Няня для сына олигарха. Миссия:выжить (СИ) - Гесс Ария

Щеки горят от воспоминания красного кружева в сумке для ланча.

— Будет, — шмыгнув мимо него на кухню, быстро собираю в контейнер еду: рис с овощами, котлетки и в термосе компот.

— Вот, — протягиваю ему сумку, — на этот раз без неудобных, а главное очень-очень случайных сюрпризов, — прикусываю губу, уставившись на свою протянутую руку, только бы не смотреть в его лицо.

— Знаешь, — Кирилл подходит ближе, накрывая своей ладонью мою, отчего кожу словно пронзают мелкие иголки. Трепетно, тепло, безопасно. — Я бы не против ещё одного такого.

Поднимаю на него взгляд, все еще ощущая теплые пальцы на своей ладони, задержавшиеся на ней неприлично долго для обычной передачи сумки.

— Это правда было недоразумение, — таю от его бешеной энергетики и мелко дрожу. Дышать забываю, тону в глазах голубых и бесконечных.

— Верю, — сжимает ладонь, распространяя тепло по всему моему телу, а потом принимает из рук сумку, подмигивает и идет на выход.

Тук-тук, тук-тук…

Стучит предположительно моё сердце, отдавая вибрацией в голову.

Тук-тук, тук-тук…

Замедляется моё восприятие, вынуждая застыть статуей, все ещё отходя от бешеного адреналина.

Тук-тук, тук-тук…

А теперь вообще кажется, словно с ума схожу, потому что уже далеко не в голове это слышу.

Тук-тук… Черт!

Срываюсь на второй этаж, чтобы понять причину воздушной тахикардии этого дома, и обессилено стону, показательно хныкая.

— Уйди! — кричит маленький бандит, который где-то нашел гвозди и теперь ПРИБИВАЕТ ими досточку к двери моей комнаты. — Не зайдешь! Уходи! Папа не уедет, если ты уйдешь!

Сажусь рядом на колени, намереваясь аккуратно отобрать острые гвозди и сделать пометку осмотреть весь дом на наличие вот таких вот опасных предметов в свободном доступе. И если я сейчас кинусь забирать, боюсь, что Тема может пораниться.

— Дай, пожалуйста, и мы с тобой поговорим, — тяну к нему рукой, но тот лишь злится и кидает в меня… черт возьми, молоток!

— Ау! — взвываю, когда он ударяется о мою руку, попадая прямо по косточке на запястьи.

Мне так даже от отца не прилетело! А тут!

Показательно начинаю хныкать, прижимая ладонь к груди. Знаю, что запрещенный прием, да и вреда от него больше, чем пользы. Но я просто в растерянности!

Артем виновато перебирается с ноги на ногу, пытаясь и так разглядеть, и так, но ничего не говорит.

Плачу ещё сильнее, и это срабатывает.

— Прости, Эва, я не хотел, чтобы у тебя рука поломалась.

Да!

— Ты мне очень больно сделал, — поднимаю на него расстроенный взгляд. Даже становится как-то совестно, что использую детские слабости, вызывая жалость. — Ты же понимаешь, что если я уйду, то твой папа наймет новую няню? Ты меня больше не увидишь. Будешь новую няню обижать.

— Не хочу новую, тебя итак хватает! — выдает он, присаживаясь рядом. — Она же починится?

— Починится, если я не буду волноваться. А я не буду, если ты будешь меня слушаться и не будешь баловаться. Договорились?

— Договорились, — пожимает мою здоровую руку и встает на ноги. — Я дома устал сидеть, Эвешка, пошли погуляем.

Улыбаюсь. Ну ангел же, когда хочет!

— Ну, пошли. Только тепло одевайся, там снегом уже все занесло. Колготочки, теплую водолазку… Идём?

Тема кивает и срывается в свою комнату.

Через несколько минут выходим на улицу и с удовольствием вдыхаем морозный воздух декабря. Пахнет чистотой, цитрусами и Новым годом. Безумно нравится эта атмосфера праздника, царящая в городе. Вот и сейчас. Выйдя на бульварную улицу, любуемся красотами местности: все украшено, сверкает и переливается.

— Красота-а-а, — тяну с удовольствием, и Тема мне поддакивает. Радуюсь тому, что он успокоился.

Всего-то стоило пожертвовать своей рукой! И чего раньше не сказал, столько бы нервных клеток сберегла.

— Эв, а пошли в парк, который возле дома, мне надоели огоньки эти, — тянет обратно он, и я соглашаюсь.

Мы и правда уже очень далеко отошли от дома. Вызываю такси, чтобы не тратить время. Доезжаем быстро, высаживаемся прямо возле хвойного парка. Он на отшибе, поэтому людей здесь очень мало.

Гуляем вдоль тропинок, пока Тема не воодушевляется и не начинает тянуть меня и тыкать пальцем в сторону замерзшего озера.

Страх липкими щупальцами обволакивает тело, и я машу головой в отрицании.

— Нет, Тем, только не туда…

— Хочу на каток! — капризничает он, вырывая свою маленькую ручку, и бегом уносится на лед.

— Стой!

Истерика подкатывает к горлу, когда бегу за ним. Страх перемешивается с отчаянием, и я готова шлепнуться в обморок, только бы это все закончилось.

Но все только начинается, когда я ступаю на лед и вижу образовавшиеся под моей ногой трещины…

20

Глава 8

Нет-нет-нет-нет-нет… Только не это!

— Тёма! — кричу во всё горло, распугивая несчастных птиц в округе.

В то время как я медленно опускаюсь всем телом на тонкий лед, он уже оказывается на середине озера. Удивительно, как в такой ситуации вообще вспоминаю о том, как правильно действовать.

Глупо надеяться, но я, словно утопающий, что хватается за соломинку, тянусь в карман куртки за телефоном и звоню Кириллу. Хочется верить в то, что он и правда сможет нам чем-то помочь.

И лишь от его слов: «Не двигайтесь! Еду!» у меня появляется надежда.

— Темочка, пожалуйста, замри! Медленно опускайся на лед и ложись, как я, — умоляю ребенка, вспоминая всевозможные молитвы.

На деле же, как заведенная повторяю отчаянно: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…» и продолжаю ползти к нему.

— Зачем? — удивляется он. — Эвешка, вставай!

Будто бы в подтверждение своих слов он подпрыгивает на месте и только после этого замирает. Не потому что, так я попросила. Под его ногами трещит лед.

В моменты, когда счет идет на секунды и нужно реагировать быстро, на меня обычно нападает ступор. Сейчас же, когда так важно сохранять спокойствие и не двигаться… я подрываюсь на ноги и лечу к ребенку.

Я успею, успею… Не хочу даже думать об обратном, упрямо веря в удачу. Не обращаю даже внимания на хруст расползающихся подо мной трещин. В голове лишь пульсирует мысль, что я просто обязана нас отсюда вытащить.

Чудом добираюсь до Темы и подталкиваю его к берегу, до которого осталось не так уж и далеко. Представляю, как стоим на суше и дожидаемся его отца, а добравшись до дома, проводим поучительную беседу за кружкой горячего чая.

А в следующую секунду воображаемая картина расплывается, когда я слышу треск под ногами, вижу удаляющуюся спину Артёма и падаю.

Провалившись одной ногой в озеро, упираюсь руками в заснеженный лед. Холод пронзает конечности и спирает дыхание, отчего сердце срывается на бег.

Захлестнувшая паника только разгорается, когда ко мне подскакивает Тема и, склонившись к лицу, мечется испуганным взглядом.

— Всё хорошо, ничего не бойся, — утешаю его, в то время как сама трясусь от страха. — Я тебя очень прошу… возвращайся на берег. Только медленно. Видишь, какой хрупкий лед? Там тебя ждет папа, — добавляю для убедительности, зная, что это сработает безотказно.

— А ты? — спрашивает растерянно.

— А я сейчас вылезу. Сразу же, как ты дойдешь до берега.

И только когда он уходит с застывшего озера, я действительно пытаюсь выбраться. От ужасных воспоминаний, что всплывают в памяти, я паникую еще больше.

В детстве, едва ударял мороз, я часто ходила на затянутый льдом пруд. И в последнюю прогулку я чудом не отморозила конечности, когда провалилась под лед. Тогда мне сказочно повезло. Местные рыбаки заметили барахтающегося в воде ребенка и быстро пришли на помощь. Сейчас же мне помощи ждать неоткуда…

— Эва!

Знакомый голос, вселяющий уверенность, вынуждает встрепенуться. На мгновение даже дикий холод в сводящих конечностях не ощущается.

Но когда Кирилл кидается ко мне, я вдруг снова паникую.

— Не ходи, провалишься!