Дайнс Эмлин, плачь, стенай, ведь близок этот час,
Когда умрет в лесах рождавший эхо глас —
Над Тэйви не бродить Кэдволлэну и впредь,
Бушуя, в лад с волной неистовой не петь.
Никто не воспоет цветы в лесной тени,
Без славы расцветут и отцветут они,
Ведь должен онеметь восторженный язык
Того, кто видеть их и воспевать привык.
Дайнс Эмлин, Сакс падет — его твои сыны
Прогонят с берегов родимой стороны;
Но где же арфа та, что обессмертит их?
Где бард, чей храбрецов прославит звонкий стих?
И дочери твои, чья грудь — как вешний сад,
Чьи волосы блестят, как темный водопад, —
Как будут знать о них, о прелести земной,
Когда о чарах песнь умрет, умрет со мной?
Прощай, о Тэйви! Я в те ухожу края,
Где ждет меня певцов печальная семья:
Там Льюарк, и Мерлин, и Мейлор [92]собрались,
Чтоб арфой оглашать заоблачную высь.
Дайнс Эмлин мой, прощай! Прощай, зеленый рай.
Край доблестных бойцов, дев несравненных край,
И ты, чей стон гласит о пройденном пути,
Ты, Арфа, жизнь моя, любовь моя, — прости!
Лорды, леди! Вскачь пора!
Стала розовой гора.
Ждут добычи, ждут погони
Люди, соколы и кони.
Морды гончих в снежной пене,
И рогов призывно пенье, —
Весела пойдет игра…
Лорды, леди! Вскачь пора!
Лорды, леди! Вскачь пора!
Был туман из серебра,
Но росой он пал, и разом
Заблестеть пришлось алмазам.
Чтобы след найти охоте,
Егеря давно в работе,
Нам вступить пришла пора…
Лорды, леди! Вскачь пора!
Лорды, леди! Вскачь пора!
Хорошо в лесу с утра.
Мы покажем лог укромный,
Где залег олень огромный.
Славно взять его с наскока, —
Поглядите, как высоко
След рогов хранит кора…
Лорды, леди! Вскачь пора!
С нами в лад гудят ветра:
Лорды, леди! Вскачь пора!
Дерзость, юность и веселье
На коней сегодня сели,
Поднимайтесь же, дерзая
Стать как сокол, как борзая.
Кто отстал — не жди добра…
Лорды, леди! Вскачь пора!
Красив Брингала брег крутой,
И зелен лес кругом;
Цветы над быстрою рекой
Раскинуты ковром.
Вдоль замка Дальтон на коне
Я ехал не спеша;
Навстречу пела с башни мне
Красавица-душа:
«Красив Брингала брег крутой,
И зелен лес кругом;
Мне с другом там приют лесной
Милей, чем царский дом».
«Ты хочешь, дева, быть моей,
Забыть свой род и сан;
Но прежде разгадать сумей,
Какой мне жребий дан.
И если скажешь мне, любя,
Загадки слово ты, —
Приму в дубраве я тебя
Царицей красоты».
Она поет: «Свеж брег крутой,
И зелен лес кругом;
Мне с другом там приют лесной
Милей, чем царский дом.
Со звонким рогом в кушаке
Ты скачешь чрез поля;
Ты, знать, в дубраве на реке
Лесничий короля?»
«Лесничий зоркий короля
В свой рог трубит с утра;
Но как покрыта мглой земля,
То мне трубить пора».
Она поет: «Свеж брег крутой,
И зелен лес кругом;
Хочу царицею лесной
Жить с другом там вдвоем.
На быстроногом рысаке,
Как ратник, ты готов,
С мечом в ножнах, с ружьем в руке,
На барабанный зов».
«Нейду на барабанный зов,
Нейду на трубный звук;
Но как зовут нас крики сов,
Мы все готовы вдруг.
И свеж Бригнала брег крутой,
И зелен лес кругом,
Но деве смелой лишь со мной
Царить в лесу моем.
О дева! друг недобрый я!
Глухих пустынь жилец;
Безвестна будет жизнь моя,
Безвестен мой конец!
Как мы сойдемся, гости тьмы,
То должно нам, поверь,
Забыть, что прежде были мы,
Забыть, что мы теперь».
Но свеж Брингала брег крутой,
И зелен лес кругом,
И пышно блещут над рекой
Цветы живым ковром.
— Зачем ты песнь свою завел
В Гленко? Зачем сюда забрел?
Зачем пал плач на тихий дол —
Он здесь сочувствия не сыщет.
Кто слушает тебя в Гленко?
Олень, ступающий легко?
Иль туча в небе высоко?
Иль коршун, что в полнебе рыщет?
— О нет! Их жребий — хоть куда!
Найдет ли в логове беда?
Падет ли птица из гнезда?
Иль тучам нет в горах приюта?
А тех, пою сейчас по ком,
Ни горный кряж, ни отчий дом,
Ни непролазный бурелом
Не скрыли от злодейской смуты.
Водой не заливали ров,
Злых не отвязывали псов,
И языки колоколов
Опасности не возвестили.—
Рой женщин был приветлив, мил,
Оружье воин позабыл,
Не порох в полных бочках был,
Когда гостей они впустили.
Какой был пир!.. Но в час теней
Злодеям кинул клич злодей,
И, бросив кубки, рать гостей
Стремглав схватилась за оружье.
Растерянных хозяев стон
Был сталью смят со всех сторон,
Затем был замок подожжен
И окружен врагом снаружи.
Из-за пылающей стены
Рыданья были там слышны.
Но гибли, гибли без вины
И тщетно к жалости взывали.
Потом был ветер, ураган,
Метель, беспутица, буран,
Но те, в Гленко, несчастный клан,
Уже об этом не узнали.
Что арфа!.. Некогда напев
Лился, пленяя юных дев. —
Откуда ж взялся этот гнев,
Певцу неведомый когда-то?
Да, гнев! Серебряной струной
Стань нынче каждый волос мой,
Чтоб прогремело над страной:
Расплаты, Родина! Расплаты!
