Охотники на волков - Кервуд Джеймс Оливер

Еще раз удивленно хмыкнув, старый индеец вернулся к туше, быстро содрал шкуру, завернул в нее лучшие куски оставшегося мяса и отправился в обратный путь. Когда он добрался до лагеря, уже стемнело, однако Ваби и Род еще не вернулись. Мукоки развел большой костер, повесил над огнем оленьи ребра и с нетерпением принялся ждать возвращения юных охотников. Полчаса спустя он услышал индейский клич Ваби и вскоре увидел его самого с потерявшим сознание Родом на руках.

Раненый юноша был незамедлительно перенесен в лагерь. Спустя несколько минут он уже лежал в палатке, укутанный в одеяла, неподалеку от живительного пламени костра, а Ваби наконец принялся рассказывать индейцу, что с ними случилось.

– Думаю, у него сломана рука, Муки. У нас есть горячая вода?

– Ранен? – спросил старый охотник, не отвечая на вопрос.

Он опустился на колени рядом с Родом, осторожно ощупывая его смуглыми пальцами.

– Стрелять?

– Нет, ударили дубинкой. Мы шли по лесу и встретили трех индейцев-охотников. Они как раз устроили привал и пригласили нас присоединиться к ним. Но когда мы ели, они напали на нас сзади. Род получил удар и лишился ружья…

Тем временем Мукоки быстро снял с раненого парня одежду, обнажив левую руку и бок. Рука распухла и почернела, на теле Рода повыше пояса виднелся большой синяк. Мукоки знал толк во врачевании ран: здесь, в безлюдных диких землях, этому учила сама природа. Он быстро, но довольно грубо провел осмотр, ощупывая и поворачивая больного так, что тот под конец закричал от боли. Однако индеец остался доволен.

– Сломанная кость – нет! – торжествующе заявил он, заканчивая осмотр. – Вот здесь большой рана.

Он указал на большой синяк на боку.

– Ребро почти сломанный, но не совсем. Мешать ему дышать, сильно болеть. Хороший ужин, горячий кофе, втирать медвежий жир – скоро станет лучше!

Род, приоткрыв глаза, слабо улыбнулся. Ваби издал громкий вздох облегчения.

– Не так плохо, как мы боялись, верно, Род? – воскликнул он. – Муки не надурить: если уж он сказал, что рука не сломана, значит так и есть. Дай-ка я заверну тебя в одеяло, а потом мы устроим такой ужин, от которого у тебя сразу все пройдет. Я чую запах свежего мяса!

Мукоки вскочил и подбежал к костру, над которым жарились оленьи ребра. Они уже покрылись коричневатой корочкой, а капающий с них жир наполнял ноздри дразнящим ароматом. Пока Ваби, следуя указаниям индейца, занимался перевязкой ран, тот уже подготовил роскошную трапезу. И когда перед раненым поставили щедрую порцию жареных ребрышек с кукурузными лепешками и дали в руки чашку дымящегося кофе, Род не мог подавить счастливый, хоть и несколько смущенный смех.

– Мне так неловко, Ваби, – сказал он. – Ты нянчился со мной, как с беспомощным ребенком, а теперь у меня, оказывается, еще и рука не сломана, зато я голоден как медведь. Мерзко я выгляжу, правда? Будто перепугался до смерти! Так и подумаешь: уж лучше бы мне в самом деле сломали руку!

Мукоки, который как раз вонзил зубы в огромный жирный кусок мяса, засмеялся и поднял перепачканное в оленьем жире лицо.

– Очень болеть, о да! – подтвердил он. – Можно заболеть еще больше! Начать сильно тошнить!

– Йуху! – в восторге взвыл Ваби. – Как тебе такая идея, Род?

Хохот охотников эхом разносился в ночи. Вдруг Ваби резко оборвал смех и принялся вслушиваться и вглядываться в темноту, куда не достигал свет костра.

– Как думаешь, – спросил он Рода, – они идут за нами?

Несколько мгновений все молчали. Затем Ваби вернулся к своему рассказу и поведал Мукоки о событиях минувшего дня: как в чаще, в нескольких милях за озером, они наткнулись на индейцев-охотников, как воспользовались их гостеприимством и как жестоко поплатились за доверчивость. Нападение в разгар трапезы было таким внезапным, что Род даже не успел схватиться за оружие, и один из индейцев скрылся с его винтовкой, патронташем и револьвером. Ваби, однако, застать врасплох не удалось, и завязалась жестокая драка. Если бы не помощь Рода, ему пришлось бы плохо. Однако Род и сам пострадал, получив два тяжких удара то ли дубинкой, то ли прикладом. Ваби так вцепился в свое ружье, что отобрать его не удалось, и разбойники после краткой отчаянной борьбы сбежали в лес, удовольствовавшись тем, чтó украли у белого парня.

– Нет сомнений, это были вунги, – закончил рассказ Ваби. – Удивительно, почему они нас не убили? У них было полно удобных моментов, чтобы застрелить нас, однако их больше интересовало наше оружие, чем жизни. Может, они опасаются мести Вабинош-Хауса?

Ваби умолк. Лицо его было тревожным. Мукоки тут же принялся рассказывать о своей нынешней находке и о загадочных индейцах, которые так куда-то торопились, что бросили мясо.

– Любопытно, – пробормотал Ваби. – Это, конечно, не те, с кем столкнулись мы с Родом, но наверняка принадлежат к той же банде. Как бы не оказалось, что мы поблизости от одного из тайных убежищ Вунги. Мы-то полагали, что он скрывается на западе, в районе Тандер-Бэй. Именно там его сейчас выслеживает мой отец. Похоже, Муки, мы разворошили осиное гнездо! Самым разумным было бы убраться из этих мест как можно быстрее!

– Кстати, мы сейчас представляем собой отличную мишень, – заметил Род, устремив взгляд в кромешный мрак по ту сторону реки. Заливающий берег лунный свет не мог пронизать черную стену леса.

Он не успел договорить фразу, как позади него раздался тихий шорох – кто-то двигался позади шалаша из еловых лап, – а затем сопение и низкий вой.

– Тихо! – напряженным голосом приказал Ваби.

Он осторожно раздвинул еловые ветви и медленно выглянул в отверстие.

– Что там, Волк? – шепотом спросил он.

Неподалеку от их шалаша, напряженно прислушиваясь, застыл поджарый зверь. Хоть он и был в ошейнике, одного взгляда на него хватило бы, чтобы понять, что это не собака, а волк. Ваби воспитывал его со щенячьего возраста, но так и не смог вытравить из него инстинкты хищника. Только соскользни с него ошейник – и Волк радостно удрал бы в лес разыскивать своих диких родичей. Характерная волчья морда была обращена к небу, уши подняты, а из горла доносились тоскливые, приглушенные завывания.

– Поблизости кто-то есть, – сообщил Ваби, быстро возвращаясь в шалаш. – Муки…

Его слова оборвал заунывный переливчатый вой Волка.

Мукоки без лишних слов вскочил на ноги, взял револьвер, покинул шалаш и исчез во мраке. Родерик лежал тихо. Ваби, схватив винтовку, повернулся к нему:

– Ложись вон там, Род, в тени, – туда не достает свет костра. Может, это просто лесной зверь ходит вокруг лагеря. Но надо в этом убедиться.

Через десять минут молодой охотник вернулся.

– Ложная тревога, – со смехом сообщил он. – Выше по ручью лежат остатки оленьей туши. К ней сейчас подбираются волки, и это не дает покоя нашему зверю. Муки расставил там капканы. Так что утром мы, возможно, уже добудем первые скальпы!

– Где Мукоки?

– Остался караулить у костра. Его черед до полуночи, а потом на пост заступлю я. Нельзя быть беспечными, когда поблизости враги.

Род беспокойно поерзал:

– Что будем делать завтра?

– Будем делать ноги! – с чувством ответил Ваби. – Конечно, если ты сможешь идти. Судя по тому, что мне рассказал Мукоки и что видели мы сами, эти леса просто кишат вунгами! Проложим тропу вверх по Омбабике, уйдем отсюда на два-три дня пути и только тогда разобьем новый лагерь. Вы с Муки выступите, как только рассветет.

– А ты… – начал Родерик.

– А я сбегаю на озеро, к лиственницам, и соберу волчьи скальпы. Там лежит твое месячное жалованье, Род! А теперь отправляйся спать, дружище. Спокойной ночи, крепких снов – завтра вставать на заре!

Юные охотники, измученные всем, что выпало на их долю за последние сутки, мгновенно погрузились в сон. Настала полночь, прошел еще час, потом другой, но верный Мукоки не стал будить их. Ни на миг не теряя бдительности, старый индеец следил за окрестностями лагеря. С первыми проблесками зари он развел костер, выгреб из него кучу полыхающих углей и принялся готовить завтрак. За этим занятием его и застал Ваби.