Политическая история Римской империи - Циркин Юлий Беркович

Чтобы, с одной стороны, занять солдат, а с другой — еще раз напомнить германцам о силе римского оружия, Тиберий приказал Германику перейти Рейн. В 14–16 гг. тот совершил несколько походов за Рейн. Во время одного из них — в 15 г. он проник в Тевтобургский лес, где за шесть лет до этого была уничтожена армия Вара, и торжественно похоронил брошенные там останки римских воинов. Германцы были разгромлены. В их числе была и армия Арминия, который возглавлял борьбу германцев и уничтожил легионы Вара. В руки римлян попала жена Арминия, а вскоре и сам Арминий был убит своими врагами в собственном племени. На обратном пути римский флот был почти полностью уничтожен бурей, а вместе с ним погибла и часть легионеров, посаженных на корабли. Только распорядительность и инициатива Германика спасли выживших. Но новым победоносным походом он загладил впечатление от этого несчастья.

Германик мечтал о полном восстановлении римской власти до Альбиса, но Тиберий в 16 г. приказал ему более походов не совершать и отозвал его с Рейна. Молва приписывала эти распоряжения Тиберия его зависти к своему племяннику. Видимо, и это, и опасение чрезмерного усиления престижа и так очень популярного Германика сыграли свою роль. Но главным все же было иное: Тиберий прекрасно понимал, что удержание зарейнских земель потребует слишком много сил, какими Империя, по его мнению, на тот момент не располагала. В ходе своих походов Германик разгромил главных врагов, более всего угрожавших римской Галлии, — свевов и сугамбров. Это обеспечило безопасность границы и римских провинций, и Тиберий твердо решил этим ограничиться. Поэтому, удовлетворившись наведением страха на германцев и укреплением рейнской границы, он приостановил наступление. 26 мая 17 г. Германику был устроен пышный триумф, во время которого Тиберий от имени племянника раздал каждому римлянину по 300 сестерциев. На следующий год он сделал Германика своим коллегой по консульству. Но вскоре он ему понадобился на Востоке.

Там в это время сложилась ситуация, которая могла бы взорвать хрупкое равновесие, установившееся при Августе. Парфянским царем был Вонон. В свое время его отец Фраат IV послал его в Рим заложником в знак мира, и он очень долго жил там. Будущий царь проникся римским духом и образом жизни, что вызывало раздражение парфян. Став царем, он проводил проримскую политику. Все это спровоцировало восстание против него, которое возглавил Артабан, свергший Вонона и занявший его трон. Вонон бежал в Армению и скоро захватил там власть. Но пропарфянская группировка среди армянской знати заставила его бежать и из Армении. Вонон ушел в римскую провинцию Сирию, сдавшись там на милость легата. А Артабан попытался посадить на армянский трон своего сына.

Сложным было положение и в Малой Азии, где надо было срочно решать вопросы с местными клиентскими царствами. В этих условиях Тиберию был необходим на Востоке человек, обладавший дипломатическими, а в случае необходимости и военными способностями, а также таким объемом власти, который позволял бы действовать быстро и самостоятельно в зависимости от изменяющейся ситуации, без особой оглядки на правительство. Такого человека Тиберий увидел в Германике. Стремясь соблюсти юридические нормы, принцепс провел через комиции специальный закон, согласно которому Германик, к этому времени «избранный» консулом на следующий, 18 г., получил специальный проконсульский империй «для устройства заморских дел». Это означало, что он приобретал высший империй над всеми восточными провинциями. Таким образом, Германик был назначен наместником Востока с чрезвычайными полномочиями, являясь фактически в этой части Империи соправителем императора. Поскольку империй Германика был большим, чем империи провинциальных наместников, то они должны были ему подчиняться.

Однако Тиберий не был бы самим собой, если бы не предусмотрел на всякий случай противовес молодому, популярному и честолюбивому племяннику. В качестве легата Сирии он направил Гн. Кальпурния Пизона, достаточно пожилого (он был приблизительно одних лет с Тиберием) и опытного человека, бывшего консулом и наместником различных провинций, своего друга, как и друга Августа, и личного врага Германика. Империй Германика был большим по отношению к империям наместников, но меньшим по отношению к империю Тиберия. Пизон, назначенный непосредственно принцепсом, мог использовать двусмысленность сложившейся ситуации и сдерживать Германика, а в случае необходимости и противодействовать ему. До назначения Пизона легатом Сирии был Кретик Метелл Силан, чья дочь была помолвлена с сыном Германика. Эта связь двух людей могла бы, по мнению Тиберия, сделать Германика слишком сильной фигурой, чего допустить он, естественно, не желал. Кроме того, границы территории, на которую распространялся высший империй Германика, не были уточнены, и это давало Тиберию возможность в случае подозрения в нелояльности племянника обвинить его в их нарушении.

Германик оправдал надежды дяди. Он не допустил воцарения в Армении парфянского ставленника и посадил на армянский трон понтийского царевича Зенона, принявшего армянское имя Арташес. В честь этого события были выпущены специальные монеты с изображением сцены коронации Арташеса III Германиком. На несколько десятилетий армянский вопрос был закрыт. Вонон пытался бежать из почетного плена, но неудачно и вскоре был убит. Урегулировал Германик и некоторые другие восточные дела. Он отослал в Рим каппадокийского царя Архелая, когда-то плохо относившегося к Тиберию, и в Риме тот умер, а его царство

Германии. Рим, Капитолийский музей

Германик превратил в римскую провинцию. Одновременно умер и царь Коммагены Антиох, и эта страна тоже стала провинцией. Присутствие Германика стабилизировало положение на парфянской границе. Однако отношения его с Пизоном все более ухудшались, да и Тиберий с подозрением относился к активности Германика. Оно особенно усилилось после посещения последним Египта. Как уже говорилось, Египет после его захвата Августом стал главной хлебной базой Рима. Еще Август, боясь, как бы кто-либо из видных деятелей не использовал такое положение Египта для попытки захвата власти в Риме, запретил сенаторам без его особого разрешения посещать эту страну. Германик же, считая Египет входящим в его зону власти, прибыл туда, даже и не думая спрашивать позволения дяди. Он принял ряд мер по спасению египтян от возможного голода и приобрел огромную популярность не только среди живших в Египте греков, но и среди египтян. Александрийцы его даже обожествили. И хотя Германик, искренне или нет, отверг такое обожествление, все это не могло не испугать Тиберия. Опираясь на свою власть на Востоке и активную поддержку Египта, Германик вполне мог поставить Рим и Италию на грань голода и в результате попытаться свергнуть Тиберия. И предусмотрительный Тиберий принял свои меры.

Прежде всего он сделал Германику выговор за посещение Египта без его позволения. И хотя формально Тиберий был совершенно прав, молва увидела в этом еще один знак его недоброжелательного отношения к племяннику. Явная неприязнь принцепса к нему наложила отпечаток и на отношения между Германиком и Пизоном. Они настолько ухудшились, что Германик, пользуясь данными ему полномочиями, снял Пизона с поста легата Сирии и передал этот пост другому человеку. Пизон был вынужден покинуть провинцию и уехать в Грецию. Тем временем Германик неожиданно заболел. И сам он, и все окружающие были уверены, что эта болезнь — следствие отравления Пизоном и его женой Планциной. Перед смертью Германик просил своих друзей отомстить за него Пизону. Он умер в предместье Антиохии Дафне 10 октября 19 г. и вскоре был сожжен на антиохийской площади, а его прах жена Агриппина привезла в Рим, где он был торжественно захоронен в мавзолее Августа. Еще до прибытия праха в Рим сенат удостоил память Германика высокими почестями.

Вскоре в сенате состоялся суд над Пизоном, и многие сенаторы склонялись к его обвинению, хотя прямых доказательств не было. Под угрозой неминуемого обвинения Пизон покончил с собой, а его жена спаслась только благодаря поддержке Ливии. Были осуждены два ближайших помощника Пизона — Визеллий Кар и Семпроний Басс. Во время процесса Тиберий держался подчеркнуто беспристрастно, но все больше расходились слухи о его причастности к делу. Говорили, что именно он дал негласное поручение Пизону отравить Германика и за спиной Планцины стояла ненавидевшая внука Ливия. Новую поддержку слухам дало то, что ни Тиберий, ни Ливия не участвовали в торжественных похоронах Германика. Прах его, как уже сказано, был захоронен в мавзолее Августа. В его честь в Риме была воздвигнута почетная арка. Однако отсутствие Тиберия и Ливии было довольно красноречиво. И слухи о причастности принцепса и его матери не только поддерживала, но и старалась широко распространить вдова Германика Агриппина, разочаровавшаяся в своей надежде стать императрицей, а теперь желавшая таким образом расчистить путь к трону своим сыновьям. Для этого ей было нужно скомпрометировать не только Тиберия, но его мать и сына Друза-младшего. Впрочем, она могла и искренне верить в причастность Тиберия и Ливии.