Смерть Королей (ЛП) - Корнуэлл Бернард

Он покачал головой. Мы впервые были наедине с момента смерти его отца. Я знал, что нравлюсь ему, но я также вызываю у него беспокойство. Он знал меня только как воина и в отличие от своей сестры никогда не был близок со мной в детстве.

Он помолчал некоторое время, наблюдая за небольшим войском, растянувшимся на восток у подножия холма, знамена сияли на солнце. Земля блестела после всех этих дождей.

- Они не незаконнорожденные, - наконец тихо произнес он. - Я был женат на Эгвинн. Я женился на ней в церкви, перед Господом.

- Твой отец не дал своего согласия.

Эдвард пожал плечами.

- Он был зол. Как и моя мать.

- А олдермен Этельхельм, мой король? - спросил я. - Он не придет в восторг от того, что дети его дочери не будут старшими.

Он стиснул зубы.

- Его заверили, что я не женат, - сказал он отстраненно.

Итак, Эдвард покорился гневу родителей. Он согласился с выдумкой о том, что его дети с леди Эгвинн - бастарды, но было очевидно, что он из-за этого несчастлив.

- Господин, - сказал я, - теперь ты король. Ты можешь воспитывать близнецов как своих законных детей. Ты король.

- Я оскорблю Этельхельма, - сказал он грустно, - и как долго после этого я останусь королем?

Этельхельм был самым богатым из знати Уэссекса, его голос был самым влиятельным в витане, и его больше всех любили в королевстве.

- Отец всегда настаивал, что витан может сделать королем и сместить короля, а мать настаивала, чтобы я следовал его советам.

- Ты старший сын, - сказал я, - так что ты король.

- Нет, если Этельхельм и Плегмунд откажутся меня поддерживать.

- Это правда, - неохотно согласился я.

- Это значит, что с близнецами нужно обращаться так, как будто они незаконные, - сказал он по-прежнему грустно, - и они останутся бастардами, пока у меня не будет достаточной власти, чтобы объявить их законными. А до этого момента они должны жить в безопасном месте, поэтому они отправятся под присмотр моей сестры.

- Под мой присмотр, - сказал я уныло.

- Да, - он пристально посмотрел на меня, - если ты обещаешь не убивать их.

Я засмеялся.

- Я не убиваю детей, мой король. Я жду, пока они подрастут.

- Они должны вырасти, - сказал он, а потом нахмурился. - Ты ведь не осуждаешь меня за этот грех?

- Я? Я язычник, господин, какое мне дело до грехов?

- Тогда позаботься о моих детях, - сказал он.

- Позабочусь, мой король, - обещал я.

- И скажи, что мне делать с Этельредом.

Я смотрел вниз, на войско моего кузена, ехавшее в арьергарде.

- Он хочет стать королем Мерсии, - сказал я, - но он знает, что ему понадобится поддержка Уэссекса, чтобы выжить, так что он не займет трон без твоего согласия, а ты его не дашь.

- Не дам, - согласился Эдвард. - Но моя мать настаивает, что мне тоже нужна его поддержка.

Вот ведь презренная женщина, подумал я. Она всегда любила Этельреда и не одобряла поступки дочери. Хотя то, что она сказала, частично было правдой.

Этельред мог привести на поле боя как минимум тысячу воинов, и если бы Уэссексу когда-либо пришлось драться с могущественными датскими лордами на севере, его воины были бы бесценны, но как я тысячу раз говорил Альфреду, лучше рассчитывать на то, что Этельред найдет тысячу причин, чтобы его воины остались дома.

- Так чего у тебя попросил Этельред?

Эдвард не ответил прямо. Вместо этого он посмотрел на небо, затем снова на запад.

- Он тебя ненавидит.

- И твою сестру, - отметил я уныло.

Он кивнул.

- Он хочет, чтобы Этельфлед вернулась в..., - начал он, но замолчал, потому что послышался звук рога.

- Он хочет, чтобы Этельфлед жила в его доме или была заперта в монастыре, - сказал я.

- Да, именно этого он и хочет, - он смотрел вниз на дорогу, откуда во второй раз послышались звуки рога. - Но я нужен им, - сказал он, глядя на отца Коэнвульфа, который махал нам рукой.

Я увидел, как пара воинов Стеапы проскакала галопом в сторону авангарда. Эдвард вонзил шпоры, и мы помчались к голове колонны, где обнаружили двух разведчиков, которые привезли священника, наполовину вывалившегося из седла, чтобы преклонить колени перед королем.

- Король, господин мой король! - выдохнул священник. Он задыхался.

- Кто ты такой? - спросил Эдвард.

- Отец Эдмунд, господин.

Он приехал из Уимбурнана, где служил священником, и говорил, что Этельволд поднял свои знамена над городом и объявил себя королем Уэссекса.

- Что он сделал? - спросил Эдвард.

- Он заставил меня зачитать объявление за пределами монастыря Святого Катберга, господин.

- Он называет себя королем?

- Он сказал, что он король Уэссекса, господин. Он требует, чтобы люди пришли и поклялись ему в верности.

- И сколько воинов там было, когда ты уехал? - спросил я.

- Не знаю, господин, - сказал отец Эдмунд.

- Ты видел женщину? - спросил Эдвард - Мою сестру?

- Леди Этельфлед? Да, господин, она была с ним.

- У него двадцать людей? - спросил я. - Или двести?

- Не знаю, господин. Я мало что знаю.

- Он послал гонцов к другим лордам? - спросил я.

- Своего клана, господин. Он послал меня. Я должен был привести ему людей.

- А вместо этого ты нашел меня, - тепло произнес Эдвард.

- Он собирает войско, - заметил я.

- Ополчение, - презрительно сказал Стеапа.

Этельволд делал то, что считал мудрым, но у него не было мудрости. Он унаследовал обширные владения от своего отца, и Альфред был достаточно глуп, чтобы оставить их нетронутыми, а теперь Этельволд требует, чтобы его арендаторы пришли с оружием, чтобы создать войско, которое, как он, вероятно, предполагает, выступит на Винтанкестер.

Но это войско будет лишь ополчением, составленным из обычных работников - плотников, кровельщиков и крестьян, в то время как у Эдварда есть его королевская стража, тренированные воины.

Ополчение хорошо для защиты бурга или чтобы произвести впечатление на врага своей численностью, но для битвы лицом к лицу с датским мечником или неистовым северянином нужен воин.

Этельволду следовало остаться в Винтанкестере, убить всех детей Альфреда, а затем поднять свое знамя, но он как дурак уехал домой, и теперь мы с воинами скачем туда.

День угасал, когда мы приблизились к Уимбурнану, солнце стояло низко на западе, и длинные тени лежали на склонах холмов, где пасся скот и овцы Этельволда.

Мы подошли с востока, и никто не пытался помешать нам приблизиться к небольшому городку, который лежал как в люльке между двумя реками, смыкающимися там, где над темными соломенными крышами вырисовывался силуэт высокой церкви.

Король Этельред, брат Альфреда и отец Этельволда, был погребен в этой церкви, и позади нее, окруженный высоким частоколом, стоял дом Этельволда с большим развевающимся флагом.

На нем был изображен гарцующий белый олень со свирепым взглядом и двумя христианскими крестами в качестве рогов, полотно было освещено низкими лучами солнца и развевалось по ветру, и темно-красный цвет флага алел в последнем свете дня как вскипающая кровь.

Мы поскакали на север в обход города, пересекли небольшую реку и затем взобрались на пологий склон, ведущий к одному из тех укреплений, которые построили древние по всей Британии.

Этот форт был выстроен на вершине мелового холма, и отец Эдмунд сказал мне, что он назывался Баддан Бюриг и что местные верили, что дьявол танцует здесь зимними ночами.

У него было три стены, сложенных из известняка и поросших травой, и два замысловатых входа, у которых паслись овцы, они выходили на дорогу, по которой пришлось бы проехать Этельволду, если бы он захотел отправиться на север к своим датским друзьям.

Первым побуждением Эдварда было заблокировать дорогу на Винтанкестер, но этот город был защищен стенами и гарнизоном, и я убедил его, что большая опасность заключается в том, что Этельволд сбежит из Уэссекса.

Наше войско под королевскими флагами растянулось до линии горизонта. Уимбурнан лежал всего в паре миль к юго-востоку от нас, для любого, кто смотрел на нас из города, мы должны были выглядеть угрожающе.