Нерушимое доверие (СИ) - Устюгова Вера

О нем мы с мужем говорили пару раз, и всегда эти разговоры заканчивались тем, что Глеб — раздолбай, который доведет их с матерью, которому ничего от жизни не надо и который постоянно доставляет проблемы. До меня доходили истории, как Глеба ловили по «малолетке», и Игорю пришлось дать взятку, чтобы брата не посадили в колонию. А потом парень и вовсе куда-то пропал, уехал из родного города.

Вот и все, что я знала о мужчине, который теперь слишком самоуверенно заявлял, что наш с мужем дом принадлежит ему. Я в эту сказку не верю, поэтому тут же преграждаю дорогу рабочим, которые возникли непонятно откуда, и теперь в уличной обуви топчут мне чистый пол.

— Девушка, отойдите с дороги, нам работать нужно, — пытается отодвинуть меня в сторону самый главный и самый крупный из них.

— Прошу покинуть мой дом! — начинаю повышать голос, не понимая, что происходит.

Мужчины все-таки попадают внутрь, безжалостно пачкают мой ковер и начинают переставлять мебель в гостиной, чтобы вынести ее. Глеб в это время стоит в проеме, подпирая стенку, и довольно за всем наблюдает. Его вид приводит меня в какую-то неконтролируемую ярость.

— Что ты творишь⁈ Это наш дом с Игорем! Мой муж покупал его на свои деньги, которые годами копил.

— Ага, копил, — усмехается Глеб.

— Оставьте мою мебель в покое! — пытаюсь лавировать между рабочими в синих комбинезонах и новоиспеченным «хозяином» дома, но получается плохо.

Пока спасаю диван, выносят столик и тумбочку с телевизором. Бегу сражаться за любимое кресло, где часто провожу вечера с книжкой, уносят диван. На полу с геометрической прогрессией растет количество грязных следов от обуви. Ковер можно выбрасывать.

Меня, конечно, никто не слушает, а Глеба это даже веселит.

— Нина, не старайся, — кричит он уже из кухни и заправляет кофемашину, — Лучше не трать время и начни собирать чемоданы. А то ребята вынесут твои вещи без разбора и оставят их на улице.

Глеб дожидается, пока аппарат нальет ему кофе, и выходит ко мне в гостиную. Я же ничего лучше не придумываю и набрасываюсь на него. Горячий напиток тут же проливается на мужчину, и он ругается от боли. Не теряю времени и пытаюсь сдвинуть его к выходу, но такую скалу трудно переместить даже на миллиметр. Глеб перехватывает мои руки, заводя их за спину. Мы опасно близко друг к другу, но я пользуюсь этим моментом и ударяю ему коленом в пах. И откуда только я умею все это?

Думаю, за меня действует всплеск адреналина, иначе как объяснить мое поведение. Я никогда ранее так себя не вела, никогда не грубила и не дралась. Наоборот, я всегда всем улыбалась и шла на уступки.

Но больше я так не хочу и себя в обиду не дам. Это наш дом, а Глеб просто пытается его забрать себе, пока Игорь в тюрьме и не может защитить нас, устраивая какой-то рейдерский захват. Только вот я не позволю этому случиться.

— Что ты творишь, дура! — со злостью выплевывает мужчина, пытаясь отдышаться от моего удара, — Никаких больше поблажек. Пять минут, и выметайся.

— Я никуда не уйду, а если ты тронешь меня, тут же вызову полицию, — бесстрашно проговариваю в ответ.

Зрачки у Глеба становятся опасно широкими.

— Вызывай! — уже и он переходит на крик, надвигаясь на меня.

Ударит? Схватит и выкинет за порог? Я невольно пячусь назад, но вдруг откуда-то сзади меня выскакивает Яна и со всей силы, которая только есть в детском тельце, толкает Глеба подальше от меня.

— Не трогай мою маму! — плачет и кричит одновременно испуганный ребенок, пытаясь меня защитить.

В эту секунду я понимаю весь ужас произошедшего. И Глеб, кажется, тоже. Мужчина резко отпрыгивает от нас на приличное расстояние, а я скорее хватаю Яну и крепко сжимаю ее в объятиях.

— Яночка, все хорошо, — опускаюсь перед ребенком на колени, чтобы оказаться с ней на одном уровне, и начинаю вытирать с ее щек слезы.

Дети не должны становиться жертвами разборок взрослых, и моя дочь не должна на себе испытывать весь ужас, через который ежедневно прохожу я.

— Мамочка, кто это? — всхлипывает дочь, — Почему этот дядя тебя бил?

— Нет-нет, он не бил. Мы просто с дядей спорили, — пытаюсь придумать более безобидную причину нашей с Глебом драки.

— Нет, он хотел тебя ударить. Я видела!

— Яна, ну ты что. Это дядя Глеб, папин брат. Он никогда бы меня не ударил, — кошусь на Глеба и встречаюсь с его растерянным взглядом. Взрослый мужчина, который еще несколько минут назад так был уверен в себе и своей власти над ситуацией, теперь стоял и пугливо посматривал на нас, — Правда, Глеб?

— Да… Яна, я…

— А куда пропала мебель?

— Она сломалась… Дяди ее сейчас починят и все поставят на место. А ты беги к себе в комнату, умывайся, причесывайся и спускайся к нам в своем васильковом платье. Помнишь, папа подарил? — отвлекаю ребенка как могу.

— Да, — на мое счастье, Яна соглашается и быстро убегает наверх.

Я же какое-то время остаюсь на коленях прямо посреди комнаты и пытаюсь отдышаться. Как я могла позволить себе такое поведение? Как я могла так испугать дочь?

Медленно встаю и поворачиваюсь к Глебу. Нам и правда лучше уехать отсюда к моим родителям. Этот дом с каждым днем теряет свое очарование, все больше погружая меня в какой-то ад.

— Дай мне еще один час, и мы уедем с Яной, — уже спокойным голосом прошу Глеба.

— Вы никуда не едете. Дом твой, Нина. А вот это все-таки почитай сегодня на досуге, — мужчина кивает в сторону папки, с которой пришел, и быстро покидает дом.

Через пару минут возвращаются рабочие и заносят обратно всю мебель. Грязи на полу становится еще больше, но я не спешу ее скорее убрать, как сделала бы это раньше. Вместо мытья полов поднимаюсь к Яне, радую ее тем, что сегодня можно не идти в школу и подольше посидеть в телефоне. Обратно спускаюсь на первый этаж, беру по пути ту злосчастную папку и возвращаюсь с ней на кухню.

Новая порция кофе, но уже с коньяком, чтобы немного расслабиться, тишина и десятки документов, в которых я сначала ничего не понимаю.

В папке Глеба оказываются копии договоров между ним и моим мужем, расписки с почерком Игоря и свидетельства на право собственности, где черным по белому указано, что всей нашей жизнью владеет младший Литвин.

Дом, здание клиники и сама клиника — у всего этого только один владелец, и это не мой муж. У нашей семьи ничего нет, все принадлежит Глебу.

Глава 8

Глеб

— Мы можем увидеться?

— Да, в два часа в ресторане Golden.

Это утро было удивительно спокойным и тихим. Я проводила Яну в школу, пересилила себя и сходила в бассейн, поговорила по телефону с мамой и даже испекла яблочный пирог.

Это утро можно было бы назвать обычным утром в моей жизни, если бы мой взгляд каждый раз не падал на разбросанные по кухонному острову документы.

Нам ничего не принадлежит, и в любой момент Глеб может вернуться. Только теперь мне придется отступить и добровольно покинуть дом.

Не знаю, что было хуже узнать: аборт Регины или новость, что Игорь взял крупную сумму у брата, чтобы улучшить нашу жизнь. Я восхищалась мужем, его трудолюбием и стремлением добиться чего-то большего. Я с такой радостью паковала вещи, когда мы переезжали сюда. Я могла часами гулять по поселку, наслаждаясь новой реальностью, которую, как мне тогда казалось, сотворил для нас мой любимый мужчина.

И все это оказалось ложью.

Вся наша жизнь сейчас принадлежит человеку, о котором Игорь всегда говорил исключительно в негативном ключе. Глеб был позором семьи Литвиных. Бунтарь, двоечник, неудачник — можно бесконечно перечислять, какими словами описывал младшего брата муж.

Глеб баловался запрещенными веществами, много раз попадал в «обезьянник» и даже проходил лечение в психиатрической больнице, куда его упекла Алла Анатольевна «для исправления поведения».

В общем, характеристика у Глеба была весьма интересная, но мне пришлось пересилить себя, найти его контакты и написать первой. Мы должны встретиться и обсудить все, чтобы ни я, ни Яна больше не жили в неопределенности, где в любой момент могут заявиться грузчики и выкинуть нас из дома.