Elden Ring: Своя концовка (СИ) - "Лемор"

Даже если это значило пойти против планов Неземного, которому благоволил доселе невиданный и крайне могущественный Внешний Бог.

— Будь готова, Лоретта [254], — улыбнулся старик. — Погасший, что придёт сюда, не будет знать пощады.

— Ты давно не появлялся здесь, Гоури, — холодно ответила женщина. — И я была рада этому. Прочь!

Женщина взмахнула копьём, разрезав тело старика пополам. Иллюзия развеялась, открыв вид на мёртвую оболочку уродливого многорукого создания.

Мерзкий трусливый чародей никогда не появлялся лично, управляя всем через многочисленные иллюзии, наложенные на не менее мерзких тварей.

Конечно, истинный мудрец догадывался, что так закончится встреча со стражем Святого Древа. И уж тем более он понимал, что глупая женщина не сможет остановить Неземного.

Это была просто… минимальная вежливость. Благодарность за то, что она выиграет ему ещё несколько секунд на подготовку.

Про появление Погасшего в компании его дорогой дочери он узнал одним из первых, наблюдая за всем через многочисленные иллюзии.

И, мудрец должен был признать, увиденное пугало.

Погасший, полностью раскрыв гигантский магический потенциал, сносил всё на своём пути, даже не замечая тех, кто пытался его остановить.

Будь то боевые маги, гниющие трупы, призраки, родичи гнили, многочисленные солдаты и даже сама Лоретта, быстро отправившаяся на поддержку пусть и небольшой, но армии…

Всё было зря.

Пожалуй, самым странным было то, что, за редкими исключениями, нападавшие на мужчину солдаты выживали. Клинки не разили насмерть, лишь делая некогда могучих рыцарей недееспособными детьми.

Убить было намного проще, чем подавить и сломить волю к сражению. Погасший пошёл по более тяжелому пути, не моргнув и глазом.

Это было странно.

Пусть Лоретту и предупреждали о том, что к ним вторгнется чудовище, но она совсем не ожидала, что это будет чудовище, сравнимое по могуществу с сильнейшими полубогами, если не самой Богиней.

Придавленной силой Погасшего женщине оставалось лишь наблюдать за тем, как он, в окружении двух девушек, направляется в самые глубины Святого Древа.

Мерзкий мудрец оказался не совсем прав: Погасший пощадил их. Но это не помешало ему сломить их, убив любую волю к сопротивлению.

Ни Мелина, ни Миллисента, ни кто-либо ещё совсем не были готовы к тому, что Константин проявит такой напор, раскрыв столько силы.

Мужчина слишком долго сдерживал себя, терпеливо проходя все квесты, отказываясь от истинных парирований, но и у него были пределы.

Чем ближе он приближался к цели — тем тяжелее ему было поддерживать привычную невозмутимость потного казуального трайхардера.

Поднявшийся из глубин души азарт полностью побороть было просто невозможно.

Но Костя не давал этим чувствам себя полностью поглотить. Ведь он был не только жаждущим истинных парирований потным казуальным трайхардером, но и фанатом вайфу.

И потому, как бы ему не хотелось обратного, он собирался быть более последовательным и терпеливым.

Внутри Святое Древо пропахло гнилью. Гнилью столь сильной, что её запах был даже сильнее, чем в Звёздных пустошах. Ещё у корней Древа Миллисента почувствовала, как что-то внутри отзывалось на эту гниль, она чувствовала мерзкое родство с этой силой, но продолжала держаться, не давая ужасному чувству завладеть ею.

К счастью, в ней всё ещё теплилось Солнце, да и сам Константин был рядом, одним фактом своего существования подавляя вокруг себя чужеродную заразу иного Внешнего Бога.

Увы, не все хотели, чтобы девушка противостояла внутреннему напору.

Настал черёд хода мудреца.

— Не слишком ли ты торопишься, Погасший?

Старческий смех распространился по целому озеру гнили. Мерзкому, вязкому, разъедающему тело и душу. Было совсем не удивительно, что старик решил появиться именно здесь.

Перед ними предстал совсем не мудрый старец, но чудовище. Огромное мерзкое существо, гнилостный древесный дух, заговоривший мягким старческим голосом.

Рядом же с этим духом, беспрекословно следуя воле отца, стояли четыре красноволосые девушки.

— С-сёстры, отец?

Миллисента почувствовала, как внутри неё всё заледенело. Она ожидала увидеть многое, но неожиданное появление сестёр и приёмного отца, принявшего облик мерзкого чудовища…

Что-то внутри девушки шевельнулось. Гниль, до этого подавляемая иглой и светом Кости, под воздействием окружающей среды, подпитываясь эмоциями девушки, пришла в движение.

Константин оставался невозмутим, холодно смотря как на чудовище, так и на подконтрольных ему сестёр вайфу. Он не видел в них не то что вайфу, но просто разумных существ.

— Прости, что предстал перед тобой в таком виде, моя милая девочка…

Огромное гигантское существо забурлило потоками гнили. Даже в нематериальности Мелина почувствовала запах столь зловонный, что ей пришлось прикрывать лицо.

Кто бы мог подумать, что даже спектральное существо может пронять что-то такое.

— Почему, отец, сёстры?

Это был единственный вопрос, который могла выдавить из себя Миллисента. Она догадывалась, чего от неё хотели. Многие непонятные вещи обрели смысл.

Она слишком много думала об этом.

Почему её бросили, почему не помогли, почему она не умирала даже тогда, когда должна была умереть. Потому что до появления Константина за ней следили, не давая освободиться. Её предназначение было в том, чтобы взрастить в себе гниль и затем дать поглотить. Вот и всё. С самого начала.

Изначально судьба столь ужасная и отвратительная, что тело девушки задрожало. Даже для неё, той, кто страдала от проклятия гнили всю жизнь, ненавидя своё тело, той, кто прожила всю жизнь в Звёздной пустоши, это было слишком.

— Ты разрываешь мне сердце, моя милая Миллисента, — нежно прошептал старик. По его голосу можно было предположить, что он всплакнул. — Я так не хочу с тобой прощаться, но… ты должна цвести, моя милая дочь. Другого пути нет.

Бурлящая масса перевела взгляд на молчавшего Константина.

— Ты думаешь, что своими действиями помогаешь ей, но ты ошибаешься, Константин из Погасших. Ей суждено умереть. Гниль всё равно рано или поздно поглотит её, твой Бог не поможет тебе…

— И почему же? — вскинул брови Константин.

Неожиданно бодрый вопрос немного сбил Гоури с мысли. Казалось, мужчина совсем не проникся ужасной атмосферой тёмного фэнтези, воспринимая всё довольно спокойно, насколько он вообще мог быть спокоен, находясь столь близко к цели.

Впрочем, мудрец быстро сориентировался. Гнилой дух задрожал.

— Разве ты не чувствуешь этой связи, Погасший? Гниль внутри Миллисенты, она…

Константин разочарованно закатил глаза, не услышав ничего нового.

Конечно, он знал, что гниль внутри неё была связана с самим Внешним Богом. Это не было для него новостью.

— Я знаю место, где связь с Внешними Богами обрывается. Мне этого будет достаточно.

В руке Константина сформировался огромный энергетический клинок.

Четыре сестры красноволосой воительницы, получив немедленную команду, сорвались с места.

Мужчина повернул голову на Миллисенту, улыбнувшись ей.

Глаза Неземного сияли слишком ярко.

Мир для девушки будто замедлился, начавшая распространяться гниль внутри застыла.

— Поможешь мне в этом сражении? Прости, что не давал тебе показать, насколько сильнее ты стала. Без тебя я не справлюсь.

Девушку буквально затопили нежностью и теплотой столь сильной, что она моментально утонула в ней, не имея ни возможности, ни желания сопротивляться.

Мелина моргнула.

Несломленная красноволосая воительница, услышав романтичное приглашение мужчины убить собственных сестёр и отца, принявшего облик уродливого монстра, почувствовала, как её сердце забилось быстро-быстро, из груди девушки вырвался возбуждённый вздох.

Даже она, проклятое гнилью создание, недостойное называться человеком, рождённое лишь для того, чтобы обратиться в груду гнилого мяса, могла быть для кого-то по-настоящему желанной как женщина и, самое главное, как воительница.