Столкновение (ЛП) - Хабра Бал

Это взрывает наш пузырь, и я позволяю ей слезть с меня. Лукас Престон подходит к нам с серьезным видом, который превращается в шокирующе широкую улыбку.

— Вот это я называю игрой.

Я расслабляюсь и пожимаю его протянутую руку.

— Спасибо, сэр. И я ценю, что вы поговорили с деканом, — тренер рассказал мне о том, как он помог, и я благодарен. Тем более, что мы закончили не на лучшей ноте.

— Было бы плохо для хоккея не выпустить тебя сегодня на лед. Ты молодец, парень, — говорит он. — И зови меня Люк, — я замираю, а Саммер смеется над выражением моего изумления.

Моя семья спускается вниз.

— Мы так гордимся тобой, Эйден. Ты был потрясающим, — объятия моих бабушки и дедушки теплые и успокаивающие. Это перекликается с чувством, которое я испытывал, когда мои родители приезжали на игру. Я буду вечно благодарен Саммер за то, что она это сделала. Ее пятилетний план был полностью разрушен, но мой только начинается, и она – его центр. Саммер – мое солнце, а я – простая планета, вращающаяся на ее орбите.

— Что ж, твоя мама ждала меня домой несколько часов назад, — говорит Лукас Престон. — Тебя подвезти, солнышко?

— Меня может подвезти Амара, — когда он поворачивается, чтобы уйти, Саммер останавливает его. — Эй, пап? Может, мы снова встретимся за ужином? Как бы заново.

Благодарная улыбка расплывается на его лице.

— Я бы этого хотел.

Саммер улыбается, когда я обвиваю руками ее талию.

— Я горжусь тобой.

Ее щеки заливаются румянцем.

— Мной? Ты только что выиграл чемпионат. Все, что я сделала, это поговорила со своим отцом.

— Обе одинаково важные победы. Мы хорошо поработали сегодня, Престон.

Она лучезарно улыбается.

— Да.

Когда раздаются одобрительные возгласы, мое внимание приковано к команде, направляющейся в раздевалку.

— Мне пора. Встретимся в отеле?

— На самом деле, я думаю, у меня есть план получше.

* * *

Уже перевалило за полночь. Празднование после игры продолжалось несколько часов, не считая времени, которое потребовалось, чтобы разлить шампанское. Я старался оставаться трезвым, но раз я капитан, значит, празднование необходимо. На этот раз Килнер даже побаловал нас своим присутствием, но вскоре ушел, потому что не хотел, чтобы мы видели его пьяным. То, как он невнятно произносил слова и позволил случайно слезинке скатиться по щеке во время своей проникновенной речи, сказало мне, что он эмоциональный пьяница. Киан записал все это, чтобы посмотреть позже.

— Это сюрприз! — говорит Саммер, пытаясь сосредоточиться на вождении.

Когда мы вышли с арены, Саммер собрала нас, и мы сели в машину. Ребята, Кэсси и Амара забрались на заднее сиденье. Очевидно, парень Амары, Беннетт, сказал, что мы можем одолжить его фургон. Саммер пригласила остальных членов команды, но они все были пьяны. Наш автобус обратно в Далтон отправляется завтра днем, так что у нас есть целая ночь, чтобы отпраздновать.

— Ты можешь дать мне подсказку. Брось, я слишком пьян, чтобы помнить об этом достаточно долго, чтобы испортить кому-то праздник, — громко говорит Киан, хотя ему кажется, что он говорит шепотом.

Саммер выдыхает.

— Ты увидишь это со всеми остальными. У меня нет любимчиков.

— Я твой любимчик? Я знал это, — взволнованно шепчет он. — Вы слышали? Я любимчик Санни, вы все можете пососать.

Машина разражается ворчанием, большинство из ребят говорят ему заткнуться или они выбросят его из окна. Я был бы только за, потому что он болтал всю дорогу. Измученный Эли заставил нас остановиться на обочине, потому что Дилан положил на сиденье Киана богом забытые фигурки для свадебного торта. Ему удалось разнять их, но это означало, что Киан находился прямо за водительским сиденьем, раздражая нас.

— Я чувствую себя плохим парнем из-за того, что заставил тебя сесть за руль.

Саммер бросает на меня взгляд, вероятно, замечая, что я сильно протрезвел, потому что два часа назад на арене я пел ей песни о любви и крепко обнимал ее.

— Ты моя принцесса-пассажир. Просто будь красавчиком и не подсказывай мне дорогу, — говорит она, похлопывая меня по бедру.

Я переплетаю наши руки.

— Ты уверена, что твои родители не против?

— Да. Моя мама любит тебя, так что мне даже не пришлось заканчивать вопрос, прежде чем она сказала «да». Она даже смотрела твою игру по телевизору. Дивья Престон – твоя большая фанатка.

— Это мило. Мне, наверное, следовало проверить свой телефон, но я взглянул на него немного раньше, и у меня разболелась голова.

— Просто расслабься. Завтра ты можешь снова стать дисциплинированным капитаном.

— А сегодня? — тяжелый взгляд, который я посылаю ей, заставляет ее покраснеть и отвернуться к дороге.

Когда мы прибываем в Бостонскую гавань, все глазеют на судно. Саммер раздает инструкции, которые плохо воспринимаются нашей пьяной компанией. Но каким-то образом нам удается затащить всех в каюты.

— Наконец-то, это наша комната, — Саммер сбрасывает туфли и ложится на кровать.

Я замечаю коробку рядом с ней.

— А это что?

— Для тебя, — она улыбается.

Открыв ее, я достаю черное нижнее белье. Прозрачная ткань крошечного цельного платья гладкая, как масло.

— Если это будет моей наградой, я не думаю, что когда-нибудь проиграю.

— Я подумала, что ты захочешь вычеркнуть это из моего списка желаний.

Я притягиваю ее губы к своим и жадно целую.

— Подожди, — она отстраняется. — Есть еще кое-что, — она достает из коробки конверт. Я еще не успел открыть его, как она пролепетала: — Это билеты до Торонто.

Я ошеломлен.

— Ты едешь со мной?

— На две недели. До того, как мне нужно будет вернуться к началу программы. Я подумала, что смогу показать тебе все окрестности, и мы могли бы начать эту штуку с отношениями на расстоянии правильно. Это ведь не слишком, правда?

— Это идеально. Спасибо тебе, детка, — она краснеет, когда я опускаю ее на кровать. — Теперь надень это, чтобы я мог выполнить желания из твоего списка, — когда я расстегиваю ремень, то чувствую в кармане металлический предмет. Я почти забыл, что они у меня с собой.

Я достаю пушистые розовые наручники.

— Как я мог о них забыть.

Она хихикает между моими поцелуями, стаскивая с меня свитер.

— Я тоже кое-что принесла для тебя.

— Хм?

— Кленовый сироп, — шепчет она.

Я стону, поспешно пытаясь снять с нее топ. Сильный стук застает нас обоих врасплох.

— Твой папа здесь? — я спрашиваю в ужасе.

— Что… нет, с чего бы ему быть здесь?

Верно. Это было бы безумием. Стук усиливается. Я поднимаюсь с кровати, чтобы открыть дверь, а Саммер стоит у меня за спиной.

Дилан смотрит сквозь пальцы и выдыхает, когда видит нас.

— Отлично, вы все еще одеты. Киан только что упал за борт.

— Что? — восклицаем мы оба. Невозмутимый Дилан направляется к суматохе в главной комнате.

— Что ж, это определенно отрезвило его, — говорит Кэсси. Она сидит рядом с Кианом на диване.

— Это полностью убило мой кайф, — ворчит Киан. — Кто-нибудь может принести мне еще выпить?

Мое беспокойство улетучивается, когда я слышу его голос. Последнее, что мне нужно, это чтобы один из этих идиотов умер у меня на руках.

— Никогда не думал, что почувствую умиротворение от звука твоего голоса, чувак.

Киан отмахивается от меня, когда дрожь пробегает по его телу. Эли бросает ему халат, и я нахожу кнопку включения камина.

— Я почти уверен, что видел там загробную жизнь, — говорит Киан Кэсси. Амара и Сэмпсон закатывают глаза со своего места на диване.

— Ты был там две минуты, прежде чем Эли вытащил тебя, — говорит Дилан.

— У загробной жизни нет определенных временных рамок.

Дилан стонет.

— Скажи «загробная жизнь» еще раз, и я сам тебя утоплю.

Киан ахает.

— Ладно, хватит. Никто никого не будет топить. Киан и Эли переоденуться, а потом мы все вместе поужинаем, — дрожащий Киан салютует Саммер, и все наконец расходятся по своим комнатам.