Искусство как вид знания. Избранные труды по философии культуры - Шпет Густав Густавович

В письмах из Томска к Наталии Ильиничне Игнатовой Шпет писал: «Вы забыли одну из моих гениальных мыслей: для того, чтобы нечто было социально-реальным, социально-ценным или, наоборот, малоценным, необходимо, чтобы соответствующее общество признавало это. Признание (ну-ка, старина: Anerkennung) - детерминитив-ная категория социального! Популярный лектор, великий ученый, большой поэт и пр., и пр., - реально велики, пока, когда и поскольку их таковыми признают. Помните, я часто поражался ничтожеством и глупостью, например, Муромцева, однако его признали за великого

" Ibid. II, 10: Translam sunl, cum et ipsiae res quas propriis verbis significamus, ad aliud aliquid significandum usurpantur... |Цитата дословно переведена в тексте Шпета].

председателя и тем его сделали великим; также был велик, например, Надсон, а Грин - ничтожен; Чернышевский был ничтожен и стал велик; и т.д., и т.д. (помните прекрасный рассказ Папини о человеке, которого в одно дивное утро перестали узнавать и признавать [курсив мой. - Т.Щ.), - примеров сколько угодно того, что сегодня под взглядом какого-нибудь человека падают в обморок, а завтра он -чучело, над которым смеются дети. Реальная основа социального неравенства есть разница признания, — перечтите только прелюдию к Укрощению строптивой и Вы увидите, что здесь больше мудрости, чем в обычном «идеалистическом» толковании этой прелюдии как избитого мотива: Жизнь есть сон. Satis!». Цит. по: Густав Шпет жизнь в письмах. М., 2005. С. 389. NB! В процессе расшифровки этого письма мною была допущена ошибка, и вместо Папини я расшифровала эту фамилию как Парини. И комментарий сделала не о Папини. а о Парини. - Поэтому комментирую в настоящем томе. - Папини (Papini) Джовакни (1881-1956) - итальянский писатель. Автор художественных и публицистических произведений «Сумерки философов» (1906), «Трагическая повседневность» (1906, русский перевод 1923), «Конченый человек» (1912, русский перевод 1923) и др. Для раннего периода его творчества характерно стремление к обновлению форм культуры и острый психологический анализ. В произведениях 1940—1950-х годов преобладает религиозная тематика.

Шпет имеет в виду рассказ Папини «Последний визит больного джентльмена» (сб. «Трагическая повседневность»). Папини рассказывает о встрече с человеком, который говорит: «Но не то меня мучает, что я лицо, действующее во сне. Некоторые поэты утверждают, что жизнь человеческая есть только сон, а некоторые философы учат, что действительность есть не что иное, как галлюцинация. Меня же преследует другая мысль: кто тот, кто видит меня во сне? Кто он, это неведомое мне создание, которому я принадлежу, чей усталый мозг дал мне жизнь, и кто, проснувшись, погасит мое существование, как ветер гасит огонь. Уж сколько дней я думаю об этом моем спящем властелине, о моем создателе, давшем мне мое эфемерное существование».

Примечательно, что Шпет наиболее глубоко и ясно выразил основную мысль рассказа Папини в «Хронике»: «У меня есть статья (я ее люблю больше других) «Сознание и его собственник», в ней я силюсь доказать, что Я не может определять себя без помощи другого, что в собственном существовании Я удостоверяется через другого. Это и эмпирически и существенно, и также: в эмпирическом бытии и в существе. И тут - метафизика любви. Эмпирически мать удостоверяет, что я родился, без нее я не был бы в

этом «уверен», она только знает это, как слегует знает. Через любовь ко мне я удостоверяюсь в своем существе, это - второе рождение. И вот где Ужас: почувствовать трепет своего бытия, и быть брошену в сомнение, в неуверенность в нем, в бытии самой сущности, Себя. А сколько таких проходит мимо нас: ненастоящих, иллюзорных! Ужас: сознать свою иллюзорность!..». Цит. по: Густав Шпет: жизнь в письмах. М., 2005. С. 349-350.

С. 484. ...О поэте, который обладает не только нежностью, не только мгновенною. - Шпет перефразирует цитату из «Евгения Онегина».

Заметив, что Владимир скрылся, Онегин, скукой вновь гоним. Близ Ольги в думу погрузился, Довольный мщением своим. ...

Его нежданным появленьем,

Мгновенной нежностью очей (курсив мой. - Т.Щ.)

И странным с Ольгой повеленьем

До глубины души своей

Она проникнута.

Цит. по личному экземпляру Г.Г. Шпета: Пушкин А.С. Сочинения. В 8 т. Т. 4. СПб., 1903. С. 139.

С. 486. ...Ср. интересную попытку вскрыть проблематику биографии, как предмета науки, в недавно вышедшей книге: Г. Винокур, Биография и культура, М., 1927, изд. ГАХН. - Винокур Григорий Осипович (1896-1947) - российский лингвист, литературовед. Профессор МГУ (1942-1947) и других вузов, член Пушкинской комиссии АН СССР (с 1933). Член Московского лингвистического кружка и Московской диалектологической комиссии. Основные труды по вопросам культуры речи, по истории русского литературного языка, по проблемам текстологии; исследования о языке и творчестве А.С. Пушкина, А.С. Грибоедова, В.В. Маяковского. Винокур - один из составителей «Толкового словаря русского языка» (т. 1-4, 1935-1940, под редакцией Д.Н. Ушакова), один из редакторов академического собрания сочинений Пушкина. В 1938-1947 годах - организатор работы по составлению «Словаря языка Пушкина». Основные труды: «Критика поэтического текста» (Μ., 1927), «Маяковский - новатор языка» (М., 1943), «Русский язык. Исторический очерк» (М., 1945) и др. Винокур пишет: «1. Биография, поскольку она претендует на значение самостоятельной научной дисциплины, должна обладать собственным и спе

цифическим предметом, одновременно эмансипируясь от смежных и посторонних областей знания. Биография, в противовес обычному пониманию, есть проблема не психологическая, а культурно-историческая, и имеет своим предметом историю индивидуальной жизни личности, включая в поле своего изучения все признаки (интеллектуальные, психические, психофизические и т.п.), с которыми личность вообще дана в истории культуры. II. История личности раскрывается в различных своих формах, научное описание которых и составляет задачу биографа. В общей схеме история личности постигается нами в формах развития, когда мы изучаем ее с точки зрения исторической эволюции и преемственности, и в формах поведения, или деятельности, когда мы рассматриваем личность в разрезе статическом, как уже готовое и развившееся. Непременным условием изучения личности в этих формах является рассмотрение этих последних в рамках широкого культурно-исторического контекста. Этим "плоскостным" формам исторической личности могут быть противопоставлены формы "структурные", при анализе которых биограф от внешне воспринимаемых чувственных данных переходит к уразумению смысла и значения, за внешними признаками стоящих. С этой точки зрения в биографии должны различаться формы внешние и внутренние». Цит. по: Винокур Г.О. Биография и культура. М., 1997. С. 11.

С. 488. ...Поэт «И звуков, и смятенья полн», а его «Душа вкушает хладный сон». - Шпет цитирует стихотворение А.С. Пушкина «Поэт» (1927).

Пока не требует поэта К священной жертве Аполлон, В заботах суетного света Он малодушно погружен; Молчит его святая лира; Душа вкушает хладный сон, И меж детей ничтожных мира. Быть может, всех ничтожней он.

Но лишь божественный глагол До слуха чуткого коснется, Душа поэта встрепенется, Как пробудившийся орел. Тоскует он в забавах мира, Людской чуждается молвы, К ногам народного кумира

Не клонит гордой головы; Бежит он, дикой и суровый. И звуков и смятенья полн, На берега пустынных волн, В широкошумные дубровы... Цит. по личному экземпляру Г.Г. Шпета: Пушкин А.С. Сочинения. В 8 т. Т. 2. СПб., 1903. С. 57-58.

С. 492. ...Например, с наибольшею решительностью у Липпса: чувства - всегда я-чувства или я-переживания (Ich-Erlebnisse), сим-птомы, по которым мы судим, как психические процессы связаны в единство душевной жизни. - Липпс. См. прим. к 132. — Шпет имеет в виду следующее рассуждение Липпса: «Спрашивается не о сущности сознания самого по себе, а равным образом, и не о его происхождении. Вопрос в том, чем оно является для меня, чем представляется оно, когда само является фактом или содержанием сознания. Я сознаю, что ощущение красного есть содержание сознания; я сознаю обозначаемое, таким образом, отношение ощущения красного цвета к сознанию. В настоящем случае "сознание", то есть то, к чему относится ощущение красного цвета, само составляет некоторое новое содержание сознания. Сознание такого отношения является сознанием, во-первых, ощущения красного цвета, во-вторых, чего-то такого, к чему последнее, по-видимому, относится, и, наконец, сознанием подобного рода отношения.