Кодекс - Престон Дуглас

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78

Офицер не обратил на ее слова ни малейшего внимания.

— И позвольте посоветовать вести себя без глупостей. Будет очень неприятно, если кто-нибудь окажется застреленным.

— Вы не посмеете нас убить, хвастливый фашист! — Лейтенант улыбнулся, и в полумраке сарая блеснули его зубы.

— Всем известно, что здесь происходят несчастные случаи. Особенно с не подготовленными к суровости Москитового берега американцами.

Он попятился, вышел из сарая и захлопнул за собой дверь. Том услышал из-за двери приглушенные голоса: офицер предупреждал подчиненных, что, если те заснут или надерутся на дежурстве, он лично отрежет им яйца, засушит и повесит на дверях вместо молоточка.

— Чертов фашист! — повторила Сэлли. — Спасибо, что пришли на выручку.

— К сожалению, не очень помог.

— Крепко он вас? — Девушка осмотрела голову Тома. — Здоровенная шишка.

— Ничего, все в порядке.

Сэлли села рядом, и он почувствовал тепло ее тела. Повернулся и в полутьме сарая стал любоваться ее четко очерченным профилем. Она взглянула на него. Ее лицо было совсем рядом, и он заметил изгиб губ, ямочку на щеке и россыпь веснушек на носу. Ее по-прежнему окружал аромат мяты. Не сознавая, что делает, Том приблизился и коснулся губами ее губ. На мгновение Сэлли застыла, а затем резко отстранилась.

— Это была не слишком удачная мысль.

Что это на него нашло? Смущенный Том застенчиво отвернулся. Неловкое молчание прервал стук в дверь.

— Ужин! — объявил солдат.

Дверь на секунду растворилась — в сарай хлынул свет — и тут же захлопнулась. Том услышал, как солдат снова запер их тюрьму.

Он посветил фонариком и обнаружил поднос. Ужин состоял из двух бутылок теплой «Пепси», нескольких бобовых лепешек и горстки тепловатого риса. Ни один из них не испытывал желания есть. Боль в голове прошла, и по мере того, как она стихала, Том приходил в бешенство. Как эти солдафоны посмели?! Они с Сэлли ничего не нарушили. Ему пришло в голову, что их незаконный арест организовал загадочный враг — тот, что расправился с Барнаби и Фентоном. Значит, его братья еще в большей опасности, чем он считал.

— Дайте мне фонарь.

Сарай был построен — более убого не придумаешь: каркас с прибитыми досками, а сверху — жестяная крыша. В голове у Тома стала зарождаться идея — план побега.

18

В три часа утра они заняли свои места: Сэлли у двери. Том у задней стены. Том шепотом досчитал до трех, и они разом принялись стучать, причем Сэлли старалась делать это как можно громче, чтобы заглушить его попытку оторвать доску. Обе канонады слились в одну и гулко отдавались в закрытом пространстве сарая. Как и надеялся Том, посеревшая обшивка поддалась.

В деревне залаяли собаки. Один из солдат разразился руганью.

— Что вы там вытворяете?

— Мне надо в туалет! — закричала Сэлли.

— Ничего не выйдет, облегчайтесь там!

Том снова шепотом досчитал до трех. Раз, два, три. Сэлли грохнула в дверь, и он оторвал вторую доску.

— Прекратить! — приказал солдат.

— Мне надо выйти, cabron [24]! — не сдавалась девушка.

— Прошу прощения, сеньорита, вам придется делать все внутри. У меня приказ: ни при каких обстоятельствах не открывать дверь.

Раз, два, три — удар!

Отлетела третья доска. Дыра оказалась достаточно велика, чтобы можно было протиснуться. Собаки в городке заливались в истерическом лае.

— Еще один удар, и я вызову teniente!

— Но мне необходимо выйти.

— Ничем не могу помочь.

— Вы не солдаты, а варвары!

— У нас такой приказ, сеньорита.

— Так отвечали солдаты Гитлера.

— Сэлли, пошли, — прошептал Том и махнул в темноте рукой.

— Гитлер был не таким уж плохим человеком. У него все поезда отправлялись по расписанию.

— Это у Муссолини, идиот! — огрызнулась Сэлли. — Вы оба кончите свою жизнь на виселице, и туда вам и дорога.

— Сэлли, — позвал Том.

— Нет, вы слышали, что говорил этот фашист? — возмущалась она.

Том толкнул ее в пролом и подал спальные мешки. И они, пригнувшись, побежали по лесной тропинке в сторону городка. Брус не мог похвастаться электричеством, но небо оставалось чистым, и улочки заливал лунный свет. Собаки залаяли, как только Сэлли принялась колотить в дверь, и теперь их брехня не вызвала тревоги. Несмотря на шум, никто не вышел из домов.

«Здешние люди твердо усвоили, что им ни в коем случае не следует совать нос не в свои дела», — подумал Том.

Через пять минут они были у лодок. Том посветил фонариком на военное каноэ — то, у которого был восемнадцатисильный мотор. Суденышко оказалось в хорошем состоянии, и оба пластиковых бака до краев наполнены бензином. Он начал отвязывать носовой швартов и вдруг услышал шепот в темноте:

— Вам эта лодка не нужна.

Это был тот самый человек, которого он нанял накануне.

— Еще как нужна, — так же тихо ответил Том.

— Пусть на ней плавают глупые солдаты и застревают на каждом повороте. А вы берите мою лодку и тогда никогда не застрянете. Так можно убежать. — Он с гибкостью кошки прыгнул на пристань.

— Вы поплывете с нами? — спросила Сэлли.

— Нет, я сказать глупым солдатам, что меня обокрали. — Он отстегнул баки с военного каноэ и поставил в заднюю часть своей долбленки. И прибавил к ним бак с другой лодки. Том и Сэлли спустились в каноэ. Том достал бумажник и предложил хозяину каноэ деньги.

— Не теперь, — ответил тот. — Если меня обыщут и найдут деньги, то тут же расстреляют.

— Как мы сможем с вами расплатиться?

— Вы мне заплатить миллион долларов. Меня зовут Мануэль Ваоно. Я всегда здесь.

— Погодите минутку. Миллион долларов?

— Вы богатые американцы. Вы легко заплатить миллион долларов. Я, Мануэль Ваоно, спасать вашу жизнь. А теперь уходите. Быстрее!

— Как нам найти Пито-Соло?

— Следующая деревня по реке.

— Но как мы узнаем…

Однако индеец не потрудился дать других объяснений. Оттолкнул их от пристани большой голой ступней, и лодка скользнула в темноту. Том опустил мотор в воду, подкачал в карбюратор бензин, закрыл воздушную заслонку и дернул стартер. Двигатель запустился с первой попытки. И в тишине над рекой понесся звонкий, громкий перестук.

— Уходите! — раздался с берега голос Мануэля.

Том включил передачу вперед, дал полный газ. Длинный долбленый корпус дернулся, задрожал и побежал по воде. Том правил, а Сэлли стояла на носу и освещала фонариком путь. Не прошло и минуты, как с пристани послышались вопли Мануэля:

— Сюда! На помощь! Меня обокрали! У меня стащили лодку!

— Боже, не мог подождать подольше, — пробормотал Том.

С берега донеслась какофония возбужденных голосов, затем запрыгал светлячок газового фонаря. Другие фонари осветили кучку собравшихся на самодельной пристани людей. Кто-то закричал, но внезапно все стихло. Властный голос, голос лейтенанта Веспана, приказал по-английски:

— Пожалуйста, возвращайтесь, иначе я прикажу своим людям стрелять.

— Он блефует, — не поверила Сэлли.

Что до Тома, то он вовсе не испытывал ее оптимизма.

— Не думайте, что я шучу! — повторил teniente.

— Не посмеет! — бросила девушка.

— Раз… два…

— Пустой треп!

— Три… Тишина.

— Ну, что я говорила?

И вдруг пугающе близко и громко рванула автоматная очередь.

— Черт! — выругался Том и бросился на дно. Каноэ вильнуло в сторону, он быстро потянулся к рукоятке мотора и выправил курс. Сэлли по-прежнему открыто стояла на носу.

— Том, они стреляют в воздух. Побоятся попасть в нас. Мы же американцы!

Раздался второй залп. На этот раз Том явственно услышал, как пули шлепались вокруг по воде. Внезапно Сэлли оказалась рядом с ним на дне.

— Боже, они в самом деле целятся в нас!

Том резко повернул рукоятку мотора, и лодка заложила крутой вираж. Грянуло еще две очереди. Пули, словно пчелы, прожужжали где-то слева над головой. Солдаты явно стреляли на звук мотора, прочесывая из автоматов темную воду. Не оставалось сомнений, что они не шутили — в самом деле собирались их убить.