- Вы сможете это сделать?
- Милашка, я – член совета и я говорю «да». Тад – это щенок, который не может заткнуться о желании подружиться с Джеффом, так что он будет в восторге, а Уэс не сможет сказать «нет» против большинства. Так что мы все решили, - улыбнулся он, и Курт радостно завопил, обнимая Блейна, плотно сжимая руками его шею.
- Ты с этим согласен? – спросил Дэвид, и Курт неуверенно ему кивнул и немного улыбнулся.
- Детка, ты уверен? – спросил Блейн, желая дважды перепроверить.
Курт посмотрел на серьезный, заинтересованный взгляд Блейна и улыбнулся, ощущая любовь, наполнившую его сердце. С Блейном он чувствовал себя сильнее, как будто действительно мог это совершить.
- Да, я хочу.
***
Он не мог припомнить, когда в последний раз чувствовал себя настолько не к месту, что, принимая во внимание его каждодневное ощущение барахтанья по волнам без якоря, действительно о чем-то говорило.
Огромная, богато украшенная, деревянная дверь встала у него на пути, когда он прошел через мраморные плитки пола, в ожидании пока объявят его имя. Оклик, который прозвучит из-за них, послужит ему сигналом для того, чтобы он вошел в зал «Соловьев» и представил на суд кого-то часть самого себя, как будто ему было не достаточно того, как далеко он зашел, словно это до смерти его не пугало.
Он знал, что они скажут; что это была хорошая попытка, что он сделал все возможное, что это было достойно, но все еще недостаточно хорошо, чтобы стать частью чего-то столь значительного как «Соловьи». Это бы ни в малейшей степени его не удивило, хотя Курт туда прошел. У его лучшего друга был феноменальный голос, он обладал действительно чем-то особенным, а Джефф же был просто…Джеффом. Как он мог когда-то надеяться, что был достаточно хорош, чтобы быть ровней Блейну и остальным ребятам, которые были столь же совершенны, как и он?
Он просто не вписывался туда.
И все же…он был там…ожидая, чтобы открыть массивную дверь и войти в комнату, которая ощущалась теплой и знакомой для той части него, которая по-прежнему хотела жить и быть там, но будучи столь пугающей угрозой для другой его части, отгородившейся от остального мира и построившей стену вокруг всех своих мечтаний, чтобы они помешали ему следовать за ними.
Он ждал, чтобы пройти прослушивание для «Соловьев», точно зная, как он сюда попал.
- Это было удивительно, Джефф. Их студия такая…удивительная… у них есть каждый инструмент, который ты только можешь себе вообразить, и я нажимал на все кнопки, слушая, как Блейн и Дэвид болтали, находясь рядом, и я записал их голоса и забавлялся с ними, - тараторил Курт впечатленному Джеффу, расположившемуся на диване в гостиной Андерсонов.
Он бывал там почти каждый день, проводя время с Куртом и Блейном, и саб никогда не ожидал, что ему будет так комфортно рядом с Домом, ведь он ощущал себя так же, как чувствовал себя рядом с лучшим другом. Блейн все это время был добрым, чудаковатым и спокойным, и он так хорошо заботился о Курте, делая это с такой мягкостью и любовью, что он просто не мог не понравиться Джеффу. Блейн следил, чтобы он находился в безопасности, а еще, как бы иногда это ни смущало, он испытывал в этом нужду, и саб был ему благодарен. Он научился доверять Блейну так, как никогда и не рассчитывал. Он не чувствовал направленную на себя угрозу, он не чувствовал, что ему не рады, Блейн был словно дополнением Курта, другой половинкой его лучшего друга, и поэтому нельзя было не оценить дружбу, которую он ему предложил.
Оставшиеся муки ревности, наконец, растаяли, и теперь он мог быть абсолютно счастлив за лучшего друга и за Дома, который практически ежедневно привозил его сюда.
- Это и вправду здорово звучит. Ты пел? – с любопытством спросил донельзя впечатленный Джефф, когда Курт тарахтел о том, как он вышел, чтобы Блейн и Дэвид могли поговорить о делах и начал петь, так как думал, что они не могли его слышать, но они услышали и сказали, что он удивительно звучал, и они готовы рассмотреть эту песню в качестве его официального прослушивания для «Соловьев», если только он к ним присоединится, потому что Уэс был бы вне себя, если бы заполучил контртенора, а затем Курт сказал, что он хотел бы присоединиться при условии, что Джефф тоже вступит в их ряды, и они сказали «да» и…подождите…что?
- Что? – побледнел Джефф, сжимая руками подушку, лежащую у него на коленях, и почти до боли оборачивая пальцы вокруг мягкой ткани.
- Я говорю, что сказал им, что присоединюсь, если ты тоже это сделаешь, - повторил Курт, и Джефф бросил подушку обратно на диван, прежде чем встать и повернуться к нему с гневом, страхом и болью, врезавшимися в его кожу.
- Я услышал тебя… но я не получил ответ, зачем ты это сделал, когда знаешь, что я на такое не способен? – спросил он, напряженно сгорбив плечи, с туманом, стоящим перед глазами.
- Потому что я хочу сделать это вместе с моим лучшим другом, - сказал Курт, вставая и становясь лицом к лицу с Джеффом, который был близок к обмороку.
- Я не могу…Курт, я не могу, - прохрипел он и ахнул, когда теплая ладонь обернулась вокруг его руки.
- Я верю в тебя, - тихо сказал Курт, и Джефф разразился горьким смехом.
- Там нет ничего, во что можно верить, Курт. Я просто…я просто хочу выжить, - отчаянно сказал он.
- Я знаю. И в течение очень долгого времени я готов был помогать тебе с этим. Но…этого не достаточно, Джефф. Выживать и просто плыть по течению. Я помню, как ты раньше говорил о Далтоне, когда мы застряли в МакКинли…как ты мечтал попасть туда, присоединиться к коллективу, вступить в арт-клуб, и я сильно-сильно хотел, чтобы у тебя все это было. А теперь ты здесь, милый. У тебя есть шанс осуществить все, что ты когда-то желал, но ты закрылся и сдался, а я просто не могу позволить тебе так поступить, - сказал Курт, и Джефф почувствовал, что его глаза защипали и из них покатились слезы, пока он слушал то, что говорил его друг.
Он так сильно хотел влиться в их ряды, как и мечтал всегда сделать, если когда-нибудь получит шанс попасть в Далтон. Его шанс был украден у него его старым Домом, и он думал, что никогда больше не получит еще одну возможность. Но она была, и прямо сейчас находилась перед ним, а он мог просто протянуть руку и схватить ее.
Он был испуган и в ужасе…но что, если это был последний шанс, который у него когда-либо появится? Был ли он в состоянии упустить его и жить всю свою жизнь, зная, что у него могло бы быть все это?
- Ты будешь там со мной? – прошептал он, и Курт сжал его руку.
- Если ты так хочешь, то, конечно же, я буду. Но я разговаривал с Блейном, и он сказал, что ты мог бы прослушиваться перед тремя людьми по твоему выбору. Остальные «Соловьи» затем прослушают запись и проведут голосование, как это было со мной,- объяснил Курт, и Джефф почувствовал, как его сердце колотится о ребра в почти болезненной спешке.
- Я…я хочу…правда хочу, но…но я не знаю, смогу ли я… - печально сказал он, с трясущимися руками и срывающимся голосом.
- Ты сможешь, я знаю, что ты можешь…ты, Джеффри Стерлинг – боец, и ты сможешь сделать все, к чему стремятся твои помыслы, - утвердительно сказал Курт, и Джефф попытался робко ему улыбнуться в знак благодарности.
- Ты сказал, что…ты сказал, я могу выбрать перед кем прослушиваться? – удостоверился он, и Курт кивнул.
- Да. Блейн и Дэвид оба сказали, что Уэс единственный, кто до сих пор заботится об устаревших правилах, и поскольку он является лишь третьей частью совета, никто, в любом случае, не будет обращать на него особого внимания. Таким образом, ты можешь выбирать, - просиял Курт, и Джефф неосознанно провел рукой по своей метке, как поступал всегда, когда боялся.
