У любви есть время (СИ) - Шерив Екатерина

Максим своими руками стал стирать слёзы с её лица, но они никак не хотели заканчиваться.

Тогда он обнял её. Аэлита прижалась к нему, но уже через секунду почувствовала неудобства: она коснулась его плеча, сменив левую щёку на правую, потом убрала руки с его груди и хотела переложить их на его плечи, но её движения вдруг стали такими неловкими что она, ощутив острую необходимость в свободе, высвободилась из его объятий.

– Максим, не нужно меня утешать. Я сама скоро успокоюсь.

Она прошла немного вперёд и встала посреди комнаты, приложив ладони к лицу. Её захватило ощущение тупика и безысходности.

Вдруг Максим подошёл к ней и поцеловал. Аэлита не ожидала этого. Она напряглась, но не оттолкнула его.

– Максим, зачем ты это делаешь? Не нужно…

Аэлита пыталась увернуться от него, но он захватывал её губы и требовал от неё ответных чувств.

Потом он потащил её к дивану. Его решительные действия говорили сами за себя. Аэлита представила, как Максим будет снимать с неё одежду, прикасаться к её телу… Она почувствовала просто бешеный протест. Она не могла позволить этому случиться!

– Нет, нет, нет! Отпусти меня!

– Аэлита, просто доверься мне. Это должно было случиться давным-давно…

– Нет, Максим, постой… Я не могу…

Ей было непросто, но именно сейчас, в этот момент, ей пришлось признать, что существовал только один мужчина, которому она могла позволить до себя дотронуться. И это был не Максим.

– Скажи, что любишь меня, – совершенно неуместная требовательность в его словах прозвучало для неё дико. Она широко открыла глаза, не веря, что это действительно сказал Максим. Ей стало страшнее даже чем, когда ей пришлось терпеть издевательства Александра Носика.

– Отпусти меня! – сморщив лицо, крикнула она.

– Почему, Аэлита? Что, в конце концов, с тобой происходит? Скажи мне!

Он пригвоздил её своими руками к дивану так, что она почувствовала боль. Несмотря на это она из последних сил напрягла тело и смогла немного приподнять голову.

– Почему ты снова говоришь мне нет? Ответь! – продолжал настаивать он.

Аэлита зажмурила глаза:

– Мне невыносима даже мысль, что ты можешь зайти так далеко. Пожалуйста, отпусти меня.

Она снова расплакалась. У неё больше не было сил, чтобы сопротивляться. Она ослабла так, будто её тело ранило пулей. Из признаков жизни у неё осталось только бешеное дыхание, которое доказывала её без конца вздымающаяся грудь. Если бы Максим захотел он бы воспользовался этой возможностью. Она уже не смогла бы остановить его. Но он медленно ослабил хватку, а потом она почувствовала его прикосновение к её щеке: это было так, будто её тела коснулся самый кончик невесомого пёрышка.

– Кого я только обманываю?.. – услышала она его ослабевший голос. – Преданное женское сердце встречается так редко. Меня опередили… – проговорил он и, подойдя к стене, уткнулся в неё лбом.

Его слова привели Аэлиту в чувство. Она приподнялась с дивана и посмотрела в его сторону.

– Максим, прости меня. Я тебя понимаю, но и ты пойми меня. Мне трудно. У меня всегда был только один мужчина.

– Мне не нужны твои оправдания, – приглушённо произнёс он. – Ты же слышала, что я тебе только что сказал.

– Слышала, но… я ничего не поняла.

– Неужели? – усмехнулся он, и Аэлита сразу приняла рассерженный вид.

– Давай начистоту, – продолжил он, развернувшись в её сторону. – Когда мы познакомились, между нами вспыхнули чувства. Я верил в твою любовь и нисколько в ней не сомневался. Но ты вышла замуж. Ты же понимаешь, что за время этого брака могло произойти…

– Замолчи! – выкрикнула она. – Не надо читать мне проповеди! Ты не знаешь, какого это стать женой человека, которого почти не знаешь. Я столько вытерпела! Он был рядом со мной слишком долго. Я привыкла к нему.

– Только привыкла? – допытывался он.

– Что за намёки, Максим? – она со всей силы ударила кулаком по дивану.

– Я всего лишь хочу, чтобы ты была честной не только со мной, но и с собой. Не издевайся, Аэлита, а скажи мне правду, – он подошёл к дивану и присел на колени, оказавшись с ней на одном уровне. – Ты любишь его?

– Нет! – Аэлита заткнула уши. – Замолчи! Не говори мне этого!

Максим попытался убрать её руки от ушей.

– Аэлита, прекрати…

– Нет, это ты прекрати говорить мне всякую ерунду!

– Так значит, это неправда?

– Разумеется, нет!

– Тогда посмотри мне в глаза и скажи, что за последние два дня между вами ничего не было.

Аэлита сразу почувствовала, как по спине прошла горячая волна: она вспотела, покраснела, одеревенела. Она открыла рот и поняла, что, не в состоянии управлять словами. Её язык заговорил сам по себе.

– Максим, я…

– Прошу, избавь меня от любых слов по этой теме. Мне достаточно твоего взгляда. Как же горько это произносить… Но ты любишь его. Любишь… Просто боишься себе в этом признаться.

Он встал и, пройдя немного вперёд, остановился посередине комнаты.

– Нет, Максим, это не так… – продолжала настаивать она.

– Когда это случилось? Как я это допустил? Почему я не заметил того момента, когда твоё чувство ко мне исчезло?

Для Аэлиты было очевидно, что Максим задавал эти вопросы самому себе, но она не унималась.

– Нет. Оно не исчезло… оно не могло исчезнуть…

– Замолчи, – бросил он ей через плечо. – Не делай мне ещё больнее…

Аэлита захотела встать с дивана, но почувствовав слабость, присела на самый его краешек. Она закрыла лицо ладонями, согнувшись вперёд. Ей казалось, что она исчерпала весь запас жизненных сил.

– Максим, – хрипло произнесла она, – мне нужно побыть одной. Я хочу прогуляться…

Она медленно встала с дивана, держа одну руку у виска.

– Постой, – сказал Максим. – Сперва выслушай меня. Я должен сказать тебе нечто очень важное.

– Я очень устала от разговоров, – сказала она. – Давай поговорим, когда я вернусь.

Она полезла в шкаф и вытащила оттуда чёрный плащ. Набухшие тучи за окном явно не предвещали солнечной погоды.

– Аэлита, я очень прошу выслушать меня сейчас. Пожалуйста, присядь.

Неожиданно Максим подошёл к ней и, взяв за руку, привёл к дивану. Аэлита села, уставившись на него во все глаза. Вид у него вдруг стал сосредоточенным.

Он встал напротив неё, расположив руки по бокам.

– Помнишь, когда-то я говорил, что, как только мы с тобой окажемся в Екатеринбурге, я расскажу тебе что-то очень важное?

За время произнесения этих слов его взгляд, казалось, обошёл всё пространство в комнате, исключив только её.

– Да, я помню…

Его глаза «бегали» по потолку, зубы сжались, а губы то открывались, то закрывались в попытках что-то ей сказать.

Наконец он выдохнул, замерев как статуя на несколько секунд, а потом его глаза устремились на неё. Новизну его взгляда ей пришлось разгадывать недолго.

– У меня есть жена, Аэлита, – его тихие слова оглушили её подобно раскату грома.

– Что?.. – еле слышно произнесла она.

– Она больна… серьёзно больна. Она страдает неизлечимым психическим заболеванием и содержится в специальном учреждении.

Он перевёл дыхание и продолжил:

– Когда мы поженились, она была абсолютно нормальной: темноволосая красавица с ослепительной улыбкой. Я был счастливейшим из людей. Но через несколько лет она сильно изменилась. Сначала я этого не замечал. Просто боялся признаться, что моя жена сходит с ума. Но, когда я всё понял, было поздно. Её уже нельзя было вылечить. Ей становилось хуже с каждым днём и врачи сказали, что её необходимо поместить в специальное учреждение. Мне это казалось ночным кошмаром. Но это не всё…

– Что ещё?.. – сжав губы, спросила Аэлита, разглядывая пол.

Максим продолжил:

– До того, как я узнал о её болезни, у нас родился сын. Такой прелестный мальчик. И его тоже не обошла стороной эта проклятая болезнь. Слава богу, я вовремя спохватился и теперь его состояние находится под постоянным контролем врачей. Поскольку мы приняли меры, и болезнь не прогрессирует, его разрешили воспитывать в домашних условиях. Он живёт с бабушкой, матерью моей жены. Периодически я навещаю их обоих, но это причиняет мне огромнейшую боль. Они моя семья, но они живут в другом мире, и мы не понимаем друг друга. Когда я встретил тебя, то подумал, что наконец-то у меня появился шанс обрести счастье.