Измена. Я сильнее боли (СИ) - Манаева Ирина

- Где? – кивает на пустоту.

Хотела бы я знать! Обычно на месте, он мне нужен для снятия стресса. Придётся с Давидом говорить не только по поводу его приветствий.

- Видимо, кому-то понадобилось, - пожимаю плечами.

- В общем, ресторан продан, - усаживается на столешницу, возвышаясь надо мной.

- Неееет, - медленно тяну я, смотря в глаза Важе, будто пытаюсь уловить фальшь.

- Даааааа, - кивает он, изучая меня под слоем одежды. Ни раз слышала, что он очень любвеобилен, но входить в очередь не намерена.

- Ты не мог! – мой голос тихий, я говорю, но понимаю, что слова ровным счётом ничего не изменят.

- Но сделал.

Указательный палец касается моей щеки, но я отворачиваюсь. Раньше он не позволял себе подобного, только многозначительные взгляды и невинные подкаты. Сейчас будто решил, что я стала легкодоступной.

- Но есть и хорошие новости, Кира, - говорит, как ни в чём не бывало весёлым голосом. – Я рассказал о тебе новому владельцу, о том, сколько сил ты вложила в моё дело, как ты горишь этим рестораном. Он хочет с тобой познакомиться. И, если ты его очаруешь, - последнее слово было сказано с сильным грузинским акцентом и придыханием, – можешь оставаться главной.

- Я не стану ни с кем спать! – резко поднимаюсь, чувствуя, как внутри всё клокочет. – С чего вы все считаете, что можете решать за меня? За женщин?

Важа улыбался и спокойно наблюдал, как я нервно ищу по кабинету свои вещи.

- Если бы я хотела заняться древней профессией, занялась бы. Спасибо, Важа, обойдусь без сутенёра.

Мужчина расхохотался, а затем провёл рукой по залысине на макушке.

- Так меня ещё никто не называл! Не знаю, что ты себе напридумывала, женщина. Ты, конечно, красивая, но мужчины ценят не только красоту. Мне нравится твой стержень, Кира. Если понравишься Гальцеву - сработаетесь.

- Гальцев? – я вскинула брови, услышав знакомую фамилию.

- Да, Павел, - согласно кивнул Важа, - что скажешь теперь? Повезло или нет?

Я не знала ответа на вопрос, потому что никогда не встречалась с ним. Но репутация у Гальцева была солидной. Кажется, одна жена, один сын и очень много проектов и денег.

- Посмотрим, - ответила я, чувствуя, как отступает страх.

Глава 8

Когда Важа всё же ушёл, я выдохнула. Он так и не сказал, какой концепции станет придерживаться Гальцев. Возможно, и сам не знал. На прощание снова напомнил мне об этом чёртовом паспорте. А я уже и забыла, что в моей жизни поезд сошёл с рельсов и несётся на бешеной скорости в пропасть. Тормози, локомотив, следующая станция: Я сильнее боли.

- И, если передумаешь, - застыл в дверях, намекая на продолжение беседы в более приватной обстановке, но я покачала головой. – Жаль, - пожал плечами, покидая мои владения.

Несмотря на то, что ресторан был уже продан, и в ближайшее время поступят другие распоряжения, я решила остаться и привести бумаги в порядок. Когда Гальцев захочет встретиться, буду готова.

Всё же навела справки, прочитав о нём имеющиеся ссылки, рассмотрела фотографии. С виду мужчина приятный, около пятидесяти, оставалось надеяться, что за подобной внешностью скрывается такой же характер.

Егор не оставлял попыток достучаться до меня, и в конечном итоге я просто заблокировала их номера. С глаз долой из сердца вон.

Собралась и поехала навестить мать, боясь, как бы не стали трезвонить на её номер, да и хотелось посмотреть в глаза той, что упрашивала помочь дорогой сестрице. Тётушка. Интересно, это их общий план или импровизация Веронички?

- Оооо, Кира приехала, - елейным голосом встретила меня тётка, и я натянула радостную улыбку, пытаясь понять по её поведению, в курсе она событий или ещё нет.

- Как вы тут? – протянула ей пакет с продуктами, чувствуя себя детективом, который боится спугнуть предполагаемого убийцу.

- Да ничего, по-стариковски, - махнула рукой, уходя на кухню.

- Скажете то же, - искала я хоть какие-то улики, способные подсказать, что ей всё известно. – Молодая и красивая!

- Кира, - позвала мама из спальни, и мне очень не понравился её голос. Болезненный и дребезжащий, будто ей не пятьдесят три, а все семьдесят. Войдя, я еле сдержалась, чтобы не измениться в лице, потому что почти не узнала её. И без того моя маленькая мама стала ещё худее. Я понимала: болезнь, но здесь было что-то другое. Чувствуя спиной, что тётка следит за мной, подошла и села рядом с матерью, ощущая носом неприятный запах. Быстро окинула глазами комнату, понимая, что не смогу спокойно уехать и оставить их здесь вдвоём.

- Ну ты тут как? – накрыла ладонью её руку.

- Потихоньку, - кивнула, улыбаясь. – Спасибо, что пришла.

- Разве за этот благодарят? Я твоя дочь! Я не могу забыть о собственной матери?!

Простыни казались мне грязными, воздух спёртым, а одежда явно должна была смениться. К тётке было множество вопросов. Она не просто так жила здесь. Вызвалась, конечно, сама после инсульта. Мол, родная кровь, хочу помочь. Но я постоянно покупала им продукты и платила ей, как сиделке. А потом ещё пошла навстречу, когда возник вопрос по Веронике. Потому имела полное право требовать объяснений. Приехала сегодня без предупреждения, видимо, застала тётку врасплох.

- Может, на кухне чаю выпьем? – предложила матери, но та покачала головой. Слишком слаба, я видела это, хотя ещё недавно мне казалось, что она идёт на поправку.

- Подойду чуть позже, - поцеловала её в щёку, покидая комнату. Повернувшись, поняла, что смотрящий испарился. Надя была на кухне, делала вид, что раскладывает продукты, но я знала, что она подслушивала наш разговор.

- Как мама? – я облокотилась о дверной косяк, будто перегородив выход. Потом, подумав, закрыла дверь, намереваясь устроить допрос.

- Да как, - пожала плечами, пряча глаза. – Сама же видишь.

- Да вот вижу, - ответила я довольно грубо. – Поэтому решила, что вам здесь больше делать нечего!

Я не знала, сколько времени понадобится для поиска новой сиделки, которой я смогу доверять, но одно решила точно: женщин из этой семьи нельзя подпускать близко к моей.

- Не понимаю тебя, - она всё же посмотрела мне в глаза, выдерживая взгляд. – Ты меня гонишь? – бровь изогнулась, и я поняла, какое между ней и матерью огромное различие, несмотря на то, что они почти ровесницы.

- Понимайте, как хотите, - я не чувствовала угрызений совести за то, что прошу на выход собственную тётку. – Вероничка вас уже обрадовала? – решила я идти дальше.

- О чём ты? – надо признаться, что играла она отменно. В тот момент я уже было начала сомневаться, что она каким-то образом приложила к этому руку.

- Ну как же: отхватила мужика с деньгами. Руку на неё поднимать не будет, красивый, сексуальный, - перечисляла я. – И ничего, что немного женат, - презрительно посмотрела на неё. – И ничего, что муж сестры, да теть Надь?

Она пожала плечами, будто действительно не видела ничего страшного.

- Ну раз уже зашёл разговор об этом, то скажу. Поинтересуйся у своей матери, как это спать с чужим мужчиной. Например, её сестры!

Моя уверенность мгновенно пошатнулась от её слов, но я сдержала мимику. О чём она говорит? Пытается выбить меня из колеи, придумывая историю на ходу?

- Можешь не делать вид, что тебе безразлично, но вижу по лицу, у тебя есть вопросы. Так вот, дорогая моя, твоя мать забрала то, что принадлежало мне. Так отчего же теперь моей дочери нельзя вернуть долг?!

- О чём вы вообще? – её загадки отчего-то даже пугали, будто теперь виновата не её чёртова дочь, а моя мать.

- Спроси у неё, уверена, она расскажет тебе интересную историю знакомства с твоим отцом. Такую романтичную! Про любовь с первого взгляда, про то, как он её носил на руках. Только знаешь ли. Этот мужчина принадлежал мне, - она ткнула себя в грудь, а я уловила столько злости на её лице. Тетка никогда не говорила со мной в таком тоне, будто ждала всю жизнь именно этого момента, чтобы показать истинное лицо.