Вопросы врачебной деонтологии - Телешевская Мария Эмильевна

«Глазное прорицание» насчитывает 3 тысячи лет. У многих нецивилизованных народов глаза считаются местом возникновения болезни. В частности, существовало предположение, что «болезнь входит в тело через половые органы, а выходит через глаза, оставляя в них серые пятна». Поэтому еще сто лет тому назад цвету глаз придавали диагностическое и патогенетическое значение. Многие при этом обращали особое внимание на варианты окраски и структуры радужки, считая их отражением души и тела (микрокосмос).

Известный психиатр Груле писал о том, что ученые могут стать «легкой добычей» мошенников, в особенности когда они являются узкими специалистами. «Стоит только поверить шарлатану на мизинец, как он превращается в локомотив, тянущий за собой целый товарный состав суеверий и надувательств».

Наиболее «образованными целителями» употребляются различные наукообразные термины, чтобы произвести сильное впечатление, в особенности на более примитивные личности, находящиеся во власти страха, беспокойства: например, линию, проведенную графитом, называют «потоком графитной эманации», говорят об «излучении крови», «контакте крови» и т.д. «Для новой истины — нет ничего вреднее старого заблуждения»,— писал Гете.

Тяготение некоторых людей к «чудесам» и таинственным явлениям, вера в чудодейственные амулеты и снадобья, в «заклинателей», «заговорителей» в небольшом объеме имеет еще место и в нашей стране. Так, в 1968 году появился в Советском Союзе магический пояс, «спасавший от всех болезней». Было распродано 12 тысяч таких поясов. Это особенно парадоксально и нелепо в наш век, когда каждый год приносит огромные достижения в области физики, химии, биологии, математики, техники, медицины и т. д. Тем не менее некоторые больные обращаются за помощью не в медицинские учреждения, а к «бабкам», знахарям, ясно­видцам и «заклинателям». Бывает и так, что больные утверждают, что их «исцелили» эти доморощенные специалисты, и создают им «славу» и популярность.

В больницах и поликлиниках встречаются больные, побывавшие в руках «чудо-исцелителей». Многие из них попадают сюда часто уже в таком состоянии, когда даже длительное активное лечение оказывается уже малоэффективным. Развиваются осложнения со стороны сердечно-сосудистой системы, печени, желудка и других органов после приема «эликсиров», настоев муравьев, пчел и прочих «ингредиентов».

Плохо поддаются лечению после манипуляций «бабок» и доморощенных гипнотизеров не только органические заболевания, но и неврозы и реактивные состояния с массивными нейро-соматическими расстройствами, бессонницей, навязчивыми страхами ипохондрическими расстройствами и т.п. В повседневной практике встречается еще немало таких больных (в особенности из сельской местности), побывавших у знахарей «разных категорий». В большинстве случаев скрываются их имена, адреса, и больные стыдятся, что попались в руки шарлатанов.

Советский закон не допускает применения вредных знахарских методов и форм лечения, и врач не может оставаться в стороне от всего того, что пагубно влияет на здоровье человека, на его психику, его поведение, отношение к жизни.

Б.В.Петровский в своем заключительном слове на Всесоюзном совещании актива работников здравоохранения в декабре 1976 года напомнил, что у нас еще не искоренено знахарство и в противовес ему «мы должны способствовать развитию всех научных поисковых служб, изысканию новых методов лечения» («Медицинская газета» от 10 декабря 1976 г.),

В чем же сила и живучесть знахарства? Почему же не только в отсталых в культурном отношении странах, но и в современных развитых странах сохраняется у ряда людей тяготение к знахарям, родственное вере в шаманов и колдунов, занимавшихся лечением в древние времена и ныне почитаемых у малоразвитых племен. Причина заключается в том, что знахарство, как и шаманство, опирается на учет психологических особенностей людей, прежде всего внушаемости, усиливающейся при страданиях и особенно под впечатлением слухов об исцелении благодаря диковинным действиям неофициальных лекарей. Если, однако, отвлечься от намеренного шарлатанства и мошенничества, эксплуатирующего эти свойства слабых или ослабленных и суеверных людей, то надо вслед за С.Б.Семичевым (Семичев С.В. Элементы групповой психотерапии и психопрофилактики в первобытном обществе. В кн. Групповая психотерапия при неврозах и психозах. Л. 1975 с.113) и Л.Шертоком (Шерток Л. Психотерапия: искусство или наука? Лит. газета, № 47 от 24 ноября 1976г.) и другими объективными исследователями признать, что «секреты» и приемы первобытных лекарей-шарлатанов и колдунов основаны на знании человеческой психологии, которого недостает многим современным врачам.

Между тем элементы первобытной психотерапии, освобожденные от невежественных форм и рациональ­но переработанные, могли бы с успехом использоваться и в современной научно-обоснованной психотерапии. Но чтобы отвоевать больных от влияния знахарства и завоевать их доверие, современный врач любой спе­циальности должен в той или иной мере владеть психотерапевтическим подходом.

Сирийский врач Абуль Фарадаж, живший в XIII веке, обращаясь к больному, говорил: «Нас трое — ты, бо­лезнь и я. Если ты будешь с болезнью, вас будет двое, и я останусь один — вы меня одолеете. Если ты будешь со мной, нас будет двое, болезнь останется одна, мы ее одолеем». Этот разумный совет, дошедший к нам из XIII века, показывает, что в борьбе с болезнью многое зависит от больного, его адекватной оценки болезни и правильного отношения к врачу как к специалисту.

Интересные мысли о болезни, ее влиянии и силе, о врачах мы находим в книге, более 900 лет назад написанной на языке древних тюрков и посвященной «нетленности разума, мудрости и добра». Поэт Юсуф Хас-Хаджиб Баласагунский посвятил следующие яркие и теплые слова врачам (перевод Наума Гребнева Наука быть счастливым М. 1971).

Болезнь, что к нам является нередко, Опасна тем, что смерть ее соседка. Болезнь, коль ей страдает человек, Его короткий сокращает век. Болезнь коварна, но ее коварство Обезоружат лекарь и лекарство. Порой приводит полумертвых в чувство Целителей великое искусство.

Какие требования к врачу обычно предъявляют больные, чтобы тот стал «его доктором», которому он безусловно и всецело доверяет?

На первом плане стоят знания и профессиональное мастерство, и это играет решающую роль в выборе больными врача. По не только эта сторона личности врача всегда является определяющей. Больных привлекает к врачу его терпеливое и участливое умение расспрашивать и выслушивать их. И дело не только в словах. Искренняя убежденность, эмоциональность, страстность проявляется и в голосе, и жестах. Ж. Лабрюйер писал в «Максимах» о том, что в тоне голоса, в глазах и в выражении лица говорящего имеется не меньше красноречия, чем в самих словах. За время болезни человек настрадался, измучился. Появились сомнения, тревога, касающиеся течения и исхода болезни, и потому сердечная, располагающая к полной откровенности беседа, возможность высказаться, выразить свои переживания уже сами по себе приносили некоторое улучшение. «Сказал и облегчил душу», — гласит старая, но удивительно правильная и меткая латинская поговорка. Больной хорошо улавливает и реагирует на то, формально, спеша обследовал его врач или его зоркие глаза, чуткие уши и умелые пальцы тщательно, «по-настоящему» подробно все «исследовали» и «не пропустили ничего» для правильного диагноза. И, наконец, тон, характер ободряющих слов, советов врача, - все эти качества ищет больной у врачей и находит у «своего доктора».

В литературе неоднократно обсуждались и обсуждаются до настоящего времени данные исследований, касающихся вопросов, каких врачей предпочитают больные. Чаще всего полученные данные показывали, что тот или иной конкретный врач наделялся самыми высокими в представлении больного качествами.

Недостатком многих подобных социологических, психологических и других исследований является то обстоятельство, что в заранее разработанной анкете, содержащей многочисленные вопросы, по существу уже имеются готовые схемы ответов, которые подчеркиваются обследуемыми лицами. Мы предпочли свободные высказывания больных.