Тарзан (Сборник рассказов) - Берроуз Эдгар Райс

Пока четверо пленных шли в город, Херкуф повернул каменную дверь, и они оба вошли, чтобы попасть в приготовленную для них ловушку. У них не было ни одного шанса, даже могучий Тарзан не мог сопротивляться. Эшерианцы все хорошо продумали. Два воина сидели на корточках. Они сразу схватили Тарзана и Херкуфа за ноги и свалили их, а когда они упали, дюжина других воинов навалилась на них, связывая их по рукам и ногам.

— Вы знали, что мы идем? — спросил Херкуф одного воина.

— Конечно, — ответил тот, — стража наблюдала за подходами к городу, потому что Атка считала, что вы можете вернуться, чтобы украсть галеру. Только так чужестранцы могут уйти из Тиен-Бака. Лучше бы вы оставались в своей клетке, Херкуф, потому что теперь Брулор замучает вас, а вы знаете, что это значит.

Тронный зал дворца был пуст. Там не было никого, кроме трех заключенных в клетках, когда Тарзана и Херкуфа ввели туда, так как период размышлений все еще продолжался. А в течение этого времени все жрецы должны были находиться в своих комнатах.

Поэтому, пока воин ходил за разрешением к Брулору вызвать хранителя ключей, чтобы отпереть клетки и посадить туда новых пленников, произошла небольшая задержка. Херкуф тронул Тарзана за руку:

— Посмотри! — сказал он, — остальных тоже схватили. Тарзан обернулся и увидел Эллен, д'Арно, Брайена и Лавака, которых тоже вводили в комнату. Он приветствовал их одной из своих редких улыбок. Даже перед лицом смерти он не терял самообладания. Вместо того, чтобы так уверенно захватить Брулора, как они собирались, они сами оказались позорно схваченными и не смогли оказать ни малейшего сопротивления. Д'Арно заметил улыбку и улыбнулся Тарзану в ответ.

— Мы снова встретились, мой друг, — сказал он, — но не там, где мы собирались встретиться.

— Ив последний раз, — прибавил Лавак, — больше встреч не будет, по крайней мере, не в этой жизни. Что касается меня, то я рад. Мне не для чего жить. — Он посмотрел на Эллен, но все и так знали, что он имел в виду.

— И вы погибаете из-за меня, — сказал Брайен, — из-за моей глупой жадности, а я умру, не имея возможности расплатиться с вами.

— Давайте не будем говорить об этом, — взмолилась Эллен, — и без этого плохо.

— Если кому-то суждено умереть от медленных мучений, об этом не следует напоминать. Только это и занимает мысли. Иногда говорить об этом — облегчение.

Атан Том смотрел на шестерых пленников через решетку своей клетки.

— Наконец-то мы все вместе! — кудахтал он. — Все мы, кто искал Отца бриллиантов. Вот он здесь в ларце, но не трогайте его — он мой. Он только для меня одного, — и он рассмеялся громким сумасшедшим смехом.

— Тише ты, свинья! — проревел Лал Тааск.

В эту минуту пришел хранитель ключей и открыл клетки.

— Засади их всех туда, — буркнул один из воинов, — всех, кроме этого парня. — Он кивнул головой в сторону Тарзана. — Его хочет видеть королева.

Атка сидела на своем троне из камня, окруженная придворными в белых перьях, когда Владыка джунглей со связанными руками вошел к ней в тронную комнату. Долгое время она рассматривала его прищуренными глазами, оценивая взглядом, и Тарзан вернул ей ее взгляд: так пойманный лев мог смотреть на зрителя через решетку клетки.

— Итак, это ты тот человек, который убил так много моих воинов, — сказала она наконец, — и захватил одну из

моих галер.

Тарзан хранил молчание. Она не выдержала и топнула

ногой об пол.

— Почему ты не отвечаешь? — спросила она.

— Вы ни о чем меня не спрашивали, — сказал он, — вы просто сказали мне о том, что я уже давно знал.

— Когда Атка говорит, человек, которому оказывается такая честь, всегда должен отвечать. Тарзан пожал плечами.

— Я не люблю бесполезные разговоры, — сказал он, — но если вы хотите это услышать, то я не отрицаю, что я убил несколько ваших воинов. Я убил бы еще больше той ночью, если бы на галере их было больше. Вчера я убил шестерых в лесу.

— Так вот почему они не вернулись! — воскликнула

Атка.

— Думаю, что по этой причине, — согласился Тарзан.

— Зачем ты пришел в Эшер? — спросила королева.

— Освободить моих друзей, которые были здесь пленниками.

— Почему ты мой враг? — спросила Атка.

— Я вам не враг, я только хочу освободить моих друзей, — уверял ее Тарзан.

— А Отец бриллиантов? — прибавила Атка.

— Мне нет до него дела.

— Но ведь ты союзник Атан Тома, — обвиняла она его, — а он пришел украсть Отца бриллиантов.

— Он мой враг, — сказал Тарзан.

Она опять смотрела на него в молчании. Очевидно, какая-то новая идея пришла ей в голову. Она опять заговорила.

— Я думаю, — сказала она, — что ты не принадлежишь к лгунам. Я верю тому, что ты мне сказал, и я дружески отношусь к тебе. Мне рассказали, как ты дрался с моими воинами на галере. Двое приплыли к берегу живыми. Такой человек, как ты, очень ценен для меня, если ты будет моим союзником. Поклянись мне в верности, и ты будешь свободен.

— А мои друзья? — спросил Тарзан. — Они тоже получат свободу?

— Нет, конечно. Они мне не нужны. Зачем мне отпускать их? Этот человек, Брайен Грегори, пришел сюда только для того, чтобы украсть Отца бриллиантов. Я думаю, другие пришли помочь ему. Нет, они вскоре умрут.

— Я сказал вам, что пришел сюда освободить их, — сказал Тарзан. — Их свобода — единственное условие, при котором я останусь.

— Рабы не ставят условий Атке, — разъярилась королева. Она обернулась к придворным. — Уведите его!

Они вернули Тарзана в тронную комнату дворца, но руки его не освободили, пока не заперли дверцу клетки. Было очевидно, что воины Эшера относились к нему с уважением.

— Ну, что хорошего? — спросил д'Арно.

— Я здесь, в клетке, — ответил Тарзан, — вот и весь ответ. Королева желает нашей смерти.

— Королевам положено желать.

Настроение у всех было подавленное. Только два человека не совсем потеряли надежду: Тарзан, лицо которого редко отражало его чувства, и Атан Том, который постоянно кудахтал и лепетал что-то об Отце бриллиантов.

Когда окончился период размышлений, тронная комната стала оживать. Появились жрецы и служанки, и наконец вышел сам Брулор и занял свое место на троне, а все остальные стали на колени и опустили перед ним головы. После короткой религиозной церемонии некоторые из служанок начали танцевать перед Брулором, затем к танцу присоединились несколько жрецов. В самом разгаре танца вошел воин и объявил, что пришла королева. Музыка и танцы тотчас же прекратились, и танцующие заняли свои места рядом с Брулором. Звуки фанфар известили прибытие королевы, которая появилась в сопровождении целой процессии и остановилась около трона Брулора. Она подошла ко второму трону около Брулора и заняла свое место.

После длинной церемонии королева произнесла приговор новым заключенным. Эту привилегию она иногда уступала Брулору, который был богом только с соизволения королевы.

— Пусть все, кроме женщины, — приказала Атка, — будут избраны для жертвоприношения, каждый по очереди, в медленных мучениях.

Она говорила громко, чтобы было слышно во всех концах комнаты, и слова ее вызвали у д'Арно надежду, что Элен не приговорена к мучениям. Но его надежду разрушили дальнейшие слова королевы.

— Женщину отправьте в маленькую комнату умирать медленной смертью в жертву Холи Хорасу. Это будет ее наказанием за убийство Зутеба. Уведите ее немедленно. Остальными займетесь тогда, когда скажет Брулор.

Один из священнослужителей вышел и возвратился с тремя птомами, один из которых нес лишний костюм. Хранитель ключей провел их к клетке Эллен, которую он отпер. Птомы вошли, сняли верхнюю одежду с Эллен и одели ее в водяной костюм. Прежде чем они надели на нее шлем, она успела обернуться к д'Арно, который стоял с землистым лицом, прижавшись к решетке своей клетки.

— Прощай, дорогой мой, — сказала она. — Теперь это продлится недолго.

Д'Арно не смог ничего ответить, слезы застилали его глаза. Один из птомов надел шлем на голову Эллен, и они увели ее. Он смотрел на нее, пока она не скрылась из виду, потом он упал на пол своей клетки и лежал там, обхватив голову руками. Брайен Грегори громко выругался. Он проклинал Атку, Брулора, Отца бриллиантов, но больше всего проклинал себя.