Меч Королей (ЛП) - Корнуэлл Бернард

— Мы пропустили мало схваток, — проворчал Финан.

Я обернулся и увидел, что корабль-преследователь уже ближе, чем в двух сотнях шагов. Я увидел и Вармунда, возвышавшегося над остальными людьми на носу. Он обернулся и, видимо, крикнул гребцам, чтобы прибавили темп.

— Может, их корабль и длиннее нашего, — сказал я Финану, и, конечно, быстрее. Но он глубже сидит в воде. Лиган неглубок, так что, если нам повезёт, — я коснулся своего молота, — они сядут на мель.

— А если не повезёт?

— Мы умрём.

Мне не доводилось водить корабли по Лигану. Я знал, что прилив здесь поднимается на несколько миль вверх по течению, а выше приливного русла глубина для кораблей достаточная почти до самой Хиоротфорды, но ещё я знал, как опасна эта река. Последние несколько миль Лиган тёк по сплошным болотам, где река разделялась на десяток мелких протоков, которые с годами меняли русло. Я видел, как корабли проходили по тем протокам, но было это много лет назад. А сейчас близился отлив, когда уровень воды совсем снизится. В случае неудачи мы могли сесть на мель, и тогда Лиган обагрится кровью.

Наши гребцы слабели, преследователи приближались, и как только мы свернём в Лиган, придётся грести против течения.

— Навались! — крикнул я. — Навались! От этого зависит ваша жизнь! Скоро вы отдохнёте, но сейчас навалитесь!

Освобождённые рабыни плакали, прижимаясь к детям. Они знали, что их ожидает, если нас захватит большой корабль.

Мы уже были у северного берега, но корабль Вармунда шёл теперь всего в сотне шагов позади. Я молился, чтобы на борту у них не было лучников. Я смотрел, как приближается северный берег, и мы начали разворачиваться на восток. Та роща росла на болоте, ее пронизывали протоки Лигана.

— К тополям, — сказал я.

— К тополям?

— Остаётся надеяться, что мачта не зацепит за ветку.

— Мария, матерь Божия, — произнес Финан и тронул свой крест.

— Давай! Давай! Давай! — закричал я и навалился на рулевое весло, Бримвиса развернулась поперёк течения, направляясь к Лигану. Она тут же сбавила ход, ведь теперь не помогали ни отлив, ни течение, и я снова взревел, подгоняя гребцов. А большой корабль уже подошёл к нам так близко, что один воин решился бросить копьё, и оно не долетело всего на пару шагов.

— Навались! — ревел я. — Навались!

Мы выскользнули из Темеза в спокойные воды Лигана, гребцы с искажёнными лицами тянули вёсла, я продолжал орать — и мы повернули в самую широкую протоку Лигана. Слева на берегу торчали четыре огромных шеста. Я предположил, что это отметка, или, может, остатки причала, но сейчас же про них забыл — весла по правому борту коснулись дна, я потянул рулевое весло на себя и крикнул, чтобы продолжали грести. Впереди маячил островок камыша.

Свернуть налево или направо? Меня охватила паника — здесь так легко сесть на мель. Но тут из-за тополей показался маленький корабль. Он был ненамного больше баркаса, гружёный сеном, и направлялся он к самой восточной протоке. Я снова коснулся молота и возблагодарил богов за то, что послали знак.

— Гребите! — закричал я. — Гребите!

Должно быть, кормчий на баркасе хорошо знал эту реку и разбирался, где русло достаточной глубины для прохода тяжело гружёного судна. Он воспользовался отливом, чтобы перевезти груз вниз по Лигану, а очутившись в устье реки, подождёт прилива, который понесёт его вверх по Темезу к Лундену. Четыре гребца на баркасе едва справлялись с тяжёлым грузом, но большую часть работы делал за них отлив.

А наши гребцы теперь ясно видели корабль Вармунда и воинов в кольчугах и шлемах, столпившихся на носу. Гребцы были смертельно измучены, но изо всех сил старались, и мы скользнули в восточную протоку, обогнали баркас с сеном, но весла правого борта опять скребнули по дну, и я закричал на несчастных гребцов, чтобы не сбавляли ход. Преследователи метнули ещё одно копьё, и оно вонзилось в ахтерштевень. Финан его выдернул. Люди с баркаса глазели на нас, разинув рты. Четыре гребца были так поражены нашим неожиданным появлением, что перестали грести и вытаращились в нашу сторону, кормчий зазевался, и их развернуло поперек реки. Позади послышался гневный ор — корабль Вармунда врезался в баркас и резко свернул к восточному берегу. Большой корабль сел на мель, и люди на носу повалились вперёд.

А мы продолжали грести, справляясь с течением и остатком отлива. Я позволил гребцам замедлить темп, решив, что на болотах не стоит спешить. Корабль Вармунда сидел на мели, но люди уже попрыгали вниз — толкать его обратно в протоку. Лодка с сеном прибилась к другому берегу, ее команде хватило ума выскочить за борт и удрать через болота.

— Ну, теперь мы в безопасности? — спросил Финан.

— Они скоро снимутся с мели.

— Господи Иисусе, — пробормотал он.

Я вглядывался вперёд, пытаясь выбирать курс по переплетению рукавов реки. Каждые несколько ударов наши вёсла касались дна, а один раз я ощутил дрожь трясины под килем и затаил дыхание, пока мы не выскользнули на глубину. Ветви тополей шаркали по скрученному парусу, осыпая гребцов листьями. Птицы разлетались в стороны, махали белыми крыльями, и я старался распознать знак, но одарив меня лодкой с сеном, боги ничего больше не предлагали. По воде проскользнула выдра, бросила на меня краткий взгляд, нырнула и скрылась из вида. Мы ещё гребли сквозь болота, но впереди, едва различимо, уже показалась земля. Я увидел небольшие поля пшеницы и ржи, вспомнил Йорунда, которого мы встретили в «Мёртвом датчанине», как стремился он вернуться домой к сбору урожая.

— Ублюдки двинулись, — сказал Финан, но им приходилось куда труднее, чем Бримвисе, вёсла чаще вязли в грязи, скорость на мелководье упала. На носу у них стоял человек, он высматривал мели и указывал направление. — Они нас скоро нагонят, — добавил Финан.

— Не нагонят, — уверил я, потому что впереди река извивалась как змей. Поворачивала на юг в сторону Темеза, потом резко меняла направление на северное, а затем ещё один крутой поворот снова уводил на юг, куда мы и гребли против течения. Возле первой излучины реки мы прилично опередим Вармунда, но мы будем грести на юг, а он еще на север, к повороту, и нас будут разделять всего сорок-пятьдесят шагов через сушу.

— Иренмунд! — позвал я.

— Да, господин?

— Ты мне нужен! Видарр! Забери у него весло! — Я подождал, когда Иренмунд подошёл ко мне. — Ты умеешь править? — спросил я.

— С восьми лет этим занимался.

Я отдал ему рулевое весло.

— Держись внешнего края той излучины, а потом выведи корабль на середину реки.

Он расплылся в улыбке от счастья, что ему оказали доверие, а я натянул старый потрёпанный шлем с кожаными нащёчниками. Финан, тоже надевший шлем, бросил на меня вопросительный взгляд.

— Почему этот парень? — тихо спросил он, кивая в сторону Иренмунда. — Почему не Гербрухт?

— Потому что скоро предстоит схватка, — пояснил я. Гербрухт — отличный моряк, но кроме того, он чрезвычайно силён, что необходимо гребцу, а сейчас нам нужны были все силы на веслах. — А вернее, нам придётся сражаться, — продолжил я, — если у Вармунда есть хоть немного мозгов.

— У него вместо мозгов потроха, — сказал Финан.

— Рано или поздно он всё равно распознает возможность.

Возможность появилась, потому что южная излучина находилась близко от северной. Разделяла их только узкая полоска болота, и Вармунд мог отправить своих людей, чтобы забросать нас копьями. Иренмунд уже вёл корабль по излучине, держась внешнего края, с наибольшей глубиной, но и течение там самое быстрое, что заметно нас замедляло. Большинство гребцов были на грани изнеможения, лица кривились, когда приходилось налегать на тяжёлые вёсла.

— Осталось уже немного! — крикнул я, — пробираясь туда, где на палубе под небольшой носовой площадкой, сбившись в кучу, сидели дети, женщины и отец Ода.

Бенедетта бросила на меня полный отчаяния взгляд, и я постарался успокоить её улыбкой.

— Пусть самые маленькие останутся под площадкой, — сказал я Бенедетте, указывая на тесное пространство на носу, — а остальные должны перейти на эту сторону палубы.