Извращенное королевство - Кент Рина

Я еще не приняла решение, возможно, из-за того, что мозг сейчас перегружен новой информацией.

Если я поговорю с Ноксом, то может быть, мы придем к согласию.

Из комнаты вырываются басы метала. Стучу, но никто не отзывается. Наверное, не слышит меня из-за музыки.

Толкаю легонько дверь кончиками пальцев и останавливаюсь у порога.

Нокс растянулся на кровати, на нем футболка и шорты. Он громко смеется и смотрит что-то в телефоне.

Спорю на сотку, что снова мемы.

Тил закатывает глаза, сидя за его столом. Она разбирается с какой-то программой на компьютере и морщится от смеха Нокса.

На ней джинсовые шорты, в этот раз без чулок. Я прищуриваюсь, чтобы прочесть надпись на черном топе.

«Шрам означает, что я выжила».

Как и в случае со шрамами у меня и у Эйдена.

У нас у всех есть шрамы, потому что мы выжили. Мы – выжившие.

Слова бьют по мне сильнее, чем мне хотелось бы признать.

Черт, почему у меня есть что-то общее с этим козлом?

С момента моего приезда Тил относилась ко мне не то чтобы особенно тепло, но и не враждебно. В целом она просто меня игнорирует.

Однако Нокс и папа просили меня дать ей время, чем я сейчас и занимаюсь.

Интересно, как они оказались у отца. Они зовут его папой, но ни один из них ему не родной – по его словам.

Собираюсь постучать снова и войти, но что-то замечаю периферическим зрением.

На полках сидит плюшевый мишка. Он не вписывается в интерьер Нокса. Стены выкрашены в черный и разрисованы граффити, посвященными группам Metallica, Slipknot и Megadeth. Какие уж тут плюшевые мишки.

О боже.

Нет, нет, нет…

Это зрелище мне знакомо.

Слишком знакомо.

По телу проходит дрожь, и мысли переносятся в прошлое.

«– Папочка, кто это?

– Эльза? Ты что здесь делаешь? – Папа удивленно смотрит на меня.

Хватаю его за ногу и наклоняюсь в сторону, чтобы увидеть дверь.

На меня смотрят две пары глаз. Одна более светлая, а другая абсолютно черная, как ночь вокруг. Лица грязные, будто их не мыли несколько дней. Темные волосы растрепаны, словно их никогда не расчесывали.

Прижимаю к себе плюшевого мишку так крепко, что могла бы его задушить.

– Им просто нужна помощь, принцесса. – Папа приседает передо мной. – Иди к себе в комнату.

– У них нет мишки, – говорю я.

– Да, дочка, – грустно отвечает папочка.

Я хмурюсь, и глаза наполняются слезами.

У каждого должен быть свой мишка. Это моя любимая игрушка. Папочка подарил медведя, когда мне было три года, и с тех пор я не расстаюсь с ним. Тед охраняет мой сон и всегда рядом. Мы устраиваем с ним чаепития.

Но папочка говорит, что эти ребята нуждаются в помощи, так что им игрушка нужнее.

– Вот. – Я протягиваю им мишку. – Он вам поможет. Берегите его, ладно? Он не любит мерзнуть и плавать.

Кто-то с более светлыми глазами забирает игрушку с робкой улыбкой.

Взгляд падает на их колени. Они все в крови.

– Папочка! Им больно!»

Задыхаюсь и возвращаюсь к реальности. Изумленно смотрю на обстановку вокруг.

Взгляд перемещается между мишкой, Ноксом и Тил.

Сердце едва не перестает биться, когда я опускаю взгляд ниже. На правом колене у Нокса и Тил бледные горизонтальные шрамы. Такие же, как у Илая после падения с велосипеда.

Это были они.

Нокс и Тил – те дети, пострадавшие от рук мамы.

Эйден и я – не единственные выжившие.

Глава седьмая

Эльза

На следующий день во время завтрака я сижу молча и едва притрагиваюсь к еде.

Обычно я разговариваю с Ноксом, но сегодня не могу заставить себя посмотреть ему в глаза.

Не после того, что вспомнила вчера.

Папа и Агнус разговаривают о делах на бирже. Нокс уже не надеется, что кто-то будет его слушать, поэтому просто балуется едой Тил. Она пинает его под столом, и звук эхом разносится по обеденному залу. Он воет, словно его убивают.

Задумываюсь, кричал ли он, когда мама резала ему колено в тот день.

«Не смей».

Если я позволю темным мыслям захлестнуть меня, то просто не смогу нормально существовать. И буду мучиться от бессонницы, прижав колени к груди, как прошлой ночью.

Опускаю голову пониже, чтобы Тил и Нокс не заметили пылающих щек.

Почему земля не может разверзнуться и поглотить меня?

Как бы это выглядело, если бы рядом сидел Эйден? Во-первых, он бы не смущался. Во-вторых, знал бы, как действовать в этой ситуации.

«Мозг, да что с тобой, черт возьми? Мы разве не договорились выбросить Эйдена из головы?»

Прошло всего три дня, как мы виделись. В смысле в памяти еще свежи он и его тупая помолвка.

«Ну уж нет, мозг. Это не так работает. Забудь его. Забудь нафиг».

– Мы будем в моем кабинете, если тебе что-нибудь будет нужно, принцесса.

Папа и Агнус встают из-за стола.

Я была слишком увлечена внутренним диалогом со своим мозгом и не заметила, как они замолчали.

Папа улыбается мне.

– Потом покатаемся на лошадях.

– Но я не умею.

– Умеешь. – Он улыбается. – Нужно просто вспомнить.

Только после того, как они с Агнусом удаляются вверх по лестнице, я понимаю, что за столом остались Нокс и Тил.

И больше никого.

Господи. Что мне сейчас, блин, делать?

Бежать? Да ну, это невежливо.

Спрятаться под столом? Глупо.

Щедро шлепаю порцию джема на тост и неторопливо размазываю его, будто я художник. Сейчас я бы сделала что угодно, лишь бы избежать их общества, но не особенно верю, что ноги способны унести меня отсюда.

– Все хорошо? – Нокс откусывает булочку. – Ты не проронила ни слова со вчерашнего ужина.

Тил таращится на меня из-под густых длинных ресниц, но ничего не говорит.

«Ты взрослая. Держи себя в руках, черт возьми».

Глубоко и тяжело вздохнув, поднимаю голову и крепко сжимаю в руках тост.

Две пары глаз пристально смотрят на меня. Карие и цвета полуночи.

Вот почему Нокс и Тил показались мне знакомыми, когда я впервые их увидела – точнее, не впервые.

– Я помню встречу с вами много лет назад. – Мой голос звучит тяжело из-за подавляемых эмоций. Я едва дышу и уж тем более говорю. – Мне жаль, что мама так поступила с вами. П-простите меня.

– Наконец-то! – Нокс бьет себя в грудь. – Мне было обидно, что ты меня не помнишь. Это разбивало сердечко.

– Да на хрен мне нужны твои извинения, – равнодушно говорит Тил и отхлебывает кофе. – Это не вернет того, что я потеряла.

Я растерянно моргаю.

– Ты сейчас говоришь как сучка, Ти, – комментирует Нокс так беспечно, словно это рядовая ситуация. – Тебе надо кое-что знать о Тил, Элли. Она своеобразно выражается. Так, слушай сюда, Ти. Подумай немного над своими словами и скажи еще раз.

– Ладно. – Она поднимает голову и хмурится. – Я хотела сказать, что тебе не стоит извиняться за то, чего ты не делала.

– Вот видишь! – ухмыляется Нокс. – Не так уж и сложно, правда?

Однако Тил не обращает на него внимания. Оно направлено целиком на меня, и я чувствую себя мышкой, которую преследует кошка.

Это… странно.

– Хотя ты действительно очень похожа на ту женщину, и я продолжаю думать о том, чтобы заколоть тебя вилкой до смерти, пока ты спишь. – Она берет свою чашку и скрывается за углом.

– Ха-ха, очень смешно. – Нокс одаряет меня кривой усмешкой. – Она так шутит… в основном.

Я поеживаюсь.

– Она права, я просто копия матери. Как ты можешь так легко к этому относиться, Нокс?

– Просто ты – не она. Скажу тебе честно, в тот день с бассейном это я поднял тебя на ноги, когда ты упала на колени на автостоянке. Думаю, ты была настолько не в себе, что не заметила меня. Я был сбит с толку, думая, что вернулась та женщина. Прикинь, как я офигел! Я проследил за тобой и увидел, что ты тонешь. – Он проводит рукой по затылку. – На секунду я хотел тебя так и оставить, но не смог, потому что понял, что это не она. Чем больше времени я с тобой проводил, тем больше в этом убеждался. Дай Ти какое-то время, и она придет к такому же выводу.