильно.

Глава 51

Саммер

Я никогда не думала, что буду смотреть игру, в которой Эйден не будет принимать участие, но прошлой ночью во время игры Далтон – Мичиган это случилось. Эйден смог засвидетельствовать, насколько вызбужденной я становлюсь во время игры. Вместо того, чтобы сказать мне успокоиться, как сделало бы большинство людей, он просто сидел и гордо наблюдал. Мы выиграли с перевесом в один гол, что не повод для гордости, потому что мы выходим в финал, и такая игра не принесет нам победу в национальном чемпионате. Это слова Эйдена, а не мои.

— Почему ты так долго там сидишь?

Я бросаю взгляд на Эйдена, который сидит на противоположном конце дивана. Если бы для слова «вялый» была иллюстрация, на ней были бы мы с Эйденом, смотрящие фильмы с разложенной на них нездоровой пищей.

— А что? Ты обычно обнимаешься с Кианом во время просмотра телевизора?

Он смотрит на меня пустым взглядом.

— Иди сюда, Саммер, — он хватает меня за лодыжку и притягивает к себе. Наши дни обычно начинались и заканчивались именно так, и хотя я расстроена, что он не играет, я бы ни за что и ни на что не променяла это время

Ему также не разрешают выходить на лед на тренировку, поэтому мы проводим вместе каждую свободную секунду. Большую часть времени мы составляем наши планы на будущее и проводим много времени за просмотром турецких сериалов и объятиями в его постели. Я фактически переехала в их дом, и ребята, похоже, не возражают, потому что я готовлю им ужин, в основном индийские блюда, которым научила меня моя мама, хотя Эли по-прежнему носит звание лучшего повара в этом доме.

Время от времени мы с Эйденом пробираемся в бассейн или отправляемся на общественный каток, потому что ему все еще нужно поддерживать форму. Я уверена, что все наши кардио-тренировки помогают ему в этом. Между моим общежитием и его домом мы с Эйденом установили удобный распорядок дня. Я знаю, что буду скучать, когда он уедет.

Амара и Кэсси тоже приходят, так что большую часть времени мы проводим с друзьями. У них у всех закончились занятия, а я сегодня утром сдала свой последний экзамен, что означает окончание семестра.

— Я говорил тебе, как горжусь тобой?

Мой румянец, должно быть, заливает шею, потому что Эйден хихикает. У меня тряслись руки от повторного поступления на магистерскую программу, но вчера, когда мы ужинали, я получила электронное письмо о зачислении. Оставшиеся кексы с выпускными шапками, которые испек Эли, все еще стоят на кофейном столике. Эйден ненадолго исчез, а когда вернулся, я узнала, что он уехал на час в Бостон, потому что моя мама хотела поздравить меня своим домашним гулаб-джамуном. После этого у меня была сильная истерика, но я почувствовала себя менее сумасшедшей, когда Киан тоже прослезился, хотя, возможно, это было из-за того, что он съел десять конфет с сиропом.

— Спасибо. Мне кажется, я даже не успела осознать, что меня приняли. Я потратила годы, вливая кровь, пот и слезы в эту единственную цель, и теперь, когда она достигнута, все кажется неустойчивым.

Он кивает.

— Я понимаю. Но ты это заслужила, не позволяй голосам в твоей голове говорить тебе что-то другое.

Блаженство. Вот что я чувствую рядом с ним.

— Я тоже горжусь тобой, даже если я не согласна с тем, что ты сделал. Я знаю, ты никогда этого не признаешь, но не играть – убивает тебя. Я просто хотела бы сделать хоть что-то, чтобы помочь.

— Ты многое делаешь, — говорит он, целуя меня в плечо. Эйден прокладывает дорожку от моей шеи к губам, и я провожу рукой по его мягким волосам. Через несколько секунд неуверенные мысли забываются, и его поцелуй затрагивает струны моего сердца, которые бьются только для него.

— Вы двое граничите с уровнем пренебрежения Дилана к другим людям в этом доме.

Эйден отстраняется, чтобы посмотреть через мое плечо, где Киан прикрывает глаза, как ребенок, избегающий сцены поцелуя по телевизору.

— Он занимался сексом на этом самом диване. Не сравнивай нас.

— Мерзость! — я слезаю с Эйдена. — Я здесь спала!

— Не так уж далеко от того, что делал Дилан, — говорит Киан, и я с трудом сдерживаю кислоту, подступающую к горлу. — Но, серьезно, еще слишком рано для всего этого, — он машет рукой в нашу сторону.

— Есть ли какое-то конкретное время, когда ты бы предпочел наблюдать за нами? — возражает Эйден.

Киан издает рвотный звук, прежде чем схватить джойстик и запустить игровую консоль. Он опускает ложку в банку с арахисовым маслом на кофейном столике и запихивает ее в рот.

Эйден ловит мой взгляд.

— В мою комнату?

Я качаю головой.

— Нам нужно выбраться отсюда, — я начинаю складывать упаковки от еды в пакет для мусора.

Эйден останавливает меня и убирает все сам.

— Что ты предлагаешь нам делать, Саммер?

— Если это твое представление о прелюдии, не мог бы ты заняться этим где-нибудь в другом месте? Я уже достаточно наслушался этого наверху, — бормочет Киан сквозь ложку.

— Заткнись. Ты больше ничего не услышишь, — мы с Эйденом приняли серьезные меры предосторожности по звукоизоляции. Мы даже пытались уговорить Коула поменяться комнатами, но он очень бережно относится к своей хоббитской норе.

— О, Кроуфорд, да, да, да! — Киан имитирует девчачьи стоны.

Когда он снова опускает ложку в арахисовое масло, я выхватываю банку, заставляя его нахмуриться.

— У меня не такой голос, — говорю я.

— Хочешь, я запишу тебя в следующий раз?

Я бросаюсь на него, но Эйден останавливает меня, положив руку мне на талию.

— Осторожно, Ишида, — предупреждает он, и Киан закатывает глаза и снова сосредотачивается на своей игре. Прежде чем я успеваю швырнуть ему в голову банку с арахисовым маслом, Эйден вырывает ее у меня из рук и выносит меня из гостиной.

— Ты права. Нам нужно выбраться отсюда.

* * *

Через час мы паркуемся перед рестораном «Причал» в Хартфорде. Внутри я спотыкаюсь, когда замечаю Коннора Этвуда и Кристал Янг, целующихся в угловой кабинке.

— Мой бывший парень и твоя бывшая девушка. Твои ставки?