— У вас? — Гарри снова с нажимом подчеркнул это слово, насмешливо глядя Малфою в глаза.
— У нас, — Драко посмотрел на него с гордым вызовом, словно признаваясь в чем-то давнем и затаенном. — У меня. Ты что-то имеешь против?
— Пожалуй, что нет, — слишком поспешно ответил Гарри, делая вид, что не заметил невольной тревоги, и продолжая ему улыбаться.
Любовь — вот как называется это дурацкое чувство, когда хочется улыбаться просто потому, что видишь его лицо, и хочешь на него смотреть и смотреть. Видимо, он, и правда, попал. Но не жалеет об этом ни капли.
— Значит, любовь… чертов романтик, — Драко снова взглянул на него с нежной насмешкой и провел подушечкой пальца по скуле, начиная очерчивать контур губ. — И что же, твое желание сбылось?
В его вопросе опять проскользнула тревога, и Гарри быстро взглянул на него: серебристая радужка с тонкими темными крапинками, длинные ресницы, а под ними легкие голубоватые тени. Какой же безумно красивый. Как он вообще мог посмотреть на него? Неужели у Драко это, и правда, серьезно?
— Ну, кажется, да, — смущенно промямлил Гарри, снова чувствуя себя глупым и неуклюжим.
— Так «кажется» или «да»? — Малфой с холодным недоумением приподнял левую бровь, становясь еще в тысячу раз красивей, и, убрав теплую руку с лица, сделал попытку от него отстраниться.
— Да, Драко, да! — испуганно выкрикнул Гарри, с силой возвращая его обратно к себе, и, уловив быструю коварную усмешку и ехидный отблеск в серых глазах, мельком подумал, что жизнь со слизеринцем легкой не будет.
Драко удовлетворенно вздохнул и снова запустил руку ему в волосы, чуть заметно лаская затылок и глядя в лицо затуманенным взором. А Гарри, нежась под его чуткими пальцами, додумал свою мысль до конца: никогда в жизни ему не будет с ним скучно. И он никого не сможет так полюбить. Так искренне и так горячо. И, кажется, никто так не полюбит его самого.
И уже больше не сомневаясь ни в чем, он притянул Малфоя к себе и шепнул в самые губы, уверенно обещая ему сразу всё:
— Точно да…
Автобус поскрипывал, неспешно покачивался на старых ухабах, неожиданно складывался пополам и, просачиваясь через пробки, уверенно приближался к Хогвартсу, где теперь их обоих ждала новая жизнь.
