- Стерлинги? Я не видел и не слышал их практически два года, - сказал, казалось бы, глубоко уйдя в свои мысли Доминик Смайт, почесывая свой подбородок, и его жена Анна задумчиво кивнула.
- То, что случилось с их сыном – ужасно. Просто ужасно, - тихо произнесла она, и в ее глазах внезапно появились слезы, которые шокировали всех окружающих.
Она была тем человеком, от которого Себастьян унаследовал свою свирепость.
Рыжие волосы, голубые глаза и неординарность. Она должна была быть единственным в мире сабом, который мог идти нога в ногу с Домиником, когда он штурмом брал залы суда.
В качестве помощника юриста, она была той, кто прикрывал его спину в течение многих лет, прежде чем Дом отказался от погони за прелестницами, находящимися в затруднительном положении, и понял, что хочет героиню, которая спасет его, когда он упал слишком глубоко.
У нее была только лишь одна единственная слабость, и это был Себастьян.
- Однако никто не знает, что с ним случилось, - тихо сказала Алиса Сандерс. – Мириам несколько раз упоминала о нем, но, кажется, он никому не рассказывал о своем прошлом.
Ее саб Джейк кивнул в знак согласия, вспоминая несколько бесед со своей дочерью, в которых она упоминала о сабе-блондине, но ему на ум не пришло ничего конкретного о том, почему его семья так внезапно пропала из поля зрения.
- Конечно, он не говорит об этом, но Коринн рассказала, что его метка испорчена. Существует только одна вещь, которая может вызвать нечто подобное. Мы все это знаем, - яростно сострила Карла Мэдисон, чувствуя, что ее рука задрожала в том месте, где ее крепко пожимал ее Дом. Его сердце пропустило удар при мысли о том, что с его красивой девочкой обращались бы так же плохо, и Маркус улыбнулся Ванессе в знак благодарности за то, что ее сын относился к его дочери так, как будто она была сделана из кружева.
- Я не могу поверить, что кто-то способен делать такое с тем, кто настолько прекрасен, - сказала Таня Мур, сидя со своим мужем Даниэлем рядом с матерями саба собственного сына и думая о бесценном маленьком поклоннике математике, не в силах себе представить, что кто-то когда-нибудь осмелился бы поднять на него руку.
- Таких людей нужно запирать на замок. Навечно. Эти Лэндоны ушли с высоко поднятой головой, в то время, как этот прекрасный мальчик остался с чувством, что он никогда не будет снова любим. Это тошнотворно, - сказала Люси с пламенным взглядом, что заставило всех окружающих вздрогнуть.
- Ты очень эмоционально это воспринимаешь, Лу, - сказала Кармен, и Люси утвердительно кивнула, не предлагая никаких объяснительных слов, поэтому ее муж взял разъяснения на себя.
- Ник… Ник влюблен в молодого Джеффри. Он пытался достучаться до него в течение недель, но мальчик так запуган и так закрыт, что продолжает ожидать, что Ник причинит ему боль, и это… это больно наблюдать, как твой ребенок страдает подобным образом, - сказал Андрэ с сильным французским акцентом, когда из-за двери раздался голос.
- А представьте себе, как это больно - иметь ребенка, который прошел через издевательства и быть не в состоянии сделать ни единой вещи, чтобы наказать чудовище, которое причинило ему боль.
Все они подскочили и повернулись, чтобы посмотреть на Дома-блондина, который выглядел измученным.
Когда-то яркие, прищуренные от улыбок глаза теперь были потухшими и наполненными страданием, а в светло-платиновых волосах, которые он передал своему сыну, появились прожилки с белыми волосинками - свидетельством страданий, через которые прошла семья.
Его голос был полон ярости, бурлившей под внешней оболочкой, и его саб обернула руки вокруг талии Дома в безмолвной поддержке, пока другие пары в комнате нервно заерзали.
Со слезами на глазах Люси встала и подошла к крохотной семье, предлагая свою руку родителям ангельского мальчика, который держал в своих руках сердце их сына, даже не подозревая об этом.
- Пожалуйста…Нам даже страшно предположить, что вы пережили и как вы себя чувствуете. Но будьте уверены, мы найдем способ заставить эту жалкую пародию на Дома заплатить за то, что он сделал.
Лиллиан Стерлинг смотрела на нее в течение мгновения, усталыми глазами сканируя ее пышное тело, прежде чем принять предложенную руку и деликатно ее пожать.
- Спасибо, но это не ваша битва, - устало ответила миниатюрная женщина, и Андрэ покачал головой, встав рядом со своей женой; две семьи, скрепленные любовью одного мальчика к другому.
- Как раз наоборот. Счастье вашего сына напрямую связано со счастьем нашего, так как он…мягко говоря, очень увлечен Джеффом, - сказал Андрэ, и Джереми напрягся, сжимая кулаки и наполняя свои слова гневом.
- Я не допущу, чтобы мой сын снова пострадал! – вскипел он, и Андрэ поднял руки в безмолвной капитуляции.
- Я уверяю вас, Ник – уважительный, заботливый и милый молодой человек. Он никогда бы не сделал такой вещи, которая бы причинила Джеффу боль. Мы в течение недель не слышали от Ника ни слова, кроме как «Джефф сегодня улыбнулся мне», «его волосы такие красивые» и «он все, чего я когда-либо хотел». Поверьте мне. Если ваш сын когда-нибудь захочет принять его, он будет относиться к нему так, как он того заслуживает, так, как этого заслуживает каждый саб в мире, - произнес он с пылкой убежденностью, и Лиллиан позволила себе пролить слезы.
- Это звучит хорошо, но нам трудно верить словам, которые непосредственно касаются нашего сына. Он слишком много пережил, - честно заявила она, и на этой фразе Дана поднялась со своего места и откашлялась.
- Лиллиан, Джереми, во-первых, добро пожаловать и спасибо за то, что присоединились к нам, а во-вторых, если это поможет, Николас – лучший друг Блейна. Так как Блейн является Домом, которому, кажется, больше всего доверяет Джефф за пределами своей семьи, я уверяю вас, Ник располагает полным доверием Блейна. Он не навредит вашему сыну, - сказала она, и, по-видимому, упоминание Блейна как будто бы немного успокоило мысли измученных родителей, потому что они кивнули и уселись на освободившиеся места рядом с Люси и Андрэ.
- А теперь позвольте представить вас всем собравшимся, прежде чем мы закажем еду и я расскажу вам, зачем я пригласила вас всех сюда, - сказала она, обращаясь ко всем с легкой уверенностью авторитетного Дома. – Вы, наверное, слышали о детях, с которыми общается Джефф, поэтому вам будет легче уследить за ходом событий, так как все присутствующие здесь люди – это родители близких друзей Блейна. Прежде всего, вы уже познакомились с Люси и Андрэ Дюваль, мамой и папой Ника. Хикару и Тара Монтгомери – родители Уэса, а так же Алиса и Джек Сандрес – родители саба Уэса – Мириам. Ванесса и Картер Томпсон – родители Дэвида и родители его саба Коринн - Карла и Маркус Мэдисон. Кармен и Мэделин Харвуд – родители Тада, а также родители его Дома – Таня и Дэниэл Мур. Родители Дэйва – Пол и Маргарет Карофски, а так же родители его саба Себастьяна – Доминик и Анна Смайт. И, наконец, Джаред Андерсон – мой муж. Представляю всем Джереми и Лиллиан Стерлинг – родителей Джеффа.
Все обменялись вежливыми кивками и улыбками, пока Дана ходила вокруг и представляла их друг другу, и они, наконец, расселись, чтобы заказать еду.
- Помните, что мы угощаем всех, так что отрываемся по полной, - пошутил Джаред, и напряжение понемногу спадало, пока они, взяв меню, выбирали блюда, непринужденно болтая.
Дана нервно потерла ладони о бедра, и Джаред схватил ее маленькую руку.
