Под маской араба - Клиппель Эрнст
— Где ставит свои шатры твой род? — спросил один из собеседников помоложе, оборачиваясь ко мне.
— В восточных округах Египта, о младший брат мой, — отвечал я.
— Верно, так пишет мне твой отец, сын Гуссейна, — подтвердил шейх, окидывая меня взглядом. Это напомнило ему о моем рекомендательном письме. Он вытащил из левого рукава послание, развернул ею и принялся читать вслух торжественным тоном.
При чтении шейх часто останавливался и разбирал по складам то или иное слово. Наконец, он благополучно добрался до конца. Протяжное, общее «Ала-а-ах!» было ответом на выслушанное письмо. Каждый из присутствовавших приложил руку к своему головному убору и внимательно посмотрел на меня.
— Не слыхал я о таком роде! — прервал молчание один из сынов пустыни, обводя взором окружающих.
— О, брат мой, род, к которому я принадлежу, покинул Аравию очень давно, потом он многие годы кочевал по Алжиру и Марокко, перебрался затем на западные окраины северного Египта, а в начале XII ст. от бегства господа нашего Магомета, — да сохранит его Аллах! — мои сородичи перекочевали в восточные округа. Дед же мой Рашид вместе со всем родом разбил шатры между Алеппо и Евфратом, а потом он вернулся обратно в Египет. Сейчас нас насчитывается до 5400 человек, способных носить оружие. Всего же к нашему роду принадлежит больше 29 тыс. человек, включая женщин и детей.
Последние слова я произнес с известным оттенком гордости и с чувством достоинства, как подобало истому арабу, который знает себе цену.
Тем временем подоспел кофе. Хозяин собственноручно налил и протянул мне чашку. Я поблагодарил, прижав правую руку сначала к головному убору, а потом к груди.
— Да не иссякнет никогда в твоем доме кофе, о Абдаллах!
— Да продлит Аллах твою жизнь, о сын Гуссейна! — отвечал гостеприимный хозяин.
Снова появился прислужник. В правой руке он держал металлический сосуд с длинным носом и узким горлышком, в левой вместительную лохань, прикрытую крышкой с отверстиями, наподобие сита. Каждому из гостей он лил на руки воду, а затем подавал платок с красными разводами по белому полю, красивый, но, к сожалению, далеко не чистый. Вслед за тем вошли еще четверо прислужников. Двое из них тащили плоские медные блюда величиной чуть не в колесо. Подносы эти изнутри были оцинкованы; целые груды фиников громоздились на них. Финики были очищены от косточек и облиты горячим маслом; они были уложены на мягких хлебных лепешках вперемешку с большими кусками козьего мяса. Гости тотчас же столпились вокруг этих подносов, которые были помещены на низкие глиняные подставки. Широко болтавшиеся рукава правой руки при этом каждый засучил почти до плеча. Я снял свой драгоценный плащ и положил его на циновке у себя за спиной.
Двое прислужников, размахивая пальмовыми ветвями, отгоняли мух, а двое других держали зажженные ветви, которые должны были освещать трапезу.
— Во имя Аллаха! Окажите честь! — с этими словами шейх взял большой кусок мяса, разделил его руками и, в качестве особого знака внимания, протянул довольно лакомый кусочек по направлению ко мне. Возле меня сидел мальчик, едва ли старше 7 лет. Он, по-видимому, был уже принят в круг взрослых, но, блюдя этикет, решался отщипывать мясо лишь по небольшим кусочкам, действуя большим, указательным и средним пальцами правой руки, которыми он ловко запихивал мясо в рот вместе с финиками и хлебом. Шумный разговор прекратился. Слышно было только, как жевали и чавкали голодные челюсти. Вошел запоздавший сотрапезник; возгласил «Салам!» в честь присутствовавших; никто не обратил на него внимания, и он пробился сквозь круг пирующих и жадно принялся за еду. Ни к кому собственно не обращаясь, в минуту передышки между двумя кусками, мой юный сосед крикнул, повернувшись в глубь комнаты: «Хат ма»! («Подай воды»!).
Один из прислужников поспешил выполнить приказание. Живо была опорожнена металлическая чаша, и мальчик, совершив омовение, ловко вручил ее обратно с громким: «Эль-хамду лилах». Мы все по порядку, обращаясь к нему, пожелали: «Будь здоров!», на что мальчик каждому в отдельности отвечал: «Да сохранит тебя Аллах в добром здравии!» Насытившись, каждый облизывал пальцы, с которых капал жир, в знак признательности и полного удовлетворения громко икал, а затем вставал с возгласом: «Эль хамду лилах!» Вслед за тем мылись или обтирались кончиком рукава пальцы, и окончивший трапезу направлялся к тому месту, где он сидел ранее. Все пиршество продолжалось немного более 10 минут.
Подбросили дров в огонь, закурили трубки. Теперь я лучше смог разглядеть помещение. Стены, более 4 м высотой, поддерживали потолок, сооруженный из стволов пальм, поперек которых были положены ветви. Где-то на боковом простенке, у самого потолка, сквозь несоразмерно толстую глинобитную стену было проделано несколько маленьких отверстий, скудно пропускавших свет и воздух. В одном углу был устроен низкий очаг, на котором стоял полный кофейный прибор со ступкой и пестиком. Здесь же неподалеку в полу было устроено продолговатое углубление, куда клались горящие ветви.
Мои и без того воспаленные глаза давно уже страдали от едкого дыма. Поэтому я был несказанно рад, когда вновь обнесли кофе всех присутствующих, и я получил право откланяться.
— Ты оказал нам честь своим присутствием, о внук Рашида! — крикнул Абдаллах мне вслед.
— Честь оказана мне, — отвечал я, надев сапоги и придерживая саблю правой рукой. Я перешагнул через неуклюжий порог и направился к своему дивану. За мной шагал прислужник, держа в одной руке зажженную ветвь, а в другой — мое седло.
Я так устал, что бросил и думать о религиозном омовении и вечерней молитве. Свернув вместе плащ и головной убор и придерживая одной рукой саблю, я растянулся на овечьих шкурах. Я уже было заснул, как вдруг прислужник снова постучался в досчатую дверь и на вопрос, в чем дело, от имени гарема шейха затребовал от меня сорочку, которая и была ему вручена.
Я проснулся только через час после восхода солнца. Вместе с пылающими лучами солнца в комнату проник густой рой мошек, от которых не было отбоя. С признаками крайнего любопытства, раскрыв рот от изумления, прислужник смотрел на то, как я промывал себе глаза раствором сернокислого цинка. Вслед затем он подал мне заботливо сложенную сорочку, которая за ночь подверглась тщательному обследованию со стороны дам гарема. Чтобы не слишком бросаться в глаза своей белоснежной рубашкой, что могло бы вызвать неодобрительное ко мне отношение, я снова напялил на себя старую сорочку и направился в противоположный угол двора, где отдыхала моя «Любимица». Я удостоверился, что по правой стороне ее шеи и по верхней части правого бедра была проведена кровью полоса, примерно в 3 см шириной: это была особая почесть, знак того, что в честь гостя была сделано жертвоприношение. Пока я осматривал ступни верблюда и исследовал состояние его горба, подошел уже прислужник, которому было поручено отогнать верблюда на пастбище: корм можно было найти только в пустыне, в расстоянии трех часов езды, так как в самом оазисе все было давно уже съедено без остатка.
Через 4 часа после восхода солнца был подан завтрак. Еда состояла из бургхуля, особого сорта пшеницы, которая сначала варится, потом сушится и мелется; все это потом накладывается на мягкую хлебную лепешку и перед подачей на стол поливается кислым молоком. Трапеза проходила с такой же торжественностью, что и ужин накануне. Но при этом присутствовавшим были еще розданы искусно выделанные деревянные ложки.
Обув сапоги и надев оружие, я вышел прогуляться в сад.
За садом ухаживали двое слуг. Оба были заняты тем, что черпали огромными кожаными мехами воду из колодца. Меха приводились в действие при помощи каната, переброшенного через блок. Неглубокие канавки огибали со всех сторон колодезное сооружение; перекачиваемая сюда вода стекала затем в особые водоемы, откуда и расходилась по бороздам; получалась целая сеть, охватывавшая весь сад. Благодаря такому устройству, все 220 финиковых пальм в изобилии получали потребную им влагу. В этом роскошном пальмовом саду я пробыл часа два. Едва я, выйдя отсюда, вступил на большой двор, как услышал громкие стоны, доносившиеся сквозь щели в стенах одной из прилегавших ко двору комнат. Мимо пробежала служанка, сообщившая мне, что госпожа ее больна.
Похожие книги на "Под маской араба", Клиппель Эрнст
Клиппель Эрнст читать все книги автора по порядку
Клиппель Эрнст - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.