Останься со мной - Фиорина Николь

Она заметила меня и указала на меня рукой.

– Гляньте-ка! – Алисия подвинулась. – Помогите ей кто-нибудь!

Под вентиляцией тут же оказался Олли – в черной футболке, спортивных штанах и с улыбкой, которая сияла и в его невообразимых зеленых глазах.

– Давай же, милая, – позвал он, и я протолкнула ноги в дыру. – Я тебя держу!

Его пальцы сомкнулись на моих лодыжках, а потом оказались на моих бедрах – и так и продолжили тянуть меня вниз, пока ноги не коснулись пола. Руки Олли задержались около моей груди, словно он не хотел меня вот так сразу отпускать.

– Давно пора, – прошептал он, взял меня за руку и поднял ее высоко над моей головой, пока я не могла отвести взгляда от его лица. – Ребята, здесь Мия!

– Мия! – повторили собравшиеся в унисон. Олли посмотрел на меня в ответ и отпустил мою руку.

Он усмехнулся:

– Добро пожаловать в мое скромное жилище.

Я перевела взгляд на сидящего на полу Джейка – он сдержанно улыбался.

И на нем была красная пижама. Цельная. С нарисованными на ней леденцовыми палочками.

Мебели в комнате Олли особо не было – ни стола, ни стула, ни кровати. Только матрас на полу и сложенная в угол за ним одежда. И как прикажете отсюда выбираться?

– Джейка и Алисию ты уже знаешь. А это Брия, – представил Олли сидящую на полу девчонку с короткой стрижкой.

Он указал на Полночь – парня, с которым разговаривал в столовке – и продолжил:

– А это мой бро, Айзек.

На Айзеке не было футболки, и его смуглая мускулистая грудь оказалась на всеобщем обозрении. По тому, как он держался, я сразу поняла, что мы с ним сможем неплохо повеселиться.

Зеленые глаза Олли задержались на мне.

– Присаживайся. Поделись своей историей.

Все уже расселись по своим привычным – судя по всему – местам: либо на матрасе, либо на полу, и я опустилась на одеяло напротив Олли.

– Я бы предпочла промолчать.

Распахивать душу я буду разве что в кабинете доктора Конуэй. И на групповой терапии. У них хотя бы лицензия есть. Сомневаюсь, что у этого кружка имеется что-то подобное – им всем не больше двадцати одного. У них свои проблемы, свои собственные суждения и свои мнения. Они просто хотят отвлечься от собственных жизненных сложностей, пусть даже на чужие.

– Мы тут все неудачники, Мия. Давай поговорим, – попросила Брия, чем и доказала все вышесказанное.

– Проблемы с гневом? Закон нарушаешь? Устраиваешь истерики? – пробормотал Айзек.

На меня уставились пять пар тревожных глаз.

– Я убила свою мать, – почти солгала я, и в комнате повисла тишина. Люди начали переглядываться.

– Вот черт, – выдохнул Олли, потянувшись к карману.

Айзек вытянул руку.

– Плати, Мастерс.

Мои глаза расширились – мальчишки в самом деле обменялись деньгами.

– Да вы шутите! Вы поспорили обо мне? Это для вас что, игра такая?

– Расслабься, дорогая, – Айзек убрал свой выигрыш в карман. – Не принимай близко к сердцу.

Комната зашумела разговорами, а я так и сидела, не зная, куда себя деть. На первый взгляд никто из них не должен был оказаться в этой комнате. Джейк явно был слабовольным и в социальном плане полагался на Алисию. И я готова была признать: Алисия крута. Ее не задевали подколки Брии, она отвечала ей тем же. К тому же девушка была очень красивой: темная гладкая кожа, карие глаза, черные кудри, обрамляющие овальное лицо… Но вишенкой на торте была родинка на ее щеке.

Брия, с другой стороны, старалась выглядеть максимально сексуальной: она надела короткий топик, а лифчик под него – нет. Но кто я такая, чтобы судить? Если ей так удобно, то окей. Она изредка поглядывала на Олли и Айзека и меняла позу, чтобы проверить – смотрят ли они на нее? Как именно смотрят? Тело у нее было ничего: маленькие торчащие груди, длинные изгибы торса. Но стоило ей только открыть рот, как всю картину портили кривоватые зубы и раздражающий голос.

Айзек замечал, что делает Брия. Каждый раз, когда она откидывалась назад и топик ее задирался еще выше, он тоже отклонялся назад и почесывал нос – как будто это могло скрыть направление его мыслей.

Олли развернулся ко мне. Интересно, это потому, что он пытался избежать компании Брии, или потому, что я ему нравилась? Шансы равны.

Я ведь никогда не утверждала, что умею читать мысли.

Люди мне не нравились, и я старалась избегать разговоров, но читать язык тела было легко. И намерения их тоже. Отец отказывался смотреть со мной фильмы, потому что я всегда догадывалась, кто убийца, и предсказывала конец. Это было моим преимуществом. Я столько лет изучала человеческое поведение, что для меня не осталось никаких сюрпризов. Действия мужчин закономерны, реакции женщин предсказуемы.

Взять, например, стажера Оскара. Я знала, что он сдастся мне, как только он открыл дверь – у него расширились зрачки, и он чуть подался вперед. Все довольно типично. Но он не поверил в мои намеки, пока я перед ним не разделась. Он мог бы отказаться. Мог бы развернуться и уйти, но он этого не сделал.

Олли достал из стопки своих вещей в углу бутылку водки, и собрание повеселело.

– Наконец-то!

Он махнул бутылкой и присел рядом со мной.

– Серьезно? Как ты протащил сюда алкоголь?

Может, у Олли есть полезные связи?

На лице Олли расцвела загадочная улыбка, и он мне подмигнул. А потом провел рукой по лбу и волосам.

– Кто-то уже настроился, я погляжу?

Мы с алкоголем не особо дружили. Люди обычно пили, чтобы приглушить свои эмоции, но на меня спиртное оказывало обратный эффект. Когда оно струилось по моим жилам, эмоции возвращались. Эмоции и жажда. Я сделала глоток и передала бутылку Джейку. Прозрачная жидкость обожгла мне горло и растеклась теплом в груди.

Бутылка начала свое триумфальное шествие из рук в руки.

– Правило здесь только одно, – произнесла Алисия, когда бутылка добралась до нее.

– Да? Какое же?

– Никаких обид. Все, что происходит в этой комнате, здесь и остается, – ответил Джейк.

Никаких обид? То есть чувств? Звучит по мне.

Я кивнула. К счастью, я оказалась в комнате, не забитой слабаками.

Мы часок переговаривались и хорошенько набрались, я наконец-то начала получать от этого удовольствие. Такое ощущение, что впервые за целую вечность. Я никогда не ловила кайф, но с неловкими ситуациями это очень помогало. Я только надеялась, что после раскрепощения паралич чувств не ударит по мне раз в десять сильнее.

Жить без эмоций легко. А вот выбираться из вынужденного эмоционального состояния сложно – как курильщику бросать курить. Благодаря алкоголю я снова могла чувствовать, но, если не проявить осторожность, то вечер обернется катастрофой.

Откуда-то раздалась тихая музыка, и я обнаружила на коленях Олли старый айфон. Вопросов я решила не задавать, мне было плевать на ответы. С тем же успехом он мог выкатить откуда-то машину для попкорна – я уже не удивлюсь. Главное, чтобы он со мной делился. Главное, чтобы мне здесь было хорошо.

Брия поднялась и начала раскачиваться в такт музыке, подняв руки. Из-под поднявшего топа выглянули ее груди. Она закусила губу и оглядела комнату, чтобы проверить реакцию парней. Я проследила за ее взглядом: Айзек тоже закусил губу. Я повернулась направо и встретилась глазами с Олли – он приподнял уголок рта.

Здесь становилось жарко. Слишком много людей в одной комнате… и эта его ямочка.

– Давай, Мия! – Брия указала на меня пальцем. – Потанцуй со мной!

Я замахала рукой.

– Я не танцую.

Я танцевала только наедине с собой.

Олли чуть склонил голову и приподнял бровь.

– Чего ты боишься?

– Ничего не боюсь. Просто не танцую.

Айзек поднялся и присоединился к Брии. Она начала тереться об него в такт электронной музыке – его руки схватились за ее бедра.

– Я думала, вы с Брией вместе, – заметила я, покосившись на Олли.

Я знала, что это не так, но мне интересно было узнать, что об этом подумают остальные.

Джейк и Алисия рассмеялись. Олли покачал головой.