Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки) - "Kharizzmatik"

– Мистер Каллен, я буду Вам признателен, если бы в моем классе Вы были внимательнее.

Я пробежался рукой по волосам, несколько раздраженный, и развернулся лицом к мистеру МакДональду. Этот мудак ненавидел меня, и все из-за того, что он был гребаным идиотом, а я, похоже, знал по истории намного больше, чем он. На первой неделе его работы в нашей школе он во время урока нес какую-то чушь об итальянской Мафии на Сицилии, такую фигню, которая, я точно знал, была абсолютной неправдой, и, конечно, мне стоило промолчать, но поскольку я – самонадеянная заноза в заднице, то я встрял. Он не оценил, что я выставляю его перед всей школой долбанным придурком, и с тех пор следил за мной. Он знал, что я преуспеваю в спорте, у меня мощный удар, и что в школе меня уважают, поэтому мои выпады в его адрес, по его мнению, портили его авторитет в глазах других учеников. С тех пор он сам постоянно меня провоцировал, поскольку страдало его эго, и он пытался меня дискредитировать, что ему никак не удавалось, хоть он и не оставлял попыток. Он также ненавидел, что я особо не напрягался, что на все забивал и при этом продолжал успешно отвечать на его гребаных уроках.

– Хорошо, уверен, что будете, – сказал я, пожимая плечами. Его глаза слегка сузились, мое безразличие к происходящему и высокомерие выводили его из себя. Мне было насрать, я все еще был сонным, у меня не было сил разбираться с этим дерьмом.

Я смотрел на него еще с минуту, размышляя, говорить еще что-то, или, блядь, не надо, прежде чем просто развернуться и пойти к двери. Он не сделал ни попытки остановить меня, даже не сказал ни слова, просто стоял и наблюдал, как я выхожу из класса. Я знал, что он не посмеет сделать мне замечание, ведь это будет означать оставаться наедине со мной после школы на штрафные часы, чего он хотел в последнюю очередь. И ясно, как белый день, что он не побежит к директору. Он предпринял такую попытку в начале года, пытаясь исключить меня за неуважение вскоре после инцидента с мафией на уроке, но директор так, мать его, боялся наказывать меня из-за моего отца, что просто закрыл на все глаза.

Я прошел через коридор и, открыв двойные двери, оказался во дворе. Тут было очень людно, но, слава Богу, сухо, после нескольких недель дождей. Я залез в карман и извлек телефон. Пробежавшись по телефонной книжке, я нашел имя Беллы и нажал «вызов».

Она все еще спала, когда я утром уходил в школу, спала так крепко, что даже офигенно громкий звонок будильника не смог ее разбудить. Должен признать, это дерьмо повышало мою самооценку. Мы заснули довольно поздно, просто барахтаясь в постели и изучая друг друга в сексуальном плане. Она становилась открытее, перестала так стыдиться, и снова мне отсосала. Это было уже в третий раз, и конечно, она по-прежнему не лучше всех в мире брала в рот, но, должен признать, меня это даже радовало. Потому что, будь она экспертом, это означало бы, что у нее была практика, как у этих сучек в школе, а мне это не нравилось. Пусть я буду ханжой, но лучше так, чем знать, что она сосала чей-то член, что эти сладкие губки смыкались вокруг другого. Я даже не хочу, чтобы она видел другой член, а тем более касалась его. Она моя девушка, и я должен сделать все, чтобы она никогда не прикасалась к другому мужчине. Чтобы никогда не была с другим мужчиной, чтобы ей не был нужен никто, кроме меня. Черт, даже от мысли, что она говорит с другим парнем, моя кровь вскипала, что ж, это было лицемерно, я в своей жизни оттрахал больше девушек, чем хочу признавать, и с половиной из них перекидывался хоть парой слов на занятиях. Но это я, и мои ошибки. Она выше этого дерьма.

Значит, после того, как она взяла у меня в рот прошлой ночью, и, удивительно, снова проглотила все это дерьмо, я решил отблагодарить ее в ответ. Не то чтобы это было одолжение, честно, я, блядь, любил это делать. Любил ее аромат, ее вкус. Я бы облизывал эту киску целый день напролет, но уверен, Изабеллу бы не порадовала перспектива постоянно лицезреть мою голову у себя между ног. Я посасывал ее клитор, пробовал ее соки, наслаждаясь каждой их каплей. А она выгибалась, стонала и почти мурлыкала, когда я начал засовывать в нее пальцы, ища ее точку. Должен признать, меня удивляло, насколько расслабленно она себя вела, пока мои пальцы ее трахали. Я был уверен, что она будет бояться любого проникновения, но ей, очевидно, это нравилось, ни разу я не видел дискомфорта или нежелания. Это давало надежду, что мой целибат не продлится вечно, что однажды она позволит мне оказаться внутри нее. Я не хотел торопить ее с этим дерьмом, я понимал, что нужно время, и честно, мне даже нравилось такое развитие событий. Я даже больше стал ценить все это, и я знал, что когда мой член наконец-то окажется в ней, это будет самая замечательная киска из всех, в которых я бывал. Я хотел, чтобы она была готова, когда время придет, и честно, я сам не был еще готов. Потому что я понятия не имел, как заниматься с ней любовью, как правильно вести себя с ней в постели, как она того заслуживает. Я чувствовал себя как гребаная девственница перед своим первым разом. Она почти ничего не знала о сексе, кроме того, что я ей показал, и я, блядь, боялся ее разочаровать. Я переживал, что ей не понравится, и она больше никогда не захочет. Ведь у нее перед глазами постоянно было то, как мучили ее мать, и если я заставлю ее страдать во время секса, только укреплю ее мнение, что в сексе нет ничего приятного. Я не хотел, чтобы произошло подобное дерьмо, я любил этот долбаный секс и хотел постоянно им наслаждаться.

Но теперь, благодаря нашему прогрессу, я знал, что ситуация изменилась: уже не «если у нас будет секс», а «когда у нас будет секс». И из-за того, что она была чертовски тугой, я решил подготавливать ее дальше и начал использовать три пальца вместо двух, стараясь немного ее растянуть, ведь я, Господи, совершенно не хотел причинить ей боль во время нашего первого раза. И в последние ночи у нее был сильнейший оргазм, намного сильнее, чем раньше, и она, черт возьми, спала так крепко, как никогда раньше на моей памяти. Это дерьмо делало меня счастливым, потому что это я ее так утомлял. Удивительно, как она отвечала на мои прикосновения.

И да, я тоже, черт побери, был вымотан, я едва вытащил свою задницу утром из кровати. Я хотел только одного – целый день обниматься с ней в постели и послать школу нахер, но этот гребаный тест по истории и козел-учитель, который, как я знал, не позволит мне позже пересдать его, все портили. Наверное, я мог позволить себе одно «неудовлетворительно», но это был последний год в школе, и мое будущее находилось в подвешенном состоянии, поэтому я не хотел испытывать судьбу. Потому что, говоря по правде, впервые в жизни я думал о колледже как о логичном дальнейшем шаге.

Я поднес телефон к уху, медленно прогуливаясь вдоль кафетерия. Я не смог поговорить с ней с утра до школы и меня это волновало.

Да, меня загнали под каблук – не могу отрицать.

Она заколдовала меня. Прошло несколько гудков, прежде чем раздался ее сладкий голос, который говорил мне оставить чертово сообщение. Наконец-то мне удалось уговорить ее записать ее голос для автоответчика, но сейчас меня это бесило, я предпочел бы поговорить лично с ней.

Я завершил вызов и набрал заново, рассчитывая, что, может, в первый раз она не успела подойти к телефону или просто не услышала. Поднес трубку к уху, я снова слушал гудки, прежде чем повторно включился автоответчик. Раздражение росло, я начал переживать. Она никогда не игнорировала мои звонки, всегда отвечала, за исключением того единственного раза с Джеймсом. Я нажал «отбой» и снова набрал, идя в направлении кафетерия, раздумывая, а не прыгнуть ли мне в машину и не помчаться ли в этот гребаный дом, чтобы посмотреть на нее. Этот дозвон удался – мне ответили, я ощутил, как непроизвольно начинаю заводиться. Я ждал, когда она что-то скажет, борясь с желанием наорать на нее за то, что так меня напугала, и тут же застыл, когда раздался отцовский голос. Блядь, этого я ожидал с последнюю очередь, он все еще должен был находиться в Чикаго, и я задумался, может, я ошибся номером, потому что это застало меня врасплох и было лишено всякого смысла. Может, я набрал его, а не Беллу, но умом осознавал, что это бред – дважды до этого я нарвался на ее автоответчик. Меня насторожил тот факт, что он ответил на ее вызов, не хотелось даже думать, что это может значить.