Где сокрыта библиотека (ЛП) - Ибаньез Изабель

— Эльвира умерла из-за мамы, — сказала я. — Я хочу отправить ее в тюрьму. Она знает, что случилось с моим отцом. Возможно, он все еще жив. Я хочу добиться от нее правды.

Айседора долго смотрела на меня.

— У меня есть другая идея. Что, если ты вернешься домой?

Я открыла рот, чтобы возразить, но она положила ладонь мне на плечо.

— Выслушай меня, прежде чем отвергать эту идею. Отстранение от ситуации может помочь. У твоего дяди будет время успокоиться, а разлука с Уитом позволит тебе взглянуть на произошедшее с другой стороны. Без средств к существованию, насколько твоя погоня за матерью будет эффективна?

Непроизвольно вспомнился разговор с Уитом. Мягко произнесенные им слова, когда я была уязвима. Я больше никогда не позволю себе быть такой рядом с ним. Но я держалась за его слова — мне не нужны деньги, чтобы пойти против матери. Чтобы выследить ее и заставить за все ответить.

Мне было достаточно завести нужные знакомства.

— У меня билеты первого класса, — медленно произнесла я.

Увидев растерянное выражение лица Айседоры, я поспешила уточнить.

— Один билет на поезд до Александрии, а другой на роскошный лайнер до Аргентины, — объяснила я.

— Я не понимаю, — сказала Айседора.

— Я могу вернуть оба билета, — продолжила я. — И тогда у меня будет немного денег. Хватит на еду и, возможно, снять номер на пару ночей. — Экипаж остановился у входа в Шепард. На террасе, заставленной плетеными столами и стульями, отдыхали постояльцы отеля, в окружении растений в горшках и карликовых деревьев. — Хотя, возможно, не здесь.

— Хорошо, — произнесла она ледяным тоном. — А что потом?

— Понятия не имею, — призналась я, перебирая идеи в голове. — Но она же должна была оставить какой-то след. Кто-то должен знать, где она жила, с кем общалась, куда ходила. Мама не призрак. У нее были знакомые, друзья. Она торговала артефактами. Должна быть… — меня осенила идея. — Айседора! Артефакты. Мы должны подумать о вещах, которые она украла.

Айседора уставилась на меня, приоткрыв рот от удивления.

— Прошу прощения?

— Мама не может хранить их долго — это небезопасно, и слухи о том, что гробница Клеопатры обнаружена с каждым днем распространяются все больше. Люди узнают. Это открытие века.

— Это полный идиотизм, — запротестовала Айседора. — Если мы не знаем, где мама, значит, мы и понятия не имеем, где находятся артефакты и как их искать.

В памяти всплыла квадратная карточка с изображением ворот. Это было приглашение на Врата Торговца.

— Она сбывала находки, — я кивнула, с волнением формируя в голове план. Наконец-то появился след. — Сделает это снова на новом аукционе.

— И ты знаешь, где он состоится?

— Нет, — призналась я с досадой. — Но кто-то должен. Может, нам удастся пробраться в один из Каирских клубов?

Айседора сузила глаза.

— Ты любительница бросаться с головой в ситуацию, прежде чем хорошенько все обдумать, не так ли?

— Мне говорили, что это одна из самых раздражающих моих черт, — призналась я.

— И у тебя есть привычка все делать в одиночку, — Айседора откровенно меня изучала, ее глаза, казалось, ничего не упускали. Они не соответствовали мягким чертам ее лица. Они были слишком взрослыми для столь юной девушки. — Я тоже ее ребенок.

Какая-то часть меня знала, что она предложит помощь, и я содрогнулась от этой мысли. Айседора выжидающе смотрела на меня, но все, что я видела — изуродованное лицо Эльвиры.

Там было столько крови.

— Мы должны работать вместе, — настаивала Айседора.

— Ты бы хотела увидеть своего отца в тюрьме?

Она прикусила губу, и на краткий миг ее глаза наполнились искренним сожалением.

— Я не могу поверить, что он так поступил, — она покачала головой, словно отгоняя все сомнения. — Он умрет, если продолжит в том же духе — я в этом уверена. Я бы предпочла навещать его в тюрьме, чем на кладбище.

Я открыла рот, чтобы заверить ее в том, что справлюсь со всем в одиночку. Это было слишком опасно, а я только обрела ее. У меня были все основания запретить ей связываться со мной, но слова застряли в горле. В памяти всплыли бесчисленные споры с дядей Рикардо. Он тоже имел привычку указывать мне, что делать; отсылать подальше, чтобы я ни в чем не участвовала. Меня поразило, насколько я буду похожа на своего дядю и Уита, и на всех остальных, кто хотел, чтобы я покинула Египет, если скажу Айседоре держаться подальше.

Я не могла так поступить с ней.

Одним действием отец перевернул ее жизнь и сделал соучастницей преступления. По крайней мере, так подумали бы все. Взять хотя бы Уита — он тоже пришел к такому выводу. Способна ли репутация Айседоры выдержать сплетни? Подразумеваемые обвинения?

Я сомневалась.

— О чем ты задумалась?

— Думаю, как мне поступить, — медленно произнесла я. — Быть такой нерешительной совсем на меня не похоже. Обычно я быстро принимаю решения, но здесь слишком много чужаков. Я не солдат; я едва держала оружие в руках. Да и пощечину я давала лишь однажды. Даже если мне станет известно место проведения следующего аукциона, как мне себя защитить?

— Я умею стрелять, — сказала Айседора.

В моей груди увеличивалось желание защищать. Эльвира была незаменимым человеком, которого я обожала всем сердцем. А теперь рядом со мной была Айседора, сестра, о которой я всегда мечтала. Семья, за которую я могла держаться всю оставшуюся жизнь.

Случись что-то с ней…

— Я уже долгое время сама о себе забочусь, — сказала она, проницательно глядя на меня, словно читая мысли. — Мне кажется, у тебя есть только два варианта: остаться в Египте, имея весьма ограниченные средства к существованию, и заниматься нелегкой задачей по поиску матери и совместно с властями предъявить ей обвинение с последующим заключением. Или ты можешь вернуться домой и дать себе пространство для подготовки. Возможно, появятся способы получить больше средств. Я предполагаю, у тебя есть недвижимость? В таком случае не все потеряно.

— Если я уеду, что будет с тобой?

— Ну, — медленно протянула она. — Я всегда хотела побывать в Южной Америке.

Я вскинула брови, пораженная этой идеей. Я так долго боролась за то, чтобы остаться в Египте — даже вышла замуж, — отчего мне было невыносимо рассматривать другой вариант. Но я не вернулась бы домой одна. Со мной была бы моя сестра, которая помогла бы мне все переосмыслить и разработать наилучший план.

— Подумай об этом, — сказала она. — Я поддержу любое твое решение. А пока верни билеты и дай себе время подумать о том, чего ты хочешь.

— Если я останусь, то обе наши жизни будут в опасности.

Она протянула руку и сжала мою ладонь. Ее голос сочился теплом, насыщенным, как мед, и таким же успокаивающим.

— Я знаю. Но это мое решение.

Я посмотрела ей в глаза. Ореховыми в голубые.

— Да, так и есть.

Я надеялась, что она не пожалеет об этом.

— Ваша сдача, сеньорита Оливера, — сказал Саллам, управляющий отелем, протягивая мне конверт, который едва не лопался по швам. — Консьержу удалось вернуть билеты, и вся стоимость дороги в Аргентину была возмещена. — Он улыбнулся. — Я рад, что вы решили продлить свое пребывание в Египте.

Я кинула, не в силах ответить столь же доброжелательным тоном.

— Shokran.

Когда я повернулась, мое внимание привлекла высокая фигура, облокотившаяся на гранитную колонну. Его руки были крепко скрещены на груди, словно ему приходилось сдерживать себя, чтобы не приблизиться. Я развернулась и направилась к лестнице, но через несколько мгновений его шаги загремели позади. Я оглянулась через плечо, когда он схватил меня за руку и увлек в один из альковов вестибюля.

— Пожалуйста, сядь, — сказал он.

Я осталась стоять.

— Мне казалось, я доходчиво дала понять, что больше не хочу с тобой разговаривать. Больше не хочу быть рядом с тобой. Больше не хочу…

— Ты выразилась предельно ясно, — произнес он ровным тоном.