Жить жизнь. Трилогия о любви и манипуляциях (СИ) - Богинская Анна

– А дедка?

– А дедка даже не возьмется! Как дела?

– Ань, я не спал полночи, – уже серьезно начал Матвей. Анна замерла, ожидая продолжения. – Я думал об операции. Я боюсь!

Анна села: неожиданный поворот событий.

– Матвей, ты меня пугаешь.

Он, не слыша ее, продолжал:

– Мне раньше казалось, что это такая ерунда – все эти разговоры о том, что близких оперировать нельзя. А сейчас мне страшно! Мои чувства к тебе… А вдруг что-то пойдет не так? Вдруг тебе будет больно или еще что-то? Я представить не могу, как начну, представить не могу, как сделаю первый шаг! Как мне взять скальпель в руки и сделать первый разрез?

Анна вздохнула. Она поняла, что его нужно успокоить.

– Матвей, ты это делал много раз. Все будет хорошо.

Но он не слышал ее: состояние Матвея перерастало в истерику.

– Зачем мы начали наши отношения? Надо было пригласить тебя на свидание после, как я и хотел! – Он говорил на повышенных тонах. Это точно истерика.

– Машину времени пока не изобрели, так что уже поздно об этом думать, – прервала его Анна. – Послушай: все будет хорошо! Поверь.

Она сама боялась, но, похоже, его страх был больше.

– А если что-то пойдет не так? Ты ведь меня возненавидишь! Что я буду с этим делать? Что я буду делать, если ты меня из-за этого разлюбишь?

Видимо, он накручивал себя долго, и одних слов поддержки недостаточно. Анна решила изменить тактику и пойти от обратного:

– Хочешь все отменить? В этом городе полно хирургов – прооперирует кто-то другой.

Матвей не дал ей договорить.

– У меня была такая мысль! Я уже ближе к утру хотел отказаться. А потом представил, что кто-то другой будет это делать… Мне стало еще хуже. Попадется дебил какой-нибудь! Кто сделает это лучше меня? Никто!

– И что ты решил? – Не дожидаясь ответа, она продолжила: – И ты прав: никто не сделает это лучше! Ты – талантливый хирург. Я согласилась на операцию еще до наших отношений. Послушай, я доверяю тебе. Я знаю, что все будет хорошо. Мы это пройдем!

Молчание. Она слышала в трубке только его дыхание.

– Ладно, Богинская, уже поздно отступать. Я рыцарь! А рыцари не отступают, – его тон говорил о том, что Матвей успокаивается. – Вечером все обсудим!

«Он планирует провести со мной вечер».

– Кстати, о вечере. Матвей, сегодня еще много дел. Сориентируй меня во времени.

Он замолчал на несколько секунд и выдал:

– Я сегодня занят до семи, поэтому не раньше восьми.

– Где?

– Я приеду к тебе, – уверенно сказал он.

– Нет. Давай встретимся в городе: сегодня последний вечер перед операцией.

– Давай в том торговом центре, где было наше первое свидание, – уверенно поставил он точку. – Как твои губы?

– Пока еще не мои. Привыкаю.

– Я соскучился по тебе. До вечера.

Анна смотрела на воду. В тихой глади отражалось небо, а солнечные лучи наполняли ее золотым светом. Бесконечное смирение, граничащее с покорностью, – вот что она чувствовала. Она пыталась понять поведение Матвея. То полное безразличие, то бессонная ночь, – он непоследователен в своих действиях. Его поведение не поддавалось логике. Чувство вины? Она не успела додумать свою мысль.

– Аннет, мне, чтобы тебя найти, официант не нужен – твой яркий купальник виден еще с парковки! – послышался бодрый голос Галы.

Купальник действительно яркий: неоновый коралл или, может, неоновый красный. Анна обернулась и встала с шезлонга, чтобы обнять подругу. Они виделись в субботу. Всего три дня прошло с тех пор, но Анне казалось, что прошла целая жизнь. Гала позвонила и предложила позавтракать, но Анна уже направлялась на пляж. Подруга расстроилась: она не любила солнечные ванны. Но фраза «Моя жизнь – голливудское кино!» оказала магическое действие: она изменила решение. Анна понимала, что о своей бурной жизни могла поведать Гале и по телефону, но, скорее всего, та хотела поддержать ее перед операцией.

– Красиво здесь! – сказала Гала, раскладывая вещи на шезлонге. – И главное – толпы нет.

Официант подошел к ним с меню. Не открывая его, подруга сказала:

– Молодой человек, нам шашлык. Есть микс? – Официант молча кивнул. – Еще салат, воду, кофе без молока. А хачапури у вас есть? – Официант снова кивнул, продолжая записывать. – Тогда еще хачапури. И еще бутылку шампанского, прямо сейчас!

– Гала, утро! – возмутилась Анна.

– И побыстрее! – поторопила та уходящего официанта. – Не смеши меня, – повернулась она к Анне. – Пару бокалов никому не повредят. Тем более что меня ожидает увлекательная история, – она хитро улыбнулась.

– Столько всего случилось за эти три дня, что я уже не знаю, с чего начать. На чем мы с тобой остановились?

– Ты поехала за ним на Крещатик и…

Анна пустилась в подробное повествование о том, как Матвей сразу пошел спать, об их утреннем разговоре, о том, что он пообещал вернуться и, как всегда, пропал. Гала закурила и, вглядываясь в гладь воды, слушала, не перебивая. Официант принес воду, кофе, шампанское в ведерке со льдом и два бокала. Гала жестом показала ему, что разливать не нужно, и отпустила. Она сделала глоток кофе и посмотрела на Анну.

– Правильно ли я услышала? Молодой самец приезжает к тебе и ложится спать. Ты понимаешь, что это ненормально?

Анна кивнула, ожидая продолжения.

– Он с кем-то спит! – заключила подруга.

Анна с ней согласилась. Тем более что Матвей соврал, отвечая на вопрос о сексе с другими женщинами.

– А секс утром после нашего разговора? Объясни мне.

– Выспался парень, – констатировала Гала. – Ты переживаешь?

Анна отрицательно покачала головой:

– Не могу сказать, что переживаю. Я в недоумении. Собеседница кивнула.

– И что дальше?

Анна перешла к истории с Арамом. Гала заметно воодушевилась. Анна описывала произошедшее в деталях, ничего не приукрашивая: в этом не было необходимости.

– Вот это я понимаю, мужчина! – восхитилась Гала. Слушая, как водитель отдавал цветы, она хохотала до слез. – Аннет, а ты действительно думала, что он сварит тебе борщ после пережитого? – Анна серьезно кивнула. – Ну ты даешь! Ты представляешь, какой это удар по самолюбию? – Гала расхохоталась. – Это удар по рогам! В среду у него был легкий щелчок, когда ты СМС отправила, что не ждешь. А потом спиливание рогов без анестезии!

Они долго смеялись.

– Я была уверена, что предстоит скандал, разговор. Мне его реакция непонятна! Когда эмоции захлестывают человека, все происходит молниеносно. Если он хотел уйти, он должен был уйти, не поднимаясь в квартиру. А здесь получается, что он подумал, а потом ушел.

– Люди разные, – начала Гала.

Но Анна ее перебила:

– А на следующий день сказал, что все в порядке.

– Давай сохранять последовательность событий.

Анна продолжила рассказ.

– Получается, Арам все это сделал специально? – восхищенно спросила подруга.

Анна кивнула.

– Я позже проанализировала. Когда уходила, цветы оставались в ресторане. Водитель открыл мне дверь. Я села на заднее сиденье. У него зазвонил телефон. Он сказал, что кое-что забыл, вернется через пару минут и мы поедем, – вспоминала Анна. – Он вернулся, что-то положил в багажник, и мы уехали. Ночь, окна затемненные. Его не было, как мне показалось, минуту. Я так поняла, что кто-то из охраны спустился и принес цветы.

– Настоящий мужчина! – опять восхитилась Гала. – И ты вернулась в ресторан?

– Да. А что, мне нужно было сидеть дома и плакать?

– А хотелось?

– Не-а, – честно ответила Анна. – Матвей получил то, что заслужил. Тем более что я ничего плохого не сделала. Я приехала в ресторан. Арам уже был «в дрова». Сказала Люсе, что мы идем в туалет и чтобы она взяла сумку. Подошла к Майклу и предупредила, что мы уезжаем. И мы уехали.

– Правильное решение! – поддержала собеседница.

– Но Люся всю дорогу кричала мне, что я доигралась. – Анна увидела в глазах Галы вопрос. – Оказывается, когда я уехала к Матвею, в ресторане начался армагеддон. Арам кричал: «Меня! Променять на борщ!!!» Перевернул стол, а бутылку шампанского выбросил с двадцать третьего этажа. Потом он залпом выпил стакан виски и успокоился.