Вернон Дурсль (СИ) - Катани Лилиан

 — Как на это отреагировали друзья?

 — Они меня не поняли.

 — То есть?

 — Мои друзья, Гермиона Грейнджер и Рональд Уизли, считают, что я должен лечь на алтарь справедливости, борьбы и светлого будущего, пожертвовав собой, как баран на бойне. Только они не понимают, что если я ввяжусь в это, их тоже ждет несладкая жизнь, где мы вряд ли останемся живы.

 — И из-за этого вы поругались.

 — Совершенно верно. Жаль, что так получилось, но видимо, дядя был прав — не бывает дружбы «до гроба», рано или поздно интересы расходятся и люди становятся просто приятелями. Мои интересы лежат в области магозоологии, в частности, змей. Я змееуст.

 — Это очень редкая способность. Вы понимаете только волшебных змей или всех?

 — Всех змей, некоторых игуан, несколько видов варанов… Ну, там список большой.

 — А почему вы решили учиться этому в России, а не, скажем, во Франции или в той же самой Англии?

 — В Англию мне дорога закрыта. Там змееустов не любят — считают страшными темными волшебниками. Ну, и отношение соответствующее. Насчет Франции, я встретил наставника, он из России, вполне логично, что я буду учиться по его основному месту работы.

 — Вы сказали, что в Англии змееустов не любят, а в чем это выражается?

 — Шепотки за спиной, гадости исподтишка, предвзятое отношение учителей.

 — Я так понимаю, было нелегко.

 — Да, вы верно понимаете.

 — Скажите, а как отреагировали ваши родственники?

 — Если вы про Сириуса Блэка — никак. Он погиб несколько месяцев назад.

 — Сочувствую вам.

 — Не нужно. Я его не знал. Он не принимал участие в моем воспитании.

 — А кто принимал?

 — Тетя и дядя. Они магглы. Родственники были рады от меня избавиться.

 — Почему?

 — Ну, я малолетний маг, с сильными магическими выбросами, плюс лишний рот, который нужно кормить-поить, обувать-одевать. А ребенок в Англии — это очень дорогое удовольствие.

 — Вы обижены на дядю?

 — Нет. Я благодарен ему. Он многому научил, всегда поддерживал и поддерживает. Я точно знаю, что тетя и дядя меня никогда не бросят, хоть и ворчат.

 — А как же директор Дамблдор? Я смотрела магическую прессу Великобритании, так там через слово о вас и председателе Визенгамота.

 — А что мне Дамблдор? Я уже совершеннолетний, могу делать, что хочу.

 — То есть?

 — Условием участия в Турнире являлось совершеннолетие. И в контракте с артефактом указано именно совершеннолетие участника, понимаете?

 — То есть там не указан конкретный возраст?

 — Да, совершенно верно.

 — А когда вы узнали об этом?

 — Месяц назад, когда встретил наставника. Он-то мне и объяснил. Затем я получил подтверждение от банка, что имею право самостоятельно распоряжаться движимым и недвижимым имуществом.

 — И много имущества?

 — Было много. Дом в Годриковой Лощине и семейный особняк Блэков.

 — И?

 — Я все продал, в Англию мне дороги нет. Жаль, что все так вышло, но жизнь не стоит на месте, нужно идти дальше…

 — Ну что ж… Наше время вышло. Спасибо за интересное интервью.

 — Вам спасибо.

Все-таки я научил племянника умело избегать острых углов и красиво подавать факты. Заставляет задуматься о том, что ребенок-маг жил у магглов. В Хогвартсе его травили, а директор и преподаватели ничего не делали. Турнир трех волшебников выиграл, стал совершеннолетним, а никто ничего не растолковал. И еще много вот таких вещей, которые нужно читать между строк. Видимо, в волшебной Англии будет «бум»!

О том, какие последствия вызвало это интервью, мне рассказал племянник уже после нового года — Дамблдора сместили со всех постов, включая директорский, сменился министр магии, поменялись начальники многих отделов в магическом правительстве, а нам с Петуньей Поттер настоятельно советовал уехать хотя бы на год с островов. Мы и так собирались поехать на курорт, а затем в Китай по работе. Я — завод открывать, Петунья — территорию какого-то монастыря облагораживать. В Англии мы не были почти полтора года.

За это время Дадли стал мастером спорта и чемпионом мира, Гарри получил аттестат средней школы №253 г. Санкт-Петербурга и аттестат о полном магическом образовании. В обычной Англии опять сменился премьер-министр, а магическую часть лихорадило: Дамблдор и Темный Лорд бились на дуэли, в которой директор школы был убит. Начался террор Волдеморта, продлившийся около года. За это время сменилась правящая верхушка, приняты новые законопроекты, изменено школьное образование.

Перед самым нашим приездом племянник сказал, что Темного Властелина убили. Официально — Невилл Лонгботтом, его бывший однокурсник, отрубил Волдеморту голову мечом Годрика Гриффиндора. По факту — Его Злейшество отравили, а затем обездвижили, что дало возможность подростку убить величайшего темного мага.

Эпилог №1

Сидней 2000 год.

 — Попытка захвата, еще одна попытка, захват… ай, жаль! — говорил комментатор. Из его кабинки открывался замечательный вид на дерущихся дзюдоистов. Бой шел за золотую медаль олимпийских игр.

 — Дад, давай, вали его! — кричит черноволосый молодой мужчина, стоящий возле тренера дважды чемпиона мира и чемпиона Европы — Дадли Дурсля.

 — Сейчас камера нам показала брата Дадли, Генри, и тренера Рика Шнайдера, — говорит комментатор, — захват, захват, он перекинул его! Да! Дадли Дурсль становится новым олимпийским чемпионом в тяжелом весе!

Я сижу на трибуне и радуюсь! Мой сын — олимпийский чемпион, мой племянник — лучший ветеринарный врач обычного и магического мира, моя супруга и маленькая дочь всегда рядом со мной, а я глава компании «Бош». Все было хорошо.

Примечание к части

Бечено.

Глава 14 (второй вариант развития событий) и эпилог

В Англию мы вернулись, как обычно, за сутки до первого сентября, чтобы племянник уехал в свою шарашку. У меня же на работе намечались большие проблемы — люди увольнялись без объяснения причины, товарооборот покупателей и поставщиков с Англией падал. К зиме ситуация не изменилась и я, посоветовавшись с женой, принял решение продать дом и перенести производство в Италию, Германию и Швецию. Оформление всех бумаг заняло довольно много времени, и в начале июля девяносто шестого дом был продан, а бизнес перенесен в другие страны. К этому времени Дадли уехал на очередные сборы в Финляндию, а Петунья обустраивала новый дом в Герлингене. В Англии остались я и Гарри. Сегодня мне уезжать на ПМЖ в Германию, а Гарри остается здесь до первого августа. Второго числа сюда приедут рабочие для ремонтных работ.

— Надеюсь, ты не спалишь дом? — спросил я. Мы практически не общались, парень отказывался что-либо говорить, опасаясь за наши жизни. Он был очень рад, что мы уезжаем из страны.

— Нет, дядя Вернон, не спалю, — хмуро отозвался подросток.

— Гарри, — время поджимало и пора рассказать парню о некоторых деталях сделки, — по закону этот дом мой, но по факту четвертая его часть принадлежит тебе.

 — Спасибо, у меня есть деньги.

 — Дослушай. Я открыл счет на предъявителя в банке РБС. Он действует по всей Европе. Вот тут документы на счет, твои паспорта и продленные визы, свидетельство о среднем образовании в частной школе. Все, что мы могли, мы тебе дали.

 — Спасибо. Не стоило, — ответил парень, забирая документы и пряча их в небольшой мешочек на шее.

 — И еще, — сказал я, — ты всегда можешь приехать к нам. Я и твоя тетя будем тебя ждать. Пиши, хотя бы изредка.

 — Я… я постараюсь, — ответил подросток, в глазах которого стояли слезы.

 — Все, парень, бывай.

Я вышел из дома и сел в машину. Мой путь лежал в аэропорт, а затем перелет в Германию.

На новом месте время летело быстро — компания требовала вложений, согласований и прочего. Петунья отучилась на дизайнера и облагораживала интерьеры офиса компании, Дадли стал чемпионом Европы, а в апреле девяносто восьмого Петунья меня обрадовала — у нас будет ребенок! Только одно огорчало нас всех — от Гарри вестей не было от слова совсем. В девяносто шестом и первой половине девяносто седьмого парень раз в два-три месяца отписывался со своей «чайкой», что все у него хорошо, а после лета девяносто седьмого пропал совсем.