У каждого Темного Лорда... (СИ) - Филатова Анна "Мышилла"

Да можно же уже! Волдеморт его звали!

А вот интересно, кстати, что мы будем делать, если Ранкорн не был Упивающимся, а, ну, просто наделенный властью злой дурак, вроде той же Амбридж? Она-то, вроде бы, Упивающейся никогда и не была. Что вовсе не мешало ей разделять их взгляды и извести кучу народа.

Первым делом я вызываю Беллатрис. Не потому что думаю, что она знает про Ранкорна, напротив: я почти уверен, что она не скажет, даже если знает, из чистой вредности. А просто для того, чтобы еще раз подразнить гусей визенгамотских.

— Вы издеваетесь?! — восклицает Беллатрис. — Тупые ничтожества! Вы думаете, я знаю каждую шваль, которая пыталась выслужиться перед Господином, почуяв его силу? Я — ближний круг! Я — его соратница! Я знаю только самых достойных! Вы! — она оборачивается и прицеливается пальцем в членов Визенгамота. — Вы думаете, если вы выжили, вы в безопасности? Никто не в безопасности, никто-о-о! Вы предали его, предали моего Господина! Вы снова наводнили улицы магловским отребьем, грязной кровью. Вы запятнали себя, все вы! Когда мы вернемся, не ждите пощады! Мы убьем каждого из вас, изведем под корень каждый род, в котором не ненавидят маглов и не борются с ними! Это будет урок, да, урок для всех сомневающихся. Я вернусь за вами, вернусь!

— Спасибо, Беллатрис, ты свободна.

Не будь она настолько жуткой, я бы, пожалуй, восхитился ее артистизмом... и непробиваемостью. Ведь умерла уже, умерла! А не то что убеждений не сменила, не задумалась даже над тем, правильно ли жила.

Профессор Снейп приносит гораздо больше пользы.

— Нет, Ранкорн не состоял в рядах Упивающихся Смертью, — часть визенгамотских смотрит на Боунс (и почему-то на меня, хотя я-то тут при чем?!) с торжеством. Но Снейп не закончил, он просто выдерживает паузу. — Мне известно о двух его попытках вступить в организацию, обе приходятся на последний год, обе были отклонены, поскольку... он рассматривал этот шаг лишь как подспорье в карьере. И не обладал ни боевой, ни магической подготовкой достаточной, чтобы быть полезным.

— Спасибо, это все, что я пока что хотела узнать, — улыбается Боунс.

— Спасибо, профессор, вы свободны.

— Нет, пожалуй, я останусь, — усмехается Снейп, наколдовывает себе кресло и садится рядом с профессором Дамблдором. Кажется, его просто бесит, когда я им командую, хоть и номинально.

— Как вы можете! Убийца! — раздается откуда-то со стороны зрителей.

— Кстати, какой удачный момент, чтобы кое-что прояснить в истории моей смерти! — оживляется Дамблдор. И начинается новая порция сенсационной правды, которую, вообще-то, я уже излагал перед судом в мае, но большая часть сказанного мной до широкой публики так и не дошла. Дамблдор последовательно обеляет имя Снейпа, а тот сидит рядом и морщится, и не поймешь, доволен он или предпочел бы мрачную славу убийцы. Или ему вообще все равно. Впрочем, это в любом случае не моя забота. А не хотел бы получать вечную славу и признание — нечего было оставаться и провоцировать профессора Дамблдора на добрые дела. Чую, портрет Снейпа в Хогвартсе придется сжигать ежегодно. Если не два раза в год.

Я наконец выбираю момент, чтобы взглянуть на Рона, Гермиону и всех остальных, кто сидит в одном ряду со мной. Они выглядят довольными, хоть и настороженными. Правильно, я и сам, наверное, выгляжу так же. Ведь ничего еще не закончилось.

Члены Визенгамота ведут дебаты между собой, почти забыв уже про нас, — оно и к лучшему. Но стоит мне подумать об этом, как раздается стук: это кто-то стучится в двери зала суда. После секундного замешательства Перси отправляют открыть дверь и выяснить, кому там так не терпится.

Перси открывает дверь и секунду спустя отходит в сторону, пропуская входящих. Три человека в пыльно-серых мантиях проходят прямо к мадам Боунс, шепчут ей пару слов, она растерянно смотрит на меня, потом кивает и громко объявляет:

— Перерыв полчаса.

А серенькие мантии тем временем направляются ко мне.

— Мистер Поттер? — Я киваю, хотя этого, в общем-то, и не требуется. — Мы из Отдела Тайн. В ваших интересах проследовать с нами для беседы — немедленно.

...бывают конфликты интересов

— Простите, я бы с радостью пошел с вами, да не могу: меня тут судят, — развожу руками я. Честно говоря, я невыразимцев ждал. Изначально был уверен, что без них не обойдется, а их появления сегодня ждал даже раньше, в любой момент начиная с той минуты, как при входе в Министерство положил палочку на весы. Слухи-то и так дело быстрое, а уж магически ускоренные слухи... Но надо признать, если не придираться, то явились они весьма оперативно. А если предположить, что про казус с палочкой они не узнали, то скорость, с которой им стало известно, что творится в зале суда, впечатляет. Они крутые.

— С этим мы вполне можем вам помочь, — отмахивается один из серых мантий. — Если договоримся, может выясниться, что вас вообще никогда не судили. И обвинений никаких нет, ни против вас, ни против ваших друзей.

— Спасибо, но мне кажется, я вполне справлюсь с этим сам.

— А если не договоримся... — многозначительно начинает второй, но замолкает, видимо, предлагая мне самому додуматься, чем чревата такая несговорчивость. Я жду продолжения. Он молчит.

— Ну и что тогда? — уточняю я, тоже выдержав паузу. — У вас уже есть план мести — или надеялись, что я сам напугаюсь, без аргументов?

— Поверьте, мистер Поттер, нам даже план не нужен, чтобы испортить вам жизнь, — вступает третий.

Я смотрю на них — они, вроде бы, не похожи друг на друга внешне, но при этом неуловимо похожи — какой-то общей невнятностью, незапоминаемостью внешности, невыразительностью... невыразимостью, вот. Если они поменяются местами, я, пожалуй, тут же запутаюсь и забуду, кто из них что мне сказал.

— Вам — верю. Шантаж и угрозы, вот это я понимаю, грамотный подход к работе!

— Ну, коль скоро пряник вас не вдохновляет, нужен кнут, — пожимает плечами второй.

— У вас просто пряник невкусный. Предложите мне что-нибудь такое, что я не могу получить сам, — улыбаюсь я. — И кстати, о чем мы собираемся вести речь?

— Пройдемте с нами — и узнаете. Сами понимаете, некоторые вещи не стоит обсуждать прилюдно.

— Ой, можно подумать, вы не можете прямо здесь обеспечить такую секретность, чтобы нас не только не подслушали, а вообще забыли, что мы здесь есть.

— Вы пытаетесь взять нас на слабо? — недоумевает третий.

— Нет, я честно говорю, что хочу демонстрацию. Вы говорите, что вы такие могущественные, что легко испортите мне жизнь... ладно, не говорите. Намекаете и подразумеваете. Ну так покажите мне свое могущество. Не хочу я никуда ходить, хочу всё видеть, газеты же потом половину переврут, да и ребята расскажут каждый со своей точки зрения. Пойдите на эту уступку — может быть, и я потом где-то уступлю.

— Кажется, вы заблуждаетесь относительно того, какую степень наглости можете себе позволить, — вздыхает первый.

— Я не заблуждаюсь. Я упрямо верю в удобную и приятную мне версию. И смотрите, как это здорово работает, — я киваю головой в сторону Визенгамота, где даже во время перерыва не прекращаются яростные споры — знать бы, о чем, эх.

— Мы в курсе, как это работает, мы изучаем вопросы веры. Ладно, хватит терять время. Пусть будет по-вашему, мистер Поттер.

Я мысленно засчитываю себе одно очко. Вокруг нас появляется серенький, как мантия невыразимца, полупрозрачный купол. Никто не смотрит в нашу сторону, из чего можно сделать вывод, что с точки зрения стороннего наблюдателя ничего важного и интересного тут не происходит. Моей руки касается рука невидимой Джинни — с одной стороны, неспокойно, что она в это впуталась, с другой стороны, она мой дополнительный козырь, если что-то пойдет не так. С третьей стороны, молодец какая: сказал "не отходи ни на шаг", она и не отходит.

— Вы нашли и объединили Дары Смерти, — почти прокурорским тоном говорит Первый Невыразимец. — Эти артефакты даже по отдельности опасны для общества и для собственных владельцев, а объединенные должны быть изъяты и переданы Отделу Тайн.