– То есть ты считаешь, что у нас несерьезно?! – повторил он вопрос тем же тоном, что и в автомобиле.
– Я не это хотела сказать, – еще раз ответила Анна.
– Через десять дней будет два месяца, как мы встречаемся! Ты считаешь, что это несерьезно?
– Игорь, я всего лишь хотела сказать, что, раз уж воплощение моей мечты затянулось, пусть это будет тот, с кем отношения определены.
– То есть наши не определены?! – взорвался он.
– Ты опять не понял… – она запнулась, подбирая слова.
– Почему они не определены?! Ты задумывалась об этом?
– Да.
Он взглядом показал, что ждет продолжения.
– Понимаешь, Игорь, очень легко любить такую, как я. Успешную, красивую, умную, с правильными принципами и всегда позитивную. Я все время спрашиваю себя: если бы я жила в общежитии, где-нибудь на окраине, ты любил бы меня? – и только озвучив этот вопрос, она поняла, что дословно процитировала Матвея. Только он задавал его себе.
У Игоря вырвался стон-выдох.
– Ты хочешь сказать, что я с тобой по расчету?
Она ничего не ответила, но молчание – знак согласия.
– То есть, по-твоему, я настолько финансово несостоятелен, что мечтаю попасть к тебе на содержание?! – в каждой букве читалась едкая ирония.
Она отрицательно покачала головой:
– Я не хочу, чтобы меня выбирали как кроссовки, для которых главный критерий – удобство.
Он застонал:
– Аня! Это нормально, что, имея опыт, я хочу, чтобы женщина была независимой. Но это не расчет. Для меня это показатель твоего уровня мышления. Ты же ждешь от мужчины состоятельности!
– Я не выбираю мужчину по удобству, – объяснила она разницу. – И, насколько я помню, встречалась с владельцем маленькой СТО, – напомнила она. – У тебя свой опыт, а у меня свой. Я отказываюсь быть в отношениях с тем, кому не нужна просто Аня. И не собираюсь покупать айфоны, если я этого не хочу.
– При чем здесь айфон? – не понял Игорь. На его лице возникло секундное замешательство.
– Твои шутки вызывают у меня недоверие, – прямо сказала она. – Высший уровень цинизма – говорить правду в глаза. При этом сам человек воспринимает ее как шутку.
Наконец у него сложился пазл.
– Что за козлы у тебя были до меня? – он замолчал. Вопрос явно был риторический. – Подарки – это только показатель твоего отношения ко мне.
– То есть, если я не куплю тебе айфон, значит, мое отношение плохое?
В его глазах появилось привычное тепло.
– Я любил бы тебя так же, – ответил он на вопрос, заданный чуть раньше.
– Тебя не смущает то, как быстро ты признался в любви?
– Ты мне не веришь? – на его лице обескураженность. – Мне казалось, я подкрепляю свои слова действиями.
Через секунду он прижал ее к себе. Анна облегченно вздохнула: похоже, буря миновала.
– Бедная моя девочка, тебя никто не любил до меня, – нежно прошептал он. Прижал ее к груди и ласково погладил по волосам. – Чего ты хочешь, Аня?
Она молчала.
– Чего? – повторил он.
Анна продолжала молчать.
– Вот! В этом-то и дело! Ты сама не знаешь, чего хочешь, – он отклонился и посмотрел ей в глаза. – А я знаю! Тебе нужна семья, Анна, – он впервые назвал ее полным именем. – Дети, муж и стабильность! Тебе тридцать лет. Сколько еще ты будешь одна?
Анна шумно выдохнула.
– Игорь, этого хочешь ты, а я хочу дописать роман, – ответила она.
В янтарных глазах сверкнул электрический разряд.
– Роман. В нем вся проблема! – вновь взорвался он. – Я не знаю, что ты там пишешь, но после этого ты становишься другой. Два разных человека!
В этом Игорь, безусловно, прав. Сюжетная линия романа обрекала на постоянное проживание событий, связанных с Матвеем.
– Мы подходим друг другу, и единственное, что нам мешает, – твой роман. Удали его! – потребовал Думанский.
В глазах Анны вспыхнул такой же электрический разряд, как у него.
– Если ты просишь сделать это, ты ничего не знаешь обо мне, – металлическим голосом произнесла она. – Я не хочу быть с мужчиной, который указывает мне, что для меня важно.
– А я не хочу, чтобы ты потеряла свой счастливый билет из-за романа, который никому не нужен!
Внутри нее что-то грохнуло. Послышались раскаты грома.
– Мы не так подходим друг другу, как тебе кажется. Или ты не заметил, что у нас есть большая проблема?
– Какая?
– Секс, – наконец призналась она.
Игорь вновь застонал.
– Аня, как ты понять не можешь! Над сексом можно работать, над всем остальным – нет, – таким же стальным голосом ответил он. – Секс – это краткий эпизод. Десять минут – максимум час. А все остальное – это вид из окна на Голосеевский лес. Это боулинг, ужины с друзьями и совместная жизнь. Это рождение детей, путешествия и финансовая стабильность. Спустись с небес на землю! Я могу сделать тебя счастливой!
– Ты не можешь сделать меня счастливой, если не даешь мне делать то, что я по-настоящему люблю!
Полетели искры. Думанский замер.
– Два месяца я относился к тебе с заботой и пониманием, – холодно сказал он. – Настало твое время. Десятого ноября я улетаю на полтора месяца в Камбоджу. И ты летишь со мной.
– Почему я узнала о Камбодже только сейчас?
– Это был сюрприз, который я хотел сделать на катке еще две недели назад, – он пронзительно смотрел ей в глаза. – Реши, что для тебя важнее: ненаписанный роман в одиночестве или отношения с мужчиной, который даст то, что тебе по-настоящему нужно.
– Мне не нужен мужчина, который предъявляет мне ультиматумы, – ледяным тоном произнесла она.
Наконец молния ударила прямо в стол между ними.
– А мне не нужна жена, для которой несуществующий роман важнее, чем я, – Игорь допил виски одним глотком. Налил еще. – Макс прав! Я слишком хорошо к тебе относился, – он опустошил стакан и направился к двери.
– Не делай этого, Игорь… – попросила Анна.
– Чего именно?
– На любое «Дальше» ты получишь «Еще дальше», – тихо предупредила она.
– Подумай над тем, о чем мы говорили, – проигнорировал он ее слова.
Входная дверь с грохотом захлопнулась. Взгляд уперся в коробку с надписью «Навечно и навсегда».
* * *
7 ноября
Приветливая официантка поставила на стол американо с молоком. Анна благодарно улыбнулась. Взглянула сквозь стеклянную стену на улицу. Первый снег, но не тот, что дарит зимнюю сказку, а тот, что наполняет серостью и ненастьем последние дни осени. Зазвучал рингтон.
– Да, – ответила она.
– Я задерживаюсь на десять минут. Стою в пробке, – пояснил Игорь.
– Я уже в ресторане, – кратко сообщила она и отключилась.
С самого начала Анна знала, что Игорь – «обезболивающее». Но когда его не стало, поняла кое-что еще. Она полагала, что пользуется безопасным препаратом, а в первые дни без него осознала, что принимала морфин. Она думала, побочных эффектов нет, а оказалось – есть. Выяснилось, что она привыкла к нему. Не хватало звонков и внимания, не хватало ласковых слов, не хватало шуток. Его отсутствие терзало. Так было первые три дня. Несколько раз она даже порывалась позвонить, но останавливала себя. Не из-за гордыни, а из-за понимания.
Понимание начинается с осмысления: люди разные, они совершают поступки, и у каждого есть для себя сто одно оправдание. Она знала причины его поступков и его оправдания. Отдавала отчет в своих. Понять взаимоотношения означает сравнить причины. Он стремился путешествовать, она – дописать роман. Она не могла дать ему то, что он хотел. Как и он – ей. Он устал идти на компромисс, она не могла. У нее не находилось «клея», необходимого для согласия. Ее благодарности хватало, чтобы провести вечер с его друзьями, но оказывалось недостаточно, чтобы уступить в вопросе написания романа. И заменить этот «клей» нечем, потому что сексуального влечения тоже нет.
Да, в отношениях всегда есть место компромиссу. Он может касаться цвета стен, ужина с друзьями, но не глубинных ценностей. Нельзя отказываться от своей сущности. Она уже совершила эту ошибку со Стасом. Однажды принесла себя в жертву ради отношений, а взамен не получила ничего. Этот урок ей преподала жизнь.
