След пророчества - Закалюжная Людмила

– Не уничтожить? – удивленно спросила я. Павел Павлович хмыкнул, отклоняясь на спинку кресла.

Взгляд Мишанина впился в меня, стало не по себе. Пальцы непроизвольно сжали сильнее папку, но голову не опустила. Так и не научили меня в приюте полному подчинению.

– Представьте, Волкова, – Родион Алексеевич открыл портсигар и достал сигарету, – что артефакт – это чаша, наполненная ядом… или лекарством. – Губы моего нового начальника дрогнули в подобии улыбки. – Наша задача – не разлить содержимое.

– Приказ есть приказ, и он не обсуждается, Волкова. – Чтец ткнул в меня пальцем, обведенным желтым никотиновым налетом. – Умри, но выполни задание! Теперь – это ваш девиз, Арина Владимировна. Готовы послужить родине?Я не понимала, для чего везти опасный артефакт в столицу. Если что-то пойдет не так, то пострадают тысячи людей. Заметив мое замешательство, Мишанин строго произнес:

– Готова, – ответила я, стараясь отогнать прочь сомнения.

Через минуту я покинула кабинет Земцова, держа под мышкой толстую папку. Мне велено было отправиться в соседнюю комнату и заняться изучением материала, что я и сделала с большим удовольствием. Не терпелось почитать об Эрихе.

Именно здесь я наконец смогла вдуматься в масштаб происходящего. Помимо досье на доктора Мартена, там были сводки разведки. Мишанин в кабинете лишь наметил контуры, а здесь открывалась вся картина, и от этой картины перехватывало дух.

Вырисовывались пугающие детали: Франция теперь разрабатывала защитный купол, и если артефакт не будет найден, то нам всем придется идти к ним на поклон. И это – несмотря на то, что наши создатели тоже бились над подобной защитой.

Но и это было еще не всё. Немцы, не теряя времени, уже успели построить три лаборатории под землей. А рядом лежал самый тяжелый для восприятия документ – список и фото пропавших агентов с краткими, будничными пометками Мишанина на полях.

Читая это, я понимала, что Павел Павлович был прав. Это была не просто миссия – это была мясорубка, в которой уже исчезли профессионалы. И я, зеленая выпускница, лезу туда по зову сердца и из-за тоски по канцелярскому креслу. Стало страшно по-настоящему.

Мишанин ни словом не обмолвился о парной магии. Могло ли это означать, что никто так и не узнал о нашей встрече с бароном десять лет назад? Эрих скрыл ото всех. Но почему? «Так ведь и ты молчала», – хмыкнул внутренний голос.

– Все узнаю при встрече, – прошептала я, прижав фотографию светловолосого вещателя к груди.

Глава 2

Магия искателя удивительна. Там, где ни один маг не скроется, искатель легко спрячется. Но больше всего у зеленоглазых магов получается уходить от погони.

Мы, искатели, легко находим людей, но сами остаёмся невидимыми для преследователей. Наша магия как бы создаёт вокруг прозрачный щит, укрывающий от любого магического взора. Именно поэтому пересечь границу нелегально для меня оказалось проще простого. Я даже отказалась от помощи провожатых, уверенно заявив, что справлюсь сама. Цыганке с даром искателя скрыться от пограничников – раз плюнуть. Всё, что требовалось, – это карта местности.

Мишанин долго проводил мне инструктаж. Он заставлял меня раз за разом повторять выдуманную легенду, пароль для Трофимова и Эриха. Снова и снова Родион Алексеевич задавал одни и те же вопросы. Он не успокаивался, пока мои ответы не стали машинальными.

– Вещателей можно обмануть, – голос Мишанина звучал тихо, но каждое слово врезалось в память, – Главное – не строить чёткие планы. Думай о чём-то одном, а потом переключайся на другое. Вещатели видят будущее только тогда, когда решение окончательно принято. А когда человек сомневается, будущее становится размытым, его практически не разглядеть.

Слова Мишанина эхом отдавались в моей голове, пока я шла по узкой тропинке, ведущей к границе. Для меня они были самыми загадочными магами, ведь до Эриха я никогда с ними не общалась и не знала таких подробностей. Вещатели редко рождались, а когда появлялись на свет, то их будущее, как правило, было предопределено… В прошлом они были советниками королей, сегодня – занимали высокие посты. Эрих наверняка в «Серой Лиге» был не простым сотрудником.

Первые лучи солнца робко и ласково касались земли, окрашивая небо в нежно-розовые оттенки. Природа оживала: птицы начали петь свои утренние песни, а в воздухе витала свежесть, смешанная с ароматом росы и цветущих растений. Рассвет – отличное время, чтобы незаметно пересечь границу.

Вдалеке показались огни пограничного поста. Я остановилась, серебряные нити, как магический щит, окутывали моё тело, делая меня невидимой не только для обычных глаз, но и для магического взора. Пограничники, стоявшие на посту, мельком взглянули в мою сторону, когда от моих движений заколыхалась высокая трава. Сильный ветер помог мне сбить с толку магов.

Ещё несколько шагов – и я оказалась по ту сторону границы. Прошла! Сердце радостно забилось в груди, пусть я и знала, что это только начало моего пути. Впереди ждала неизвестность, мои способности искателя ещё не раз пригодятся в этом опасном путешествии. Никогда прежде я не бывала в другой стране. В приюте нас заставляли учить иностранные языки, поэтому я отлично владела английским и немецким.

Итак, самая лёгкая часть задания была выполнена, теперь оставалось дождаться Трофимова.

От границы до небольшого приграничного городка пришлось топать пешком. Из вещей я взяла только самое необходимое: смену нижнего белья, туалетные принадлежности, пару блузок, юбку и платье. Из защиты был только мамин кулон, моё умение самообороны и маленький нож. Да, ещё взяла карты Таро. Все-таки я родилась в таборе, приют не смог вытравить из меня всё цыганское, как ни пытался.

Стикс, таблетки, которые защищали от воздействия других магов, Мишанин мне не выдал:

– Получите у Трофимова, вам их давать ни к чему. Если вдруг вас задержат на границе, то стикс лишь усугубит ваше положение.

Я промолчала, хотя хотелось едко ответить:

– Искателя поймать невозможно, если он этого не захочет.

Но промолчала, пусть Родион Алексеевич лучше узнает, что границу я прошла, чем буду словами доказывать ему обратное.

Примерно через четыре часа я уверенно шагала по старинной брусчатой мостовой, мимо аккуратных двухэтажных домов с резными ставнями и небольших магазинчиков, чьи витрины манили яркими вывесками. Неожиданно поднялся ветер, небо стремительно заволокло свинцовыми тучами.

Август выдался на удивление холодным и дождливым – редкое явление для этих мест. Я мысленно похвалила себя за то, что предусмотрительно взяла с собой лёгкий плащ. Едва успела накинуть капюшон, как первые тяжёлые капли ударили по мостовой. Прохожие торопливо прятались под крышами домов, я же решила не останавливаться, хотя стопы горели. Время поджимало. Встреча с напарником должна была состояться в двенадцать пятнадцать.

Перед глазами предстала карта польского городка. Маршрут был выверен до мелочей: дойти до центральной площади, свернуть направо у ратуши, миновать мастерскую часовщика, перейти на противоположную улицу, свернуть в узкий переулок и – я на месте.

Капли дождя становились всё крупнее, барабаня по плащу и мостовой. Я ускорила шаг, стараясь держаться ближе к стенам домов, где дождь бил не так сильно. Мокрые камни под ногами блестели, а в воздухе витал характерный запах дождя, смешанный с ароматом свежей выпечки из ближайшей пекарни.

Проходя мимо часовщика, я бросила взгляд на его витрину. Старинные часы тикали размеренно и спокойно, а стрелки неумолимо приближались к назначенному времени.

Свернув в переулок, я оказалась в полумраке. Дождь здесь почти не чувствовался, но капли, стекающие с карнизов, создавали причудливую симфонию. Два дома… Первый – с облупившейся краской, второй – с новенькой вывеской сапожной мастерской. Третий дом был моей целью.

Я остановилась у неприметной двери, украшенной витиеватой резьбой и вывеской «Кафе Медовый Грифон». Напарник должен был появиться с минуты на минуту. Я поправила плащ, сделала глубокий вдох и толкнула тяжёлую деревянную дверь; над головой мелодично звякнул медный колокольчик. Тёплый воздух, пропитанный ароматами жареного мяса и кофе, окутал меня, а мой желудок требовательно запросил еды.