Политическая история Римской империи - Циркин Юлий Беркович

Внутренняя и внешняя политика Домициана требовала значительных расходов. В результате многие достижения Веспасиана скоро сошли на нет. Из создавшегося положения Домициан попытался выйти за счет сокращения расходов на армию, уменьшив ее численность, но это вело к снижению ее боеспособности и увеличению опасности со стороны варваров. К тому же это могло стать опасным для императора, если армию в связи с этими мерами охватит недовольство. И Домициан издал специальный эдикт, предоставлявший ветеранам и их семьям ряд привилегий, в том числе освобождение от косвенных налогов, а действующим солдатам на треть увеличил жалованье. Так что сэкономить деньги на военных расходах ему не удалось.

Император пытался усилить контроль над сбором налогов, не допуская никаких возможностей уклониться от них. Так, со всей строгостью собирался «иудейский налог». Однако и этот путь пополнения казны оказался не очень эффективным, несмотря на творимый порой в данной области произвол. Домициану пришлось и в финансовой сфере пойти по пути Юлиев-Клавдиев. Не только возобновились, но еще более распространились процессы по обвинению в «оскорблении величества» и связанные с ними доносы, что привело к увеличению казней и конфискаций имущества. Император использовал малейшие намеки на намерение объявить его наследником или хотя бы одним из наследников, чтобы захватить наследство.

Такая политика задевала прежде всего имущие слои, и те отвечали императору все более росшей ненавистью, проявлявшейся в различных слухах, подрывавших авторитет Домициана и служивших выражением усиливавшегося напряжения в государстве. В частности, говорили, что никаких реальных побед ни над германцами, ни над даками не было, что вместо пленников в триумфе провели союзников, согласившихся участвовать в этой комедии, что изъявление покорности побежденными народами выдумано. Домициану приписывали даже отравление Тита. При всей нелепости многих слухов и сплетен они отравляли атмосферу и подрывали авторитет императора. На все это Домициан ответил новыми репрессиями. Не только прокатился новый вал судов по различным обвинениям, которые обычно кончались смертными приговорами, но участились случаи и внесудебных расправ. Репрессии теперь распространились даже на его родственников. Своего пика они достигли в 95 г.

Это был год, когда Домициан, вероятно, всерьез задумался о наследовании власти. Единственный сын Домициана Флавий умер вскоре после своего рождения, и он рассчитывал сделать своими наследниками детей своего двоюродного брата Флавия Клемента. Он их усыновил, дав имена Веспасиан и Домициан. Самого Клемента он сделал своим коллегой по ординарному консульству 95 г. Казалось, курс на сохранение власти в доме Флавиев твердо избран. Однако совершенно неожиданно в том же 95 г. Клемент был убит^[91], а его жена Флавия Домицилла отправлена в изгнание. Вместо Клемента консулом-суффектом стал Лаппий Максим. В 89 г. он, являясь легатом Нижней Германии, подавил мятеж Сатурнина, а накануне своего назначения консулом был наместником Сирии. Ему и подобным ему людям, доказавшим свою преданность императору, Домициан доверял больше, чем своим родственникам. Флавий Клемент был сыном Флавия Сабина, в 66 г. префекта Рима, осажденного на Капитолии вместе с Домицианом вителлианцами и скоро погибшего от их рук. Флавия Домицилла была дочерью Домициллы-старшей, дочери Веспасиана, так что приходилась императору племянницей. Клемент никак не помышлял о власти, так что он был совершенно безвреден для Домициана. Может быть, принцепс, убивая отца, пытался обезопасить наследование сыновей. Но если это и так, то казнь Клемента все равно была бессмысленной. Убит был также Μ. Аррецин Клемент, бывший префект претория и дважды консул-суффект при Веспасиане, исполнял он важные должности и при Домициане. Сестра Аррецина Клемента была первой супругой Тита, так что этот человек входил в самый ближний круг императора, личным другом которого он считался. Эти и подобные, часто вовсе бессмысленные жестокости и казни еще более усилили страх перед императором и ненависть к нему.

Одним из консулов 96 г. Домициан назначил Т. Манлия Валента. Ему уже было 90 лет. В свое время он командовал легионами, активно сражался в Британии и в 90-х гг. I в. являлся самым старым сенатором. Во время гражданской войны Валент медлил с присоединением к Веспасиану, и, может быть, поэтому Флавии обходили его должностями. Теперь казалось, что Домициан воздает должное старейшему сенатору. Однако назначение 90-летнего старца было воспринято как насмешка и вызвало еще большую, хотя и до поры скрытую, ненависть сенаторов к императору.

Между тем угроза нависла даже над женой Домициана. Однажды он выгнал ее, но затем вернул, а потом стал снова подозревать. Убийство Клемента заставляло Домицию Лонгину думать, что на этот раз разводом Домициан не ограничится. И она приняла участие в заговоре против собственного мужа, охватившем в основном людей, непосредственно связанных с императором. Это были, в частности, вольноотпущенник Домиции Стефан, управляющий ее поместьем, начальник спальников Сатур (или Сигер), императорский секретарь Абаскант, помощник центуриона Клодиан и некоторые другие. Видной фигурой заговора являлся спальник Парфений. За их спиной стояли Домиция и префект претория Т. Петроний Секунд. 18 сентября 96 г. заговорщики проникли в спальню Домициана, и Стефан нанес ему удар кинжалом. Раненый император схватился с убийцей, но на помощь тому подоспели остальные. Домициан был убит семью ударами. Это произошло всего лишь через четыре дня после очередной годовщины его правления (он вступил на престол 14 сентября 81 г. и 18 сентября 96 г. был убит). С ним сошла со сцены и вся династия Флавиев.

Римский плебс к убийству принцепса остался равнодушным. Преторианцы глухо негодовали, но открыто не выражали своего недовольства. Зато у сенаторов весть об убийстве Домициана вызвала необыкновенную радость. Сбежавшись в здание сената, они низвергли водруженные там почетные щиты с надписями в честь императора, были сброшены с пьедесталов его многочисленные бронзовые статуи, многие из которых были тут же расплавлены. Сенат официально принял постановление об «осуждении памяти» Домициана: его имя должно было быть вычеркнуто из всех официальных актов, статуи во всей империи должны быть разрушены, а надписи уничтожены. Сенаторы спешили избрать нового принцепса, прежде чем в Риме при известии об убийстве прежнего не начнется паника. При активной поддержке Парфения сенат провозгласил императором 65-летнего сенатора Μ. Кокцея Нерву^[92]. Не исключено, что его кандидатуру уже имели в виду заговорщики, планируя убийство Домициана. В какой-то момент распространились слухи, что принцепс жив, но Парфений доказал их ложность, и Нерва спокойно принял власть.

Первые Антонины. С 96 по 192 г. Римской империей правили 7 императоров. За исключением первого из них — Нервы, пришедшего к власти после убийства Домициана, и последнего — Коммода, являвшегося сыном предыдущего императора Марка Аврелия, все они были усыновлены своими предшественниками, поэтому их объединение в династию весьма условно, как и наименование династии — Антонины — по имени четвертого императора — Антонина Пия. К тому времени, когда эта «династия» утвердилась во главе Римской империи, стабилизация, достигнутая Веспасианом и Титом, оказалась столь прочной, что даже рецидив террористического режима при Домициане не смог нарушить ее. А внешняя и военная политика этого принцепса в значительной степени укрепила безопасность Империи, и это стало основой расцвета Римской империи.

После убийства Домициана, как сказано выше, императором стал Нерва, принявший имя Император Цезарь Нерва Август. Он сразу же энергично взялся за дела. Новый император отменил самые одиозные акты Домициана, в том числе произвол при сборе налогов. Так, был ликвидирован fiscus ludaicus. Это не означало отмену специального налога на иудеев, собираемого с 70 г., но положило конец произволу, творимому при его сборе. Нерва так гордился этим актом, что в память о нем выпустил специальную монету. Были возвращены изгнанники, и за конфискованное имущество стала выплачиваться компенсация за счет казны. Рабам и вольноотпущенникам было запрещено доносить на своих хозяев и патронов. Некоторые наиболее ненавистные доносчики домициановского времени были убиты или изгнаны. На этом новый принцепс репрессии прекратил.