— Тогда я… — она осторожно с меня слезает, босыми ступнями шлёпает по паркету. — Пойду напишу Лене, чтобы завтра приехала к нам. Обговорим условия?
Я киваю. Нам нечего бояться. Мы вдвоём. Но если Ариша потухнет из-за этого своего желания стать мамой — я погасну вместе с ней.
Глава 8
Сомневаюсь. Правильно ли мы решили поступить?
Но ведь в суррогатстве нет ничего страшного. Столько бездетных семей прибегают к таким услугам. В этот раз мы – одни из таких людей.
Поздно отступать. Лена уже сидит напротив, неловко уткнув взгляд в стол. Мы все напряжены, будто воздух в кухне стал гуще.
Кроме Августа: он по‑прежнему задумчив, насторожен, пальцы скреплены в замок.
– С чего бы начать… – Лена нерешительно постукивает ногтем по столешнице и мечется глазами, будто выискивает подсказку у кого‑то над нашим плечом. Понимаю её: не каждый день решаешься выносить ребёнка для сестры.
– Мы поговорили с Ариной, – вступает Август, скрестив руки на груди. Голос у него ровный, даже слишком. – И с центром, который этим занимается, тоже. По деньгам не обидим: ты нам не чужой человек. Но будут условия. Переедешь в квартиру, которую мы снимем. Ежемесячные визиты к врачу, никакого алкоголя, сигарет и… мужиков. Последнее даже не обсуждается.
Кажется, у сестрёнки щёки вспыхивают.
Муж у меня прямолинейный…
– Да я и не собиралась! – пискливо вырывается у неё, чуть обиженно.
– Первые две недели – гормональная терапия, – продолжает он, будто читая по бумажке. – Потом подсадка. Если не получится – повторим один раз. Потом всё, пытаться не будем. Для нас с Ариной это тоже огромный стресс.
Лена кивает коротко, серьёзно, как профессионал на планёрке. А я сижу сжата в маленький тугой комок: ладони влажные, в горле сухо, слова в голове путаются, как нитки в клубке.
– И мы заключим договор, – добавляет Август, медленно, по слогам, будто ставит точки. – Родственники родственниками, но так всем будет спокойнее. Мне – точно.
– Без проблем, – соглашается мелкая, пожимая плечами. – Но у меня будет своё условие. Я хочу жить у вас.
– Тебе не хочется своего пространства? – говорю, что крутится на языке. – Ты же всё это время одна жила. Я ещё буду контролировать по любому чиху. Ты уверена?
– Ариш, – тихо останавливает меня. – Мне страшно так же, как вам. Это моя первая беременность. Я одна с ума сойду. Я даже не знаю, что делать!
Я ловлю себя на мысли, что, может, стоило обратиться к профессиональным сур. мамам… Но ведь если бы не Лена, мы бы и не решились на суррогатство. Никак.
– Я согласен, – говорит муж, даже не раздумывая. Непоколебим, как шкаф. – А ты, Арин?
– Я… тоже?
С одной стороны, она права: у неё нет опыта, да и у меня тоже. Лучше, если она будет рядом, под присмотром. С чего угодно может начаться беда, а так я хотя бы буду рядом.
– Тогда сразу после гормональной терапии? – поднимает на нас взгляд Лена.
– Можно раньше, правда? – оборачивается ко мне Август. Я снова киваю, будто плыву в тумане. – На днях встретимся с юристом, я покажу договор, всё ещё раз обсудим.
– Хорошо, без проблем, – сестрёнка резко встаёт, стул скрипит, отдаёт по моим нервам. Смотрит на меня с какой‑то светлой надеждой. – Ариш, можно с тобой наедине поговорить? Проведёшь? Извини, Август, это чисто женские дела.
Муж никак на это не реагирует, только моргает медленнее обычного. Я вскакиваю и почти бегу за сестрой.
– Что случилось? – шепчу уже на улице.
Передумала?
Где-то в груди появляется страх и в то же время одобрение. Вот бы передумала и мы выкинули эту мысль из головы!
Она останавливается, поворачивается ко мне.
– А Август на меня не злится? Что я… предложила такое? – Лена вскидывает на меня взгляд, и в нём такая детская просьба: скажи, что всё хорошо.
– Он злится на обстоятельства, – честно отвечаю, чувствуя, как из груди срывается вздох. – На то, что вообще нужна чужая помощь. На себя. Может, и на меня чуть‑чуть. Но не на тебя. Если бы он был против, мы бы сейчас не стояли здесь и не обсуждали всё это.
– Фух, – она театрально смахивает невидимый пот со лба и даже фыркает смешно. – Хорошо тогда. А то я распереживалась.
Я улыбаюсь краем губ, и камень внутри будто становится легче.
Да я сама такая. Пятницкий последнюю неделю сам не свой ходит. Уже надумала всякого, а он меня успокаивал, говорил, что я накручиваю. Он всегда таким был — ровным, спокойным.
– Ладненько, тогда до встречи? – она тянется ко мне, вытягивается, и волнения как не бывало. Я киваю, крепко обнимаю её, провожаю до ворот.
Возвращаюсь домой и невольно застаю Августа всё на том же месте, сидящего на кухне. На столе остывает чай, а он, как скала, с телефоном у уха.
– Села в такси? – ласково произносит он, почти шёпотом. – Ладно, давай, позвонишь, как доедешь. Люблю.
Это с кем это он?..
Я уже тянусь, чтобы выхватить у него телефон, но он сам убирает его от уха и тут же блокирует экран.
– Кто там? – слишком быстро выскакивает у меня.
– Мама звонила, – улыбается он так спокойно, что у меня в груди на секунду всё мягко оседает.
Я обнимаю его за шею, вешаюсь у него на плечах, прикасаюсь щекой к его тёплой коже. Пахнет кофе и чем-то родным, его.
– И куда она поехала на этот раз? – спрашиваю вдруг. И сразу думаю: зачем? Не знаю. Просто червячок сомнения шевельнулся. Он ведь не разговаривал с мамой так раньше… А если это была не она? А кто?
Боже, Арин, перестань. Август никогда не давал повода. Просто это «люблю»… Я собственница. Ревнивая. Не к родной матери, конечно. Но он никогда так с ней не прощался. С чего бы вдруг?
– В Карелию, – он запрокидывает голову назад, пока я стою у него за спиной, и его губы сами тянутся в улыбку, в глазах вспыхивает огонёк. – Что, тоже хочешь куда-нибудь?
– Не-а, сейчас совсем невовремя, – бурчу, потираясь с ним носами. Тепло. Безопасно.
– Согласен, – он легонько проводит ладонью по моим пальцам.
– Кстати… Мы ведь пока ничего не скажем твоей маме? – спрашиваю осторожно, будто ступаю по тонкому льду.
Он хмурится, как будто я подняла тему, о которой никто из нас ещё не подумал.
– Лучше пока никому ничего не скажем. Договорились?
– Договорились, – шепчу и лёгонько целую его в губы.
Глава 9
Время летит неимоверно быстро. Пока я собираюсь с мыслями, не успеваю заметить, как подходит момент подписать договор. Лена, даже не читая, ставит галочку, со всем соглашаясь.
Всё. Пути назад нет.
Через девять месяцев у нас будет малыш… Наш. Маленький, хорошенький, родной. От одной этой мысли все сомнения и страхи, будто пылинки, разлетаются в стороны. Я держусь за ладонь Августа — и сжимаю от радости. Нет волнения, только сладкое предвкушение, щекочущее ребра.
– Завтра тебя ждут в клинике, – спокойно сообщает Пятницкий. Лена серьёзно кивает, будто прячет заметку у себя в голове, чтобы не забыть.
– Гормональная терапия начнётся? – уточняет она.
– Обследуют, всё выпишут.
– Поняла, – снова кивает. – А я могу переехать на неделе?
– Да.
Я опять сижу, как истукан. Договариваются только Август с Леной. А я и рада, что мне не приходится говорить об этом. Тя-же-ло.
– А отвезёте меня завтра? – Лена смотрит то на меня, то на него.
Я поворачиваюсь к мужу.
– У меня завтра две пары. Не успею. Ты сможешь?
– Смогу, – кивает он, коротко, уверенно.
– Вот и отлично, – улыбаюсь, а у самой душа не на месте, будто на цыпочках ходит. Август всегда был добрым, во всём шёл мне навстречу. Но в этой ситуации… я ожидала от него большего сопротивления? Или мы уже так притёрлись, что думаем одинаково?
Встаю из-за стола, случайно звякаю кружкой.
– Пойдём, выберешь комнату. Я подготовлю её к твоему приезду.
