В поисках рая. Экспедиция «Кон-Тики» - Хейердал Тур

Небывалый эксперимент расшевелил ученое сообщество. За океанским испытанием последовало длительное боевое крещение в среде более жесткой и беспощадной — в среде незыблемых догматов и установившейся иерархии. На критику Хейердал отвечал действием.

В 1952 году увидел свет его труд «Американские индейцы в Тихом океане», на следующий год он впервые проводит археологические исследования на Галапагосских островах, а в 1955–1956 гг. организует и возглавляет знаменитую экспедицию на остров Пасхи. С той поры экзотическое название «остров Пасхи», как и загадочное «аку-аку» — «дух предков», вводится в широкий общественный обиход.

Оппоненты сдавали одну позицию за другой, широкая публика боготворила норвежского исследователя. У себя на родине он стал настоящим объектом поклонения, особенно — молодежи, и вынужден был искать — нет, не райскую безмятежность, а на этот раз возможность беспрепятственно продолжать исследования. Своим новым убежищем он выбрал Италию, неприметную деревушку в Лигурийских Апеннинах — над Генуэзским заливом (притяжение Колумба?), где стал известен среди местных жителей как «сеньор Кон-Тики». Это имя привилось, и биографическая повесть о Хейердале — подарок к его 50-летию — вышла под таким названием.

В небольшом очерке не перечислить всех экспедиций Хейердала, которые он проводил во многих и многих районах нашей планеты. Ведь он изучает человека, а человек вездесущ. Среди них такие яркие, как плавание через Атлантику на папирусной ладье «Ра» (дважды) и в Индийском океане на камышовой лодке «Тигрис», и менее заметные для широкой публики, но столь же замечательные исследования в Месопотамии, Африке, Южной Америке, Океании. Ладья «Ра» стоит теперь в одном из просторных залов музея «Кон-Тики» в Осло. «Тигрис» же постигла более драматическая судьба: по предложению капитана Хейердала, поддержанному командой, камышовая лодка была сожжена в апреле 1978 года у берегов Джибути в Восточной Африке в знак протеста против войны, разразившейся в этом районе. Каждая из экспедиций Хейердала могла бы добавить «титул» к его имени, но он остается для нас «сеньором Кон-Тики».

В Советском Союзе, а теперь — в России, Хейердала давно знают не понаслышке. Здесь, как он сам говорит, у него много друзей, но лучших — трое: Лев Жданов (увы, ныне покойный), бессменный переводчик на русский язык всех книг Хейердала, познакомивший с ним читающую публику нашей страны, Генрих Анохин, этнограф-скандинавист, представивший Хейердала советским научным кругам, и Юрий Сенкевич, соратник великого норвежца по трем океанским экспедициям, показавший его нашей телевизионной аудитории.

Хейердал родился в октябре и по традиции старается встретить свой день рождения на родине. С некоторых пор установилась, похоже, и другая традиция: после дня своего рождения он прилетает в Москву. Программа визита всегда сверхплотная и неизменно в ней, по просьбе самого норвежца, предусмотрено выступление перед молодежью в Московском университете. Не закрыт вход, конечно, и более солидным слушателям. И всякий раз залы едва вмещают желающих увидеть и услышать легендарного исследователя.

Однажды под лекцию Хейердала выделили просторную аудиторию на Географическом факультете университета, на 21-м этаже его Главного здания. Когда настало время выступления, герой вечера не смог войти в зал: тот буквально трещал под напором ломившихся в него студентов! Местные организаторы перевели мероприятие в одну из более вместительных аудиторий на первом этаже. Разумеется, лифты не могли справиться с перевозкой многосотенной толпы, и она, громыхая обувью, понеслась вниз по лестницам. Видывал ли прежде Московский университет подобный ажиотаж?

Новая аудитория действительно оказалась более емкой, но и она не выдержала хейердаловское событие. Повторилась сцена, только что разыгранная на 21-м этаже. Опять толпа перетекает, теперь уже в горизонтальном направлении, и на этот раз в главное вместилище университета — Актовый зал. А седовласый сеньор Кон-Тики в строгом черном костюме со спокойной улыбкой наблюдает синевой своих глаз за бурными эволюциями приветствующей его студенческой стихии. В ответном приветствии он скажет, что столь милая и искренняя безалаберная атмосфера ближе и дороже ему, чем строгая заорганизованность, к которой он привык в других местах.

Московские лекции Хейердала всегда длительны и насыщены материалом, а их тема хотя и глобальна, но все же специальная. Не каждый понимает, что говорит норвежец (перед нашей аудиторией он выступает по-английски), но ни одна пара глаз в зале не отрывает взгляда от живой легенды. Новые времена принесли нашим людям новые возможности, в том числе и экзотических экспедиций, о которых прежде мы могли только читать. И тем не менее и сегодняшняя наша молодежь валом валит «На Хейердала», и почти каждый приносит с собой его книги, чтобы получить автограф.

Сеньор Кон-Тики живет теперь не в Италии и не в Перу, где он провел в исследованиях большую часть 80-х годов, а на острове Тенерифе в группе Канарских островов. Сюда привлекли его очередные древние и неизученные пирамиды. Но как же отлична его нынешняя островная жизнь от той, на Фату-Хива 60 лет назад! Тогда он — безвестный отшельник, сегодня — связан со всем миром. И мир нуждается в нем. Хейердал открывает Зимние Олимпийские игры у себя на родине, его внимательно слушают на Всемирном конгрессе по проблемам дикой природы, его ждут на выставке детских рисунков во время Фестиваля оленеводческих народов мира…

Хейердалу 83 года, и в его ближайших планах — следующие экспедиции. Недавно в гостях у Хейердала побывала российская съемочная группа, и, по отзывам ее участников, он ходит по горам так, что молодые с трудом за ним поспевают. Дух викингов, дух Кон-Тики, дух открытий, как и 50 лет назад, ведет этого удивительного человека, увлекая вместе с ним и тех, кто наделен Божьей искрой познания. Доброго вам пути, доктор Хейердал! Новых дорог, открытий и книг!

В поисках рая

Книга «В поисках рая» написана за десять лет до книги об экспедиции «Кон-Тики». Она рассказывает о моих первых исследованиях в Тихом океане. Вышла она в Норвегии как раз перед Второй мировой войной и на другие языки не переводилась. Я провел год на полинезийском острове, пытаясь жить, как жили первобытные люди, и не подозревал, что мои наблюдения и опыт заставят меня переключиться на совсем другую область науки и десять лет спустя я снова попаду в Полинезию уже на бальсовом плоту из Южной Америки.

Глава первая

В солнечную страну

В тысячный раз склонились мы над пятнистой картой Южных морей. В тысячный раз пристально вглядывались в океанские просторы, надеясь высмотреть точку, которая нас устроит. Одну нетронутую точку среди тысячи рифов и островков! Точку, которую мир еще не заметил, крохотное пристанище, где можно укрыться от железной хватки цивилизации.

Но… заманчивые точки одну за другой, одну за другой перечеркивали маленькие крестики. Долой, не годится! Об этом говорили и объемистые труды, и краткие очерки…

Раротонга — крестик: вдоль всего побережья проходит шоссе.

Мореа — крестик: отели, туристы…

Мотане — крестик: нет питьевой воды.

Хутуту — крестик: нет плодовых деревьев.

Крестик тут (военно-морская база), крестик там (остров мал и густо населен). И вот уже весь лист испещрен крестиками — словно карта звездного неба. И такой же бесполезный для нас…