— Говорят, я чуть не умер на операционном столе.
Шерлок поморщился:
— Ты идиот, — а затем вновь прижался щекой к его груди.
— Шерлок…
Комната исчезла.
Опустилась тьма.
— Джон!.. — Вздох. — ДЖОН!
Сквозь черную пелену прорвался луч света.
Снова пала тьма.
— Джон!.. Дыши!.. — Голос — тихий, где-то вдалеке.
Яркий свет, слепящий глаза.
— Не умирай. Не умирай!.. ПОЗОВИТЕ ПАРАМЕДИКОВ!
И снова тьма.
— Дыши! ДЫШИ!..
Холодные прикосновения, жгучая боль в груди…
А потом — дрогнув, тьма отступила; мутная пелена начала сползать.
— Джон… Джон!..
Глаза сфокусировались, и он заметил нависшее над ним худое мертвенно-бледное лицо в ореоле света.
Шерлок.
— Дыши…
Джон хотел открыть рот, хотел сказать, что все в порядке и что теперь он все помнит, он помнит — ничего не было… но язык его не слушался. Боль в груди казалась нестерпимой.
Он моргнул, глядя в темные испуганные глаза, и не в силах отвести взгляда. Он чувствовал, как быстрые руки, дрожа, разрывают пуговицы на его рубашке… и замирают.
Бронежилет, Шерлок, — хотел сказать он, но снова не смог. Его вдруг охватила смертельная усталость. Но он видел, как удивление в испуганных серых глазах сменяется облегчением…
А потом тьма вернулась.
— Не уходи. Пожалуйста, — Джон обвил руки вокруг его живота, и теплые пальцы туда-сюда гуляли по шелковой ткани. — Какой ты худой. Тебе нужно больше есть.
Шерлок промычал что-то неопределенное. Он был напряжен и теперь лежал неподвижно, будто готовился в любую секунду вскочить с кровати и сбежать.
— М-м, Шерлок, ты можешь расслабиться?
— Ты пьян.
— Ты повторяешь это в сотый раз. — Джон уткнулся носом в копну его мягких волос. — Только не говори, что не рад меня видеть. Я все равно уже знаю, что это не так.
— О господи. Заткнись.
— Хорошо. Хочешь, расскажу тебе шутку? Про математику…
В лицо пахнул холодный ветер.
Джон приоткрыл глаза и сквозь дрожащие черные тени ресниц увидел темное небо. Звуки шумной волной захлестнули мир: вой сирен, рычание машин, скрип фотовспышек. Десятки голосов — мужских и женских — эхом звенели в голове, как после шумовой гранаты.
Джон не мог пошевелиться, но к нему постепенно возвращалась чувствительность.
Небо куда-то уплывало…
— Мистер Холмс! Мистер Холмс!..
Перед глазами все было мутно.
Он попытался приподнять голову, но не смог. Его везли на каталке: он понял это по глухому дребезжанию колес об асфальт.
— Мистер Холмс, что здесь произошло?..
— Джон Уотсон спас вам жизнь?..
— Что вы чувствуете?..
— Скажите, что произошло?..
— Он жив?..
Шерлок.
Они зовут Шерлока. Значит, он рядом.
Джон сделал вдох — но будто бы ледяной воздух тут же обжег легкие, попытался подняться — но боль в груди не пустила.
Он чувствовал, как что-то холодное касается его руки, держит её, сжимает.
— Джон… — В небе возникло лицо — бледное, испуганное.
«Шерлок, — имя потонуло то ли в шуме улицы, то ли в шуме головы. — Шерлок…»
Рядом послышался знакомый голос — голос Лестрада:
— Разойдитесь! Разойдитесь!
А потом — незнакомый, женский:
— Загружайте его в машину!
Каталка ударилась обо что-то твердое, щелкнули металлические подпорки и колеса вкатились в машину скорой помощи. Холод в руке Джона, выскользнув, исчез, и только тогда он понял, что это была чья-то холодная ладонь.
— Вам нельзя сюда, сэр… Сэр!
— Я должен быть с ним.
— С ним все будет в порядке, в этом нет необходимости… Сэр…
Где-то впереди громко хлопнули двери, и вокруг стало темно. Затем приглушенно взревел мотор, и машина, задрожав, поехала.
«Шерлок?..» — Джон произнес его имя, шевеля губами, но не услышал собственного голоса, как будто онемел. Он попытался приподняться, охваченный паникой, но, прежде чем страх успел окончательно поселиться в груди, плеча коснулась бледная рука.
В полумраке Джон снова увидел Шерлока.
— Я здесь, не вставай, — тот с беспокойным напряжением смотрел на друга.
«Я не могу говорить…» — Джон испуганно коснулся своего горла и снова попробовал встать. Голова закружилась…
— Мистер Уотсон, не шевелитесь, — раздался рядом женский голос.
Джон зажмурился, пытаясь сохранить равновесие, и в темноте почувствовал, как холодная рука снова сжимает его руку.
— Не вставай, лежи. Лежи.
Некоторое время он плыл во тьме, и эта рука была его единственной связью с миром.
Мысли путались…
В голове на секунду мелькнуло разъяренное лицо Бернарда, направлявшего на Шерлока пистолет. В ушах эхом прогремел выстрел. В груди вдруг все сжалось, дыхание перехватило… Глотнув воздух, Джон резко открыл глаза (хотя даже не понял, в какой момент их закрыл) и вот опять увидел Шерлока.
— Не шевелись, — Шерлок вновь сжал его ладонь.
Джон посмотрел на друга, чувствуя, что подступившие слезы под пристальным взглядом серых глаз норовят вот-вот сорваться с ресниц.
— Все в порядке, — бормотал Шерлок. — Все в порядке…
Слезы невольно катились по щекам Джона, и грудь теснила странная давящая паника. Похоже, Шерлок заметил это, потому что подвинулся ближе и, глядя в глаза, поцеловал его руку. Потом он не отводил ее от губ и продолжал целовать: ее тыльную сторону, костяшки, пальцы, ладонь…
